— Я хочу, чтобы вы рассказали от и до, не утаивая ничего, что произошло после того, как вы ушли с Николаем Ефимовичем, и Александром Зайцевым. — Агент присел на пустую кровать рядом с Павлом, доставая планшет из офицерской сумки. — А вы, гражданочка, смело можете брать анализ крови. Он вас не кусачий.

Обратился к медсестре агент с ободряющей улыбкой. Несмотря на то, что он на три головы ниже Павла, казалось, что мужчина обладает авторитетом, в сотни раз больше.

Встревоженная медсестра, которая уже собиралась покинуть злосчастную палату вместе с врачами, подошла к великану со шприцом. Но стоило ей приблизиться, как огромная рука схватила за тонкое запястье.

— Проблемы со слухом? Если говорю, что вы не возьмёте кровь, значит, вы не возьмёте. — Паша легонько отбросил руку движением кисти, однако этого хватило, чтобы девушка пошатнулась и больно упала копчиком на кафельный пол. — Что касается тебя, конь в пальто, хрен пойми кто, иди к товарищам милиционерам, которым я от и до, без утаек рассказал всё, что происходило после после захвата роботом Айрон Мун, и что происходило до.

Паша встал с кровати, обнажая могучий торс и ноги. Он лежал в одних лишь трусах, так что вид у лысого гиганта был более чем впечатляющий. Никто из присутствующих никогда не видел подобного телосложения, словно под кожу человека, страдающего гигантизмом, вогнали геометрические фигуры всевозможных форм, и заставили их растягиваться-сжиматься во время движения. Потому что на мышцы, в общем представлении, эти огромные куски мяса с секущимися волокнами, обёрнутые извилистыми венами, походили слабо.

Вслед за невероятным телосложением в глаза бросались ужасающие шрамы. Врачам предстало зрелище четырёх когтистых борозд, тянущихся от затылка к самому копчику. В то время как агент лицезрел круглые шрамы от пулевых выстрелов.

— Не хотите говорить о происшествии на Красном Сормово, давайте поговорим о другом. — Когда после нескольких секунд пыхтения над головой здоровяк отвернулся, и направился к выходу, агент вдруг сделал альтернативное предложение. — Как насчёт вашего друга Михаила Шустрина? Его пропажа, должно быть, сильно ударила по вам…

Игривый тон постепенно стих, когда агент увидел, как мышцы по всему телу Павла бугрятся, напрягаясь настолько сильно, что грозились вывалиться из-под кожи.

Послышался треск сжимаемых в кулаке фаланг пальцев.

— Давай… Скажи что-нибудь ещё о Мишане, и ты никогда не выйдешь из этой палаты. — Паша снова повернулся к Агенту с неестественно бесстрастным лицом. Он сделал два шага навстречу, заставив того резко вскочить, и приложить руку к кобуре на поясе. — Продолжай говорить… Что ж ты замолчал?…

Абсолютно ровный и бесстрастный голос вгонял врачей и медсестру в ужас столь глубокий, что они попросту перестали дышать.

Первобытные инстинкты подсказывали, что если издать хоть звук, если привлечь его внимание, то всё закончится навсегда.

Агент утратил былую уверенность, оказавшись лицом к лицу с мрачным великаном. он множество раз видел ужасные вещи, видел смерти настолько отвратительные и немыслимые, что казалось, подобного попросту нельзя сделать с человеческим телом. Он давно привык, но привык разумом. Тело реагировало независимо от его воли. Страх, инстинкт столь глубокий, что перечёркивал все благородные достоинства венца эволюции своей первобытной неотвратимостью.

Так и не дождавшись, когда Агент скажет хоть что-нибудь, Паша глубоко вдохнул и, наконец, вышел из кабинета. В коридоре он увидел отряд милиции, ожидавший его, однако на попытку остановить хватило лишь взгляда, чтобы бойцы мгновенно передумали. А Дарья, стоявшая неподалёку вместе с Вениамином, Никитой Аксаевым, Аланом, и Богданом, наконец радостно улыбнулась, протягивая чрезвычайно тяжёлые одежды, перетянутые кевларом.

Глава 60

Неприятные новости

Паша преспокойно шагал по коридору школы, ловя всеобщие взгляды. Никто, проходящий мимо, не оставался равнодушным, либо замирая на месте с высоко поднятой головой, либо отшатываясь в сторону.

Ещё бы, лысое, безбровое чудовище, весившее под две сотни килограммов, шириной с натуральный шкаф, и высотой два метра двадцать сантиметров…

Такому никакой антураж тёмной улицы не требуется. Оживший персонаж хорроров, без грима сразу на съёмочную площадку. Единственное, что немного портило образ — классический костюм из тёмно-зелёного велюра, с прошитыми серебряными нитями узорами листьев папоротника на предплечьях.

Дресс-код не для «Пятница 13», а вот на роль Кингпина попробоваться можно.

«С пробниками покончено. Географичка пару раз залупилась, чтоб её заплесневевшую Гваделупу, но в целом ниче. Главное — педсовет согласился расшевелить булки и созвать комиссию для экстерната».

Несмотря на то, что нелицеприятное взаимодействие с агентом красного серпа обещало много проблем. Несмотря на коллапсирующий аврал во всех сферах бизнеса. Несмотря на экзистенциальный кризис, вызванный смертью лучшего друга… Гулкий стук в могучем сердце смешивался с волнением от мысли о свободе, которая скоро окажется в руках.

Не то чтобы без официальных бумажек он не мог бросить учебное заведение… Однако в бюрократическом государстве лучше эти самые бумажки иметь, чтобы быть дееспособным на всех уровнях.

И словно насмешка судьбы, проблема пришла откуда не ждали…

На перемене третьего урока, когда остальные учащиеся дружной толпой направились в столовую, Витёк решил сбегать до киоска «Союзпечати».

Во-первых, проклятая ручка вытекла прямо в карман, и теперь пальцы как у любовника Снежной королевы. Во-вторых, он собирался приобрести свежий номер «Правды».

Обещанная тётей Олесей статья должна быть опубликована сегодня-завтра. Хотелось поскорее увидеть освещение деятельности кооператива «Чёрная карта», в который он вложил немалое количество усилий. Но ещё больше хотелось отвлечь Павла. С момента официального вступления в команду Фомин, наконец, понял, насколько опасна жизнь эксцентричного одноклассника.

Ужасные шрамы на теле, бандитские разборки, проблемы с милицией… И ещё больше того, о чём он ни сном ни духом. Но через все трудности Порей проходил с заразительным энтузиазмом и легкостью. Казалось, нет дел, которые были бы не по широкому плечу. Разгорячить толпу — вопрос пары фраз, разобраться с рэкетирами из соседнего города — вопрос одного дня. Однако исчезновение Миши показало, что даже стальной человек может получить удар, сокрушительный для непроницаемой брони.

Внешне Коновалов признаков не подавал. Шутил, язвил, раздражал… Но если раньше в нём читалось озорство вперемешку с бесячей надменностью, то теперь в карих глазах не получалось рассмотреть и тени эмоций. Лишь холодная пустота.

И тут вдруг трагедия на Красном Сормово, едва не погубившая начальника. Чудом он сумел уцелеть после взрыва, но