Шрифт:
Закладка:
Оторвавшись от группы ларков, с которыми убегала, я свернула в сторону и запетляла между деревьями, все еще надеясь уйти от боя. После того, что произошло между мной и Хани-Ганном, мне вовсе не хотелось вредить оборотням. Остановилась лишь тогда, когда вокруг замельками огромные, совсем древние деревья неизвестной породы, а под лапами зашуршали рыжие еловые иголки. Лес изменился. Я так сильно углубилась в чащу, что, вероятно, оторвалась не только от преследования, но и потеряла стаю ларков.
Стоять на месте все же не стоило, и я медленно направилась к небольшому просвету между деревьями. Может там, за ними, дорога, и я смогу определиться, куда мне идти дальше? Кошачья сущность внутри, разгоряченная бегом, хотела продолжения и, в идеале, горячего боя. Я осаживала и сдерживала ее. Делать это, на удивление, стало гораздо проще. Как будто моя основная сущность стала вдруг гораздо сильнее. Интуиция тоже как будто усилилась, и она отчаянно подсказывала мне как можно скорее убираться из Аттинора. Но это я итак знала. Не думала только, что все окажется гораздо сложнее выполнить, чем казалось.
Тихо хрустнула за спиной ветка.
И почему я ничего не почувствовала?
Еще оборачиваясь, я бросила свое тело в сторону, уводя от стремительного удара. Дымчато-серый волк размытой тенью пролетел мимо и, молниеносно развернувшись, бросился снова. Крупный. Мощный. Прирожденный убийца. Но и я не промах.
Тело действовало само. Откуда-то изнутри рвалось утробное рычание, и я не сдерживала его, запугивая неприятеля. Выпустив внушительные когти, я рвала противника, глубоко вонзаясь в крепкие, покрытые мягкой шерстью бока. Он рычал и нападал снова и снова, несмотря на то, что уже весь был покрыт кровью.
Я ликовала. Мы, ларки, всегда были сильнее, и в бою один на один у этого волка не было и шанса. Его бока, покрытые кровавой пеной, тяжело вздымались при дыхании, было видно, что он устал и вот-вот отключится, но все равно не уступал. Похвальное упорство. Но пора было заканчивать, пока не пришли остальные. Очередным ударом сбив волка с лап, я запрыгнула на него сверху. Бок болел от рваной раны, оставленной острыми волчьими зубами. Зарычав прямо ему в морду, я собралась завершить поединок, но противник внезапно сбросил меня с себя и одним неуловимым движением оказался сверху.
Он меня обманул!
Притворился слабым и раненым, а на самом деле только и ждал удобного момента. Сильван мне голову открутит за подобную глупость. Хотя, какое это уже имеет значение?
Я дернулась, пытаясь выбраться из-под волка, но он был крупнее и тяжелее. Оскаленная морда опасно близко склонилась к моей шее, чтобы перегрызть глотку. Сдаться так просто? Зарычав, я попыталась оттолкнуть его лапами, но, кажется, новая кровавая борозда не причинила моему врагу никакого беспокойства. Он все так же упрямо тянулся к моему горлу, чтобы вцепиться в него мертвой хваткой. Кошка внутри меня бесновалась, призывая меня сменить ипостась. И с чего бы мне это делать? Чтобы волку было проще откусить мне голову?
Я продолжала упираться в него лапами. Силы мои тоже не безграничны, и уже начали истаивать, как снег на солнце. Волк рычал и продолжал давить, и что-то внезапно знакомое проскользнуло в его звериной, властной ауре. Я неверяще распахнула глаза, приглядываясь. Воспользовавшись моим замешательством, оборотень еще ниже склонил морду, и я смогла встретиться с ним взглядом. На меня смотрели золотистые, светящиеся от ярости глаза Хани-Ганна.
А ведь интуиция с самого начала подсказывала, что этот мужчина меня погубит.
Только я и не думала, что все выйдет вот так.
Силы внезапно оставили меня, и я перестала упираться, причиняя ему боль. Только смотрела в эти невозможные, за одну ночь ставшие родными глаза.
Он меня не узнает.
Никогда не поймет, что сделал. Я для него навсегда останусь безымянным ларком, одним из тех, кто пал от его зубов и когтей. А он будет моим единственным мужчиной. Первым и последним.
Волк времени не терял. Добравшись, наконец, до моего горла, он с такой силой и ненавистью сжал зубы, что свет померк в одно мгновение.
Проваливаясь во тьму, я успела почувствовать, как мех будто втянулся внутрь, оставив в зубах оборотня мою вторую, гораздо более беззащитную ипостась. Это привело меня в чувство гораздо эффективнее, чем магия исцеления.
Нет! Нет-нет-нет.
Всю жизнь я была эгоисткой. Упрямой, безответственной, в чем-то даже глупой. Сильван с большим удовольствием указывал мне на эти недостатки, заставляя смотреть на себя со стороны. Уйдя в Снежный замок я не думала о том, как мать и младший брат будут справляться с таверной, я хотела лишь избавиться от своих не самых приятных обязанностей, потому что, несмотря на свое довольно низкое происхождение, считала, что достойна большего.
Эльф правильно делал, что насмехался надо мной. Я не заслужила и малой доли счастья. Надо знать свое место. Не тянуться за звездами в небе, а довольствоваться тем, что есть. Если взвесить все мои поступки, то, как я себя вела и то, какого мнения была о себе – мне досталось поделом. И то, что Богиня хотя бы на одну ночь подарила мне Бренна, было незаслуженной наградой. Поэтому мне вовсе не хотелось отплатить ему болью.
Он не должен был узнать о том, кому именно подарил свою метку.
Тем более – вот так.
Мои пальцы непроизвольно зарылись в мех волка, притягивая его еще ближе. В последний раз. От моего оборотня пахло кровью и белым мхом, и совсем немного земляникой. Его клыки были глубоко погружены в мое тело, но я уже с сожалением чувствовала судороги оборота. Через мгновение мой немного затуманенный взгляд встретился с его, злым и все таким же нестерпимо ярким. На бледной скуле алела рваная рана, оставленная моими когтями.
Я закрыла глаза, потому что смотреть на него было невыносимо, и ждала, что он просто встанет и уйдет, оставив меня одну. Рана, нанесенная клыками, не была смертельной, и мы оба прекрасно это знали. Мне понадобится совсем немного времени, чтобы исцелиться, потому что регенерация у ларков – одна из сильных сторон.
– Твоя стая уничтожена, – голос Бренна прозвучал холодно и сухо.
– Это не моя стая, – ответила я. – У меня нет стаи.
