от него), Ирати только хотела постучаться к Тристе, как дверь её комнаты распахнулась – и девочка буквально вылетела из помещения. Правда, при виде деда, тут же постаралась принять вид, приличествующий её семейному положению. Но вопросы буквально рвались с её губ:

- Что сказал целитель? Он вышел от Коранна! Брат будет жить? Ты так нахмурилась, когда поговорила с ним! Что с Коранном?

- С Коранном всё хорошо, - утешила её Ирати. – Пойдём к нему. Мастер Орис сказал, что он на дороге к выздоровлению. Вот и посмотрим, как Коранн.

- Но ты говорила с целителем долго! – встревоженно настаивала Триста. – О чём?

- Расскажу в комнате твоего брата, - улыбнулась Ирати. – Думаю, ему тоже интересно будет. Есть новости из человеческого города.

Они снова уселись рядом с кроватью Коранна, который уже не спал, а потому беспокойство сестры пробудило его любопытство. Ирати быстро пересказала им новости из города, а потом задумчиво проговорила:

- Что будет, когда они окажутся без крыльев?

- Их уничтожат, - немедленно ответил Коранн. – Думаю… так будет. Слишком много… бед они принесли. Всем.

- Немного сомневаюсь, - покачала головой Ирати. – Ведь у них есть оружие. И пусть они неуклюжи на земле, но они очень сильны. Если бы была возможность обессилить их и бескрылых... Но, мне кажется, они будут защищаться ещё долго.

Они обсуждали эту новость и так и сяк. Даже Коранн принимал участие в беседе, хотя всё ещё не мог говорить в полной мере, а частенько останавливался на полуслове, поэтому девушки терпеливо ждали, пока он завершит фразу, и только потом снова пытались решить, как будет закончена страшная война.

… Ту же мысль обсуждали и воины. Выждав, когда маги закончат возводить ритуальные круги в отобранных для этого домах, воины немедленно начали переводить их в безопасное место.

В подземном коридоре встретились Астигар и Гароа.

Издалека заметив их, к ним подходили некромант Катэйр и дракон Вальгард.

- Что дальше, брат? – спросил Гароа.

- Теперь начнём готовить стрелков и мечников, - решительно сказал Астигар, крепко держа за руку хмурую девушку, которая, видимо, устала выдирать руку из его захвата, а потому смиренно стояла рядом с ним. – Все остальные нам, в сущности, уже не нужны. Теперь главное – истребить всех этих тварей.

- Есть ещё одна идея, - заметил Катэйр, бесцеремонно врываясь в чужой разговор. – Мы можем устроить для вампиров звук, который на них плохо действует. Ведь, потеряв крылья, они будут прятаться в домах. Что значит – их придётся оттуда выгонять.

- Выгоним, - задумчиво проговорил Гароа. – И что потом?

- Выгоним в нужное нам место, а потом… - некромант оглянулся на Вальгарда.

Дракон ухмыльнулся.

- С-сколько бы их ни было, мне дос-статочно выпус-стить одну огненную волну, ш-штобы уничтожить вс-се ос-соби с-сразу.

Эльфы переглянулись. Идея уничтожения была ими принята. Но принята на обычном уровне: вампиры должны умереть, защищаясь. Но, представив огненное сожжение вампиров, оба как-то замолкли. Даже сердитая девушка рядом с Астигаром взглянула на всех с ужасом. Слушавшие беседующих, эльфы-воины как-то сразу осунулись, переглядываясь.

- Не мне решать – своё последнее слово по этому решению скажет отец, правитель Итерри, - неуверенно сказал Астигар, и Гароа машинально кивнул. – Но… Нет ли иных вариантов для решения этого вопроса?

- Есть, но он будет чуть затруднительней, - признал некромант.

А Вальгард поморщился. Правда, в глазах дракона всё равно сияли искорки снисходительного веселья. Гароа вспомнил, что дракон давно мог беспрепятственно покинуть человеческий город, но это высокое существо осталось, чтобы помочь… кому, кстати? Городу? Или своему, как выяснилось, давнему другу – некроманту Катэйру? Любопытно, что развеселило дракона в таком случае?

Ответил на этот вопрос Катэйр.

- Второй вариант уничтожения этих тварей, или избавление от них, тоже предполагает участие в этом деле Вальгарда.

- Может, поделитесь своим замыслом? – предложил Астигар.

И некромант с драконом обстоятельно рассказали о том, как они видят спасение человеческого города и эльфийской крепости от крылатых тварей.

Глава 18

Подземные залы постепенно превращались в настоящие помещения то ли глухого старинного замка, вписанного в скалы, то ли в закоулки подземного города. Здесь суматошно бегали боевые «пятёрки», которые после путешествия по настоящему городу искали своих командиров, чтобы снова объединиться в «десятки». И, только найдя, встретив своих, успокаивались. Проходили-пробегали испуганные горожане, которых продолжали спасать, спуская под землю. Совещались те из воинов, которые выходили на поверхность в разведку и в поисках тех же горожан.

Для начала Астигар избавился от Таллии. Беспокойная и порой воинственная, она доставляла ему много хлопот. Впрочем, избавился он от неё легко: крохи свободного времени – и он прислушался к той, что упрямо брела за ним повсюду, куда бы он ни шёл. Прислушался к горячей ладошке, которая пряталась в его длани. Присматривался к глазам, веки которых отяжелели… Первое чувство, которое он уловил в Таллии, распозналось сразу. Усталость. Но этого мало. Он вник в её личное пространство глубже. Хочет спать. Неудивительно, если вспомнить, что атака вампиров на город началась рано утром, и девушке, которая с отцом в это время была в оружейных кузницах, пришлось принять в бойне с тварями самое энергичное участие.

Астигар огляделся. Во втором из трёх особенно обжитых эльфами и людьми подземных залов, за большим столом, притащенным сюда аж с нижнего двора эльфийской крепости, собрались маги. Он подвёл к этой толпе Таллию. Пока она, сонно таращилась на окружающих и пыталась сообразить, что происходит и где она вообще, он, невольно посмеиваясь, с помощью простенького заклинания, предназначенного для беспокойных младенцев, чуть-чуть усилил её желание спать. Вскоре ноги девушки подогнулись, а сама она была даже не в силах открыть глаза. Побаиваясь, что на них начнут обращать внимание, Астигар заставил-таки её сделать пару шагов подкашивающимися на ходу ногами, а выйдя из толпы, немедленно подхватил её на руки. Где она благополучно и мгновенно уснула, привалившись головой к его плечу.

Зал небольшой, но сходство с верхним городом продолжалось теперь и в том, что для усталых, а часто и напуганных беженцев возле стен, слегка вдавленных вовнутрь, словно плоские ниши, расставили довольно широкие скамьи. Не голые – кто-то заботливый накрыл их старыми коврами и какими-то, достаточно чистыми тряпками, которые когда-то явно были настенными гобеленами. Астигар осторожно уложил Таллию на одну из таких скамей, укрыл её свисавшим краем гобелена