Шрифт:
Закладка:
— Ну надо же! Ты можешь претендовать на звание моего лучшего ученика! Жаль, они очень редко возвращаются, чтобы порадовать старика рассказами о своих подвигах.
— Ты не видишь новости? — приподнял я бровь. — Тебя от всего отрезали? Как-то жестоко за верную службу.
— Посмотрел бы я, как они смогут закрыть высший ИИ! Нет, я сам выбрал изоляцию, — громко фыркнул носорог. — Не хочу смотреть, как кучка неучей просирает войну. А знаешь, кто всему виной?
Он поманил меня пальцем, заговорщицки понизив голос, но я не купился. Обычно после таких жестов в мою голову вонзался мощный рог. Балтамор ничуть не расстроился, вновь рассмеявшись с нотками нескрываемой злобы.
— Грёбаные гуманисты! Мол, я слишком жестокий и старый, нельзя мучить Легионеров! Они же и так страдают при столкновениях с Роем!
— Дело не в гуманистах, думаю, это был всего лишь предлог, — заявил я, спокойно глядя прямо в глаза помрачневшему носорогу. — Не все способны выдержать такие интенсивные тренировки. Думаю, многие ломались и потом уходили со службы. Сколько таких было? Процентов тридцать?
— Семьдесят, — мрачно ответил носорог. — Зато остальные становились отличными солдатами!
— Возможно, но для Легиона это слишком большой процент брака. Вся эта структура вообще не для победы в войне с Роем, точнее, это вторичная задача. В первую очередь это бизнес, и от всего, что уменьшает доходы, безжалостно избавляются. — Я пришёл к этому выводу после долгих размышлений в душе (отличное место, чтобы собраться с мыслями), и он казался мне логичным.
— Не будем спорить, теперь ничего не изменишь! — Балтамор резко встал и бросился на меня. Когда я встретил его ударами обеих ног и перекинул через себя, чтобы затем сбить подсечкой, он телепортировался к изначальному месту, громко хохоча. — О да! Теперь ты стал быстрее, сильнее и злее, и я могу больше не сдерживаться! Готовься, Цезарь! Ты станешь моим лучшим учеником или сдохнешь! Хотя ты и так сдохнешь, очень много раз! И всё это за твои же деньги! Ах-ха-ха!
* * *
Восемьдесят дней спустя
Балтамор не солгал… в общем-то, он никогда мне не врал. Первые двадцать дней мы, как и раньше, сражались с ним почти весь день с перерывом на краткий сон. Всё, как и в прошлый раз: рукопашный бой, изучение приёмов с учётом возросших возможностей новой оболочки.
Носорог тоже стал двигаться быстрее и бить сильнее, так что мы были с ним на равных. Каждая победа над ним пробуждала во мне азарт и желание продолжать, а каждая смерть вонзалась в сердце раскалённым ножом.
Следующие двадцать дней я выживал в окутанных ядовитым туманом джунглях, бескрайней пустыне с тремя солнцами без намёка на тень или каплю воды, ледяной космической станции со сломанной системой жизнеобеспечения и на острове посреди океана.
Фантазия носорога воистину была безграничной. Я постоянно подыхал от жажды, перегрева, переохлаждения или отравления. Меня сжирали прятавшиеся в песках и зарослях хищники или обгладывали стайки мелких рыб. Один раз я провалился в непонятно откуда взявшуюся яму посреди твёрдой земли и сварился заживо.
Все эти мучения позволили мне отлично изучить новое тело. Теперь я точно знал, на что оно способно и как быстро начинает выдыхаться. Хряк был прав, выносливость не радовала, энергия уходила с космической скоростью. Очень жаль, что разработку забросили, в остальном это была великолепная боевая оболочка, в чём я убедился в третью четверть своего пребывания в симуляции. Чуть довести до ума и можно пачками укладывать жуков.
Я сражался с жуками весьма устаревшим арсеналом. В базе данных Балтамора не было ничего из моего снаряжения, буквально. Ни «Клыков», ни «Молнии», даже «Рапира» отсутствовала. Выслушав мои требования, носорог творчески подошёл к решению проблемы, выдав мне два металлических прута вместо мечей. Когда я сдох десять раз подряд в схватке с бронированными арахнидами, он рассмеялся и открыл мне доступ к арсеналу, где я быстро подобрал аналоги. Или, скорее, предшествующие модели.
По моему требованию почти все сражения происходили в городах, поскольку это тело больше подходило для них. На стенах и в тоннелях большую роль играла огневая мощь, здесь же я мог сражаться на нескольких уровнях, перепрыгивая с крыши на крышу и прячась за любой стеной.
Сценарий каждый раз был новым, причём некоторые из них я уже видел во время настоящих миссий. Сначала жуки вторгались на планету, где вообще не было никакой защитной инфраструктуры, и слабая оборона почти сразу ломалась. Я пробовал разные тактики, наиболее эффективным оказалось собирать выживших военных и не потерявших контроль над собой гражданских вроде охотников или ролевиков и устраивать оборону в укреплённом здании, преимущественно в полицейских участках.
Пока жуки со всех сторон атаковали последний форпост человечества, я наносил им фланговые удары, активировал начинённые взрывчаткой ловушки, постоянно уводил за собой большую часть тварей, давая защитникам расстреливать меньшинство. Здесь жуки были тупее, чем в реальности, зато их было много.
Помнится, когда я нашёл заряженную ракетную установку, очень обрадовался. Тогда я стянул всех жуков в одну точку, дождался, пока защитники сдадут первую линию обороны, заманивая тварей поглубже, и уничтожил половину одним залпом.
Тогда сценарий наконец изменился, и я действовал в уже захваченном городе, как в составе отряда, так и в одиночестве. Приходилось спасать ценные сведения, проводить зачистку или разведку, уничтожать случайно оказавшуюся без большого эскорта матку или эвакуировать выживших гражданских.
Последнее было самым тяжёлым, они постоянно творили всякую дичь и подставляли меня под челюсти арахнидов. Но я мужественно терпел, не кричал на них и не пытался расстрелять и сделать вид, что всё так и было, хотя несколько раз получал однозначные намёки. Когда мне наконец удалось погрузить кучку перепуганных людей на эвакуационный шаттл, я ощутил удовлетворение от хорошо проделанной работы.
С улыбкой спрыгнул со взлетающего корабля и, активировав энергетические мечи, двинулся прямо на орду приближающихся жуков. Когда в теле внезапно закончилась энергия и я свалился среди груды тел разрубленных на мелкие куски тварей, вновь очутился в хорошо знакомой серой пещере.
— Твои восемьдесят дней прошли, салага. — Балтамор встретил меня широкой улыбкой и вторым крепким рукопожатием. По щеке носорога скатилась одинокая слезинка. — Очень жаль, что мне закрыли доступ к актуальной базе данных, но чем богаты. Надеюсь, ты счёл нашу встречу полезной.
—
