мстить. Маловероятно, но все же. Убивать вряд ли, но вот нагадить по мелочи, это могут. Сам понимаешь, что для одних мелочи, для других может оказаться ямой, из которой не выбраться.

— Предложения?

— Вступи в инквизицию. — Огорошил меня он. — Можно и просто в полицию, но там сложнее будет двигаться вверх по карьерной лестнице. Все места заняты. У инков пока еще неразбериха, так что, если сумеешь себя показать с нужной стороны — быстро взлетишь. Чужие Инков трогать опасаются, а сами инки своих не трогают. Мало их. На всех пробудившихся одаренных, тем более в больших городах… очень мало. Поэтому вступай сам, убеди в этом брата и других, кого сумеешь. В идеале, если сможешь подняться до офицера и получить своих подчиненных. Ты же на юриста учишься? Вот после диплома погоны и наденешь. Наших прикроешь потом своим командирством. Тех, кого тебе позволят оставить, ведь тасовать будут сильно. Однако братьев обычно не разделяют, как и семьи. Значит, как минимум двое твоих останутся с тобой.

— Погоди, — остановил я его. — Не гони коней.

— Что? — Сплюнул Стас. — Думаешь выйдешь из клана и тебя оставят в покое?

Если честно, то да. Именно так я и подумал. Взять с меня особо нечего, а после той истории мое имя еще на слуху, что значит опять поднимется шум, который власти очень не любят… Однако бросать друга я не собирался в любом случае.

— Думаю, что инквизиция неплохой вариант, но прямо сейчас я смогу максимум, как и прочие добровольцы ходить в патрулях. Мне учиться еще год!

— Уже это много. — Парень оглянулся на мимо проходящую группу студентов, спешивших на занятия. — Зарекомендуешь себя, сразу получишь должность нормальную.

— А чего сам не хочешь в инквизицию вступить? Вот и решил бы все свои проблемы. Тебе ведь тоже еще год учиться в институте?

— Мы вышли в ноль, Ром. — Просветил меня Стас. — Я почти закрыл все кредиты, осталась всего пара неприятных, но главное, что задолженностей по выплатам нет. Еще три, четыре месяца и клан реально встанет на ноги. Начнется разработка шахт, а добыча даже не самой редкой руды и прочих минералов в астероидах — это совсем другие деньги. Я не могу сейчас все бросить! И ребят в реале бросать тоже нельзя! Их будут запугивать, уже поступали жалобы! Нужны те, кто будет их прикрывать в реальной жизни! Эти, казалось бы, простые крафтеры, мастера разных специальностей, годами совершенствовавшие свои навыки за счет клана не должны его покидать!

— Допустим, — пожал плечами я. — Вот только на сегодняшний момент я зарабатываю в игре больше, чем зарплата рядового дружинника. На что я жить буду? Моя доля акций пока ничего не приносит. Сам говоришь, только в ноль вышли. Ленка опять же беременная. Куда ей в инки переться? Она врачом быть хочет.

— Да, прости, — кивнул он. — Про то, что ты скоро отцом станешь я как — то забыл.

— Неудивительно, с учетом твоих проблем, — хмыкнул я.

— Я выделю тебе из казны некоторые трофеи на нужную сумму, — немного подумав выдал Стас. — В принципе, сам сможешь выбрать, а затем решишь, что с ними делать. Продавать за реал или вкладывать в персонажа. Лешка сейчас у родителей живет?

— Да.

— Отлично. Жалобы поступали от игроков, живущих отдельно. Им пока рекомендовано перебраться к родне. Еще есть вопросы?

— С таким предложением только ко мне пришел?

— Ты четвертый. — Спокойно ответил он. — Остальные постарше, один из них намного. Двое уже согласились, остальные будут думать, в конце недели скажут о своем решении в игре. Кто — не скажу.

Ну да. Известная паранойя Стаса. Скрывать детали операции даже от своих вполне в его духе.

— Значит у меня есть пара дней на обдумывание?

— Конечно. — Кивнул друг. — Посоветуйся с родителями, с Леной. Обсуди с Лешкой. В воскресенье вечером черкани в игре о решении.

— Кстати об игре. Все точки закрыли?

— Есть пара сложных участков, но дело не в них. Аналитики покопались и поняли, что это не рисунок, а вполне себе надпись на одном из древних языков, типа аурека. Там в нескольких простых символах заключена информация. Нас ждет два данжа. Один под горами далеко на севере, другой в джунглях. Так что, через неделю сможешь вернуться и вместе со всеми начать проходить данж. Я разделю клан на две части, так что сможешь выбрать себе любой. Там главная задача заключается в том, что подземелья должны проходиться одновременно. Когда их зачистим, отправимся на равнину, по получены координатам, где ненадолго появится вход в древнюю крепость.

— Тогда зачем вообще добивать эти проблемные участки? Я прямо сегодня прыгну в истребитель и к вам! Или полностью подавленные хранители передатчиков являются очередным триггером?

— Именно так, — Стас нажал пальцами руки на дверь и та, подтвердив нужный отпечаток, открылась. — Ворота подземелий не откроются без всех освобожденных передатчиков.

— Ладно, береги себя, — Я аккуратно положил руку другу на плечо, а затем помог сесть на место водителя и прикрыл за ним дверь. Хорошо, что в этих гравицапах не нужно рулить. Все делает автопилот. — А я поговорю со своими.

— Надеюсь на тебя, — он вздохнул и кивнул мне на прощанье. — С Богом!

И неумело перекрестился.

Машина поднялась в воздух и направилась по маршруту, а я остался стоять с открытым ртом. Чтобы Стас, прожженный циник и материалист поверил в Бога? Нет, даже просто начал говорить подобными, обыденными для других, фразами — поговорками? Видать действительно ему пришлось немало выдержать в последнее время. Так бывает в сложных условиях, особенно на войне, когда солдат сидит в окопе под огнем артиллерии и понимает, что от него сейчас ничего не зависит. Теперь если он выживет это либо слепая удача, либо помощь Всевышнего. И если удачу приманить непонятно как, то Бога можно попросить. И если выживешь, значит точно начинаешь… пусть не верить, но относится к религии намного терпимее. При этом выбор самой религии не имеет значения. Хватаются за то, что поближе. Живущий рядом с протестантами начинает лояльнее относится к ним, мусульманин начинает реже коситься в сторону алкоголя и даже порой задумывается над словами муллы,