Я киваю, отрывая еще один кусок сэндвича.

— Они едут, но я к ним не присоединяюсь. Я поеду одна.

Ложь выскользнула у меня изо рта легче, чем я ожидала.

— И о каком городе ты конкретно говоришь? — спрашивает Лена.

— Нью-Йорк, а куда еще?

— Я не знаю! — защищается она. — Ты можешь говорить о каком-нибудь другом крупном городе поблизости.

Мы на мгновение смотрим друг на друга, а потом смеемся.

— Ты забавная, Лен.

— Спасибо, — улыбается она и снова берет ручку. — Как ты туда собираешься добираться?

— Поездом. Это около двух с половиной часов. Я сняла обычный номер в отеле. Хорошо, что он оказался не слишком дорогим.

— Значит, ты собираешься провести эту неделю в городе в полном одиночестве, и твоя мама не против?

Я смотрю на Лену, а затем усмехаюсь, бросая кусок сэндвича, который я оторвала, обратно на тарелку. Я хлопаю в ладоши, смахивая крошки.

— Лена, я уже взрослая, знаешь ли. Я уже далеко не в том возрасте, чтобы беспокоиться о том, что думает моя мама.

— Я знаю, но мы понимаем, какой она бывает. Я не хочу, чтобы она преследовала тебя, пока ты пытаешься насладиться каникулами.

— Да, но я имею право делать все, что захочу, — возразила я.

— Да, но только не ввязывайся ни во что грязное. Если тебе понадобится, чтобы я тебя спасла, всего лишь позвони, и я приеду на поезде.

Я тепло улыбаюсь ей.

— Спасибо, Лен, но со мной все будет в порядке. Мне будет полезно просто изучить город и отдохнуть от дома.

Она продолжает рисовать на своем планировщике, ее брови нахмурены, а лицо погружено в раздумья. Некоторое время я наблюдаю за ней, пока она рисует, но потом она поднимает глаза, как будто в ее голове только что включилась лампочка.

— Что? — спрашиваю я.

— Знаешь, кто еще сказал мне, что будет в городе?

Мое сердце колотится от такой возможности, и я пытаюсь усмирить панику в своем теле. Не будь очевидной.

— Кто? — спрашиваю я, в горле у меня клокочет чувство вины.

— Профессор Эстрада. Ты знала? Может, ты возьмешь его номер на случай, если тебе понадобится кто-то поближе. Уверена, твой отец не будет против. Он бы оценил, если бы кто-то вроде профессора был рядом, если бы что-то случилось.

Лена на мгновение задерживает на мне взгляд, пока я вдумываюсь в ее слова. Джулиан сказал ей?! Что именно он сказал? Я не могу остановить пот, который стекает по моей шее. Я прочищаю горло и ерзаю на своем месте.

— Я… я не знала. Я обязательно скажу об этом отцу. Думаю, это хорошая идея — знать, что он будет рядом.

Она улыбается и кивает головой, ее кудри подпрыгивают во все стороны.

— Отлично! Может, вы столкнетесь, пообедаете или еще что-нибудь!

Я киваю и подбираю брошенный в спешке кусок хлеба, а затем медленно жую его. Лена не обращает на меня никакого внимания, и я благодарна ей за это. Я могу дышать и сосредоточиться на том, чтобы не показывать больше явных признаков того, что я ей лгу.

— Как вы с Малкольмом?

Она поднимает голову от своего планшета, и ее щеки становятся румяными.

— У нас все хорошо. Он хочет, чтобы я провела эту неделю с ним и просто посмотрела, как все пройдет без давления учебы и работы.

— У вас все серьезно?

У нас с Леной не было времени по-настоящему обсудить ее отношения с тех пор, как мы в последний раз были вместе; двойное свидание из ада. Я даже не думаю, что видела Малкольма в кампусе с тех пор.

— Нет, но я думаю, что спрошу его в эти выходные, если он не сделает этого. Нам весело и так хорошо.

— Ты не боишься, что официальное оформление отношений разрушит искру?

Она поджимает брови. — Почему ты так думаешь?

Я прикусила язык, чтобы не сказать ничего глупого. Перестань проецировать, Ана.

— Я просто где-то слышала об этом, — солгала я.

Лена на мгновение уставилась на меня, прежде чем ее черты смягчились.

— Ну, можешь сказать этим источникам, чтобы они отсосали. Я не думаю, что официальные отношения что-то испортят. Кроме того, это просто свидание. Мы не собираемся вступать в брак или что-то в этом роде.

Я вздыхаю, жалея, что ничего не сказала. Мне приятно видеть, как Лена встречается с Малкольмом, не нуждаясь в том, чтобы держать все в секрете. Я поджимаю губы, желая рассказать ей о Джулиане, но не могу. Может быть, в следующем семестре.

Самонадеянно думать, что мы продержимся долго, но то, в чем мы признаемся друг другу, заставляет меня верить, что мы продержимся так долго, как только сможем.

— Ты разговаривала с Гарри после той ночи? — спрашивает Лена, прерывая мои мысли.

Я качаю головой и смеюсь: — Боже, нет. Он был ужасен!

— Да, Малкольм не переставал ругать его после твоего ухода. Я знаю, что мы мало говорили о той ночи, но я хочу сказать, что мне жаль, что я свела тебя с ним. Ну, скорее, надавила на тебя. Я действительно хочу извиниться, Ана.

Я отмахнулась от нее.

— Все в порядке. Он засранец, и это случилось бы независимо от того, стала бы я добиваться его сама. Он просто не подходит для свиданий, если честно. Но все равно спасибо, Лен. Я ценю это.

— Он даже не захотел заплатить за свой ужин, — добавляет Лена. — Малкольм, к счастью, заплатил за него, но мы так и не смогли понять, в чем, черт возьми, его проблема. С тех пор мы его больше не видели. Если только Малкольм не видел и просто решил избавить меня от необходимости говорить о нем.

— Да, он преподает на старших курсах, верно?

Лена кивает.

— Да, но я редко вижу его в кампусе.

— Это хорошо для всех нас.

— Согласна, — смеется Лена. Затем она переводит взгляд на меня и качает головой. — Так с кем же ты тогда встречаешься?

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я, повышая голос.

Лена ухмыляется.

— Все это время я думала, что ты общаешься с Гарри и флиртуешь с ним, но потом случился тот ужин. Это заставило меня задуматься, кто заставляет тебя так себя вести.

Я пожевала губу и оглядела кафе: здесь немноголюдно, но есть несколько студентов, которые занимаются, и несколько местных жителей, которые просто пьют свой ежедневный кофе. Я снова поворачиваюсь к своей лучшей подруге и делаю глубокий вдох.

— Это несерьезно. Скачала приложение для