Платье?! На краю моей кровати скомкана светло-серая тряпочка, не иначе. Неужели тень поиздевалась? Я раздеваюсь до белья и разворачиваю комок. Ткань струится, словно она соткана из жидкого шёлка, и она восхитительна. Я никогда ничего подобного не видела. Даже не подозревала, что такая ткань вообще может существовать.

Тень висит тёмной дымкой в углу:

— Шёлк из нити священных пауков, обитающих на плато горя. Хочешь услышать печальную историю о том, как люди стали пишей пауков?

— Нет, не хочу.

— И верно, потому что светлая версия лжива насквозь. Горе несправедливо погибавших, их проклятия и молитвы о справедливости слились в клубки, из которых вышли пауки. Они вышли, когда не плато уже не было живых.

Пока тень рассказывает, ткань буквально льётся вверх по моим рукам, добирается до плеч и стекает вниз. Платье рождается прямо на мне, оно словно вылепляется из шёлка как из текучей смолы. Возникает странное ощущение, и я понимаю, что нательное бельё с меня сваливается, его заменяет новое шёлковое, а ещё на ногах появляются туфельки. Шёлк затекает в волосы и вплетается тонкими лентами.

Поразительно…

— Кто придумал это платье? Не пауки же, — спрашиваю я у тени.

— Леди… В комнате всего двое обладателей способности к воображению, вы и я. Идея платья принадлежит не вам. Так чья же она?

Подчёркивающее талию и почему-то ключицы, оно нежное и дерзкое одновременно. Оно мне бесконечно идёт. Пожалуй, я никогда не смотрелась в зеркало с таким удовольствием, как сейчас. Кружево на лифе плавно расходится, и широкая юбка ниспадает крупными фалдами. Я быстро поворачиваюсь, и юбка раскручивается вместе со мной, поднимается, но нижний слой закрывает ноги, и никто не увидит больше, чем следует.

— Спасибо, — искренне благодарю я.

— Ваш облик незавершён, леди. Не хватает украшений.

На руках перчатки, поэтому можно обойтись без колец и браслетов. На шее мамин кулон со спрятанной в зеркальном тайнике бусиной крови Диана и снимать его я не буду. Остаётся… надеть серьги. Среди украшений, которые мне достались, пара серёжек есть. Простенькие, но на контрасте с роскошным платьем они вполне играют.

— Спасибо, — повторяю я.

— Желаю вам хорошо провести время, леди Юджин. Прощайте, я рада была вам помочь, — тень тает. — Возможно, однажды наши дороги вновь сойдутся.

Она покидает меня?

Жаль…

Может, решиться и попросить себе ручное привидение?

Время отправляться. Я подхватываю пригласительную карточку и вывожу цепочку рун, открывающих тёмную тропу. Название точки выхода записано алфавитными рунами в самой карточке, так что с этим проблем нет.

За время моего отсутствия в резиденции не должно произойти ничего плохого, верно?

Пространство расходится, и я ступаю на тропу. Серое марево колышется, изнанка волнуется, и я подозреваю, что где-то поблизости меня может дожидаться монстр, от которого мы бежали. Я прибавляю шагу.

Ещё никогда открытая тропа не была такой длинной. Окружающая серость кажется бесконечной, и из-за цвета платья я с ней словно сливаюсь. Шлейфом за мной струятся вздохи, охи, стоны. Бесплотный призрак подступает совсем близко и что-то шепчет, слов не разобрать.

Я иду дальше, теряю счёт шагам и минутам. Тропа начинает казаться бесконечной, а впереди не только не видно просвета, но и наоборот, марево темнеет, сгущается.

В прошлой жизни я читала про Костяной дворец. Если верить описывавшей его тёмной жрице, дворец правильнее называть башней, и располагается он не в Чертогах Смерти, а на по центру моста, соединяющего мир живых и мир мёртвых, таким образом прийти во дворец могут абсолютно все. Костяным же его назвали… нет, не за то, что он сложен из костей. На строительство, по заверениям жрицы. пошёл чёрный гранит. Костяной порошок использовался для отделки вместо краски.

Тропа меняется, под ногу ложится каменная плита. Серое марево редеет, только светлее на становится, но взгляду открывается простор, и я понимаю, что оказалась на легендарном мосту. Он огромный! Широченный, на таком не один дворец поместится.

Кроме меня никого.

Дворец белеет впереди. Я оглядываюсь назад, но мост теряется в сером тумане. Проверять, куда я по нему выйду, я, естественно, не буду. А вот к краю моста подойти любопытно, ведь жрица так и не написала, что внизу, под мостом. Может, сама Бездна?

Я осторожно опираюсь на парапет. Ограждение таке же внушительное, как и мост, так что упасть я не боюсь. Приподнявшись на цыпочки, я пытаюсь дотянуться до края, чтобы выглянуть.

— Леди, это же опасно. Что вы делаете?

— Диан?!

Я мигом забываю про любопытство, оборачиваюсь.

Камзол из бархата насыщенного винного оттенка. Передо мной мой лорд.

— Приветствую вас, леди, — Диан держится отстранённо.

— Какая неожиданная встреча. Добрый вечер, лорд.

— Отнюдь. Мне поручили вас встретить и сопроводить, леди.

— Вот как?

Диан склоняет голову и прижимает ладонь к груди. Да уж, между нами будто стеклянная стена. Я отвечаю на поклон реверансом, и Диан подаёт мне локоть. Я опираюсь на его руку. Получается, на приёме Диан будет моим сопровождающим? Сердце радостно подпрыгивает, но радость быстро тает, потому что Диан шагает с таким видом, словно он идёт один, а меня рядом нет.

Я помню, он говорил про обязательства, и хочу верить, что Диан холоден ко мне не потому что разочаровался во мне, а потому что скован обстоятельствами. Я смотрю на него, и Диан ловит мой взгляд. Его губы искривляются в горькой усмешке:

— Леди, я не свободен, — выдыхает он с болью.

— Но…

— Не нужно, Юджин. Я дал обещание. Прости.

Снова он…

Почему он не хочет сказать больше? Настаивать и требовать я не в праве, у нас не те отношения. Хах, на самом деле то, что между нами есть, вообще, наверное, нельзя назвать отношениями.

Мне следовало спросить тень или… Что толку думать об упущенных возможностях? Сейчас всё, что я могу — это ловить мгновение. Моя рука лежить на его, Диан невольно подстраивается под мой шаг, а я не тороплюсь.

Мне хочется рассказать ему о том, что я больше не провинциальная леди, а глава рода. Но разве это не будет выглядеть так, словно я хвастаюсь и выставляюсь, набиваю себе цену? Поэтому я молчу. И задаюсь вопросом, почему именно Диан стал моим сопровождающим. Он ведь явно не сам вызвался, его отправили. Хотела бы я знать, кто и зачем.

Молчание становится тягостным.

— Могу я полюбопытствовать, что вас связывает с культом Даро, лорд?

Диан оборачивается ко мне.