Прошло несколько лет. Другой советский изобретатель, тоже машинист, Иван Матросов, создал тормоз на основе казанцевского, но лучше – он был удобен не только для товарных, но и для пассажирских поездов.

Если бы это было в капиталистической стране, Казанцев стал бы защищать свой патент и доказывать, что Матросов использовал его изобретение.

Но так как оба изобретателя – советские люди, то всё произошло иначе. Казанцев сказал:

– Если Матросов использовал в своей работе мой труд, то я тоже продолжаю работу,

пользуясь тем новым, что есть у Матросова. И можно общими усилиями

совершенствовать тормоз дальше.

Тормоз Казанцева, пожалуй, первое крупное изобретение, сделанное советским рабочим. Оно было задумано и подготовлено ещё в царское время. Но только когда наша страна стала социалистической, Казанцеву дали возможность изготовить тормоз, испытать его и «довести» – устранить некоторые его недостатки.

ИЗОБРЕТЕНИЕ И РАЦИОНАЛИЗАЦИЯ

Рассказывают, что американский фабрикант автомобилей Форд купил стекольный завод. Он хотел, чтобы всё нужное для автомобилей изготовлялось на его собственных заводах.

Это было в начале нашего века. Стекло тогда варили в глиняных горшках: месили глину ногами и потом вручную формовали горшки. А на других заводах Форда уже почти нигде не оставалось ручной работы.

Стали думать, как бы заменить ручной труд машинным. Изобрели машины для шлифовки и полировки стекла. Но никак не удавалось обойтись без ручной формовки глиняных горшков. И это портило всё дело.

Если всё производство механизировано, и только одна какая-нибудь деталь изготовляется кустарным способом, это задерживает всю остальную работу. Десятки инженеров, специалистов по гончарному делу, старались найти способ машинной выделки глиняных горшков для фордовского стекольного завода, но ничего не могли придумать.

Пришли к Форду и сказали, что изготовлять машиной горшки для варки стекла невозможно.

Они думали только о том, как изготовлять глиняные горшки, и это было ошибкой. Обдумывая какое-нибудь дело, надо подходить к нему с разных сторон. А так как человек редко может быть уверен, что обсудил действительно все возможности, то, говоря «невозможно», часто ошибается – просто он не нашёл правильного решения.

Итак, инженеры-специалисты по глиняным горшкам пришли к Форду и сказали:

– Делать горшки машиной невозможно. Они получаются гораздо хуже и для выплавки стекла не годятся: каждый крохотный изъян станет очень значительным, когда горшок попадёт в раскалённую печь. Горшок лопнет, и стеклянная масса выльется. Машина не может замазывать по нескольку раз те трещины и дырочки, которые всегда остаются на горшке. Это может делать только опытный мастер руками.

– До свидания, – сказал Форд. – Мы ещё посмотрим, действительно ли это

невозможно.

– Ну что ж, может быть, Вы найдёте лучших специалистов по гончарному делу, – сказали обиженно инженеры. Они знали, что лучших специалистов не найти.

Телефоны заработали. К Форду была вызвана новая группа инженеров.

Значит, он нашел всё-таки лучших специалистов?

Нет, Форд позвал прекрасных, талантливых инженеров, которые отличались от прежних тем, что никогда не имели дела с производством горшков и ничего не понимали в гончарном деле.

– Мне нужно организовать машинное производство стекла, – сказал им Форд. -Когда я получу чертежи?

Инженеры не смутились – они ведь не знали, что глиняные горшки можно делать только руками, и потому ответили:

– Скоро.

Ознакомились с производством. Увидели, что специалисты были правы: действительно, глиняные горшки можно хорошо делать только руками.

Но они не пошли к Форду сообщить, что невозможно сделать производство машинным.

Они рассудили так: если нельзя изготовлять глиняные горшки машинами, то это ещё не значит, что нельзя изготовлять стекло без глиняных горшков.

Такой ход мысли в технике совершенно обычен. Когда трудно усовершенствовать какую-нибудь устаревшую машину, её заменяют другой машиной, построенной иначе, чем прежняя.

Так же ручной труд заменяют совершенно другим родом труда – машинным.

Так же работу лошади заменили работой автомобиля и трактора.

Построили инженеры новый стекольный завод, на котором нет никаких глиняных горшков, а всю работу делают машины. Смесь там плавится в огромных печах, из которых расплавленное стекло проходит под вал, спрессовывающий его в тонкий лист. Этот лист механически передаётся в аппарат для охлаждения длиной около ста метров. Стекло попадает в аппарат раскалённым. Проходя всю его длину, оно постепенно охлаждается и выходит уже остывшим – его можно брать руками. Но руками брать его не нужно, потому что на этом заводе вместо рук – машины. Машина разрезает стекло, и конвейер доставляет разрезанные листы к полировочным и шлифовальным машинам. Полируют стекло восемью различными сортами песка. Нужные смеси из различных сортов песка приготовляют тоже машины – точнее, чем в аптеке.

Так невозможное оказалось возможным. Стекольное производство было рационализировано и стало намного дешевле.

Рационализацией называют улучшение способов труда, которое даёт возможность изготовлять вещи быстрее, лучше и дешевле.

Замена одного способа производства другим, такое, например, как на фордовском стекольном заводе, обычно называют большой рационализацией. Оно чаще всего связано с применением новых изобретений.

У нас некоторые заводы теперь становятся автоматическими. Рабочих у станков там нет. Станки сами включаются, автоматически подаются детали для обработки, автоматически меняется, когда нужно, скорость обработки, а в случае неисправности работы станка он сам выключается и подаёт сигнал – подойдите, мол, подправьте что надо.

За пультом управления стоит инженер или техник и передаёт станкам приказы с помощью сложных электронных устройств. Это большая рационализация. Проводить её дали возможность несколько важных изобретений последних десятилетий. Перевод завода на автоматику – очень сложная работа. Ею занимаются инженеры и учёные, ею заняты научные институты.

Но, кроме большой, есть и малая рационализация – меняется не весь способ производства, а какая-нибудь одна операция. Такую рационализацию очень часто осуществляют у нас рабочие. Она тоже нередко связана с изобретениями.

Вот пример рационализации, предложенной рабочим на заре советской промышленности – примерно в то же время, когда Казанцев испытывал свой тормоз.

В работе на английских ткацких станках, которыми прежде были оборудованы некоторые наши текстильные фабрики, была операция, которую машина не выполняла. Это продевание нитки в челнок. Чтобы продеть тонкую нить пряжи в отверстие челнока, ткач должен был поднести челнок к губам и всосать нить, быстро и глубоко втягивая воздух.

Такую операцию каждый рабочий проделывал раз пятьдесят в день. Это не только замедляло работу, но и отражалось на здоровье ткачей: вместе с воздухом они втягивали в лёгкие изрядную порцию пыли.

И вот один молодой мастер ткацкой фабрики придумал приспособление, которое избавило рабочих от вредной операции. Мастер переделал английский челнок так, что новая нить вставляется в него механически, и нужно на это всего полсекунды.

Как же назвать мастера, который проделал эту работу, – изобретателем или рационализатором? Он нашёл способ ускорить и полностью механизировать работу станка. Значит, он рационализатор. Но, для того чтобы выполнить задуманное им усовершенствование, пришлось создать новое приспособление к станку. Значит, он и