у нее было потрясающее тело, которое она и не думала скрывать. Вот и сейчас молодая женщина оголила все свои самые выигрышные места: белое платье в стразах едва доставало ей до бедер, открывая длинные загорелые ноги, а грудь чуть ли не вываливалась из более чем нескромного декольте, выставляя напоказ лучшее, что было во всем облике «певицы», к вящему удовольствию мужской половины присутствующих. Два участника уже успели провалиться, сказав, что в кресле героя сидит мужчина средних лет. Первый выразил уверенность, что он занимается серьезным бизнесом, второй — политикой. Само собой, все сказанное после этого вообще не имело смысла! За Заретой Виктор следил с интересом: тетка произвела на него впечатление на предыдущем испытании и ему было любопытно, как она выступит сейчас.

Зарета подошла к «звезде» на расстояние вытянутой руки и некоторое время стояла без движения, то ли размышляя над чем-то, то ли прислушиваясь к доступным лишь ей голосам из другого мира.

— Молодая женщина, — наконец выдала она, — но замужем побывала уже раза три: вижу трех мужчин, но с одним отношения официально не оформлены.

Лицо Елены Гром при этом выразило неподдельное изумление, и она едва не повернулась лицом к «экстрасенсу».

— Мы этого не знали! — горячо зашептала Геля прямо в ухо Виктора. — Она скрывает своего любовника!

— Он женат, — продолжала Зарета. — Хочет развестись, но не может, потому что дети маленькие, а он их очень любит. Вижу карьеру, но она какая-то странная… Это не актриса, не певица, но она имеет отношение к шоу-бизнесу. В будущем, возможно, телеведущая.

При этих словах губы красотки растянулись в довольной улыбке: это звучало многообещающе!

— Вижу, что недавно вы попали в аварию со смертельным исходом, но за рулем был другой человек.

Об этом промелькнула информация в СМИ: машина Елены Гром по дороге в аэропорт столкнулась с внедорожником. Виновником происшествия признали водителя другой машины, который погиб. Остальные участники аварии отделались малозначительными травмами или, как сама Гром, легким испугом.

Неожиданно Зарета изменилась в лице.

— О-о, милая, мне так жаль…

Столь же внезапно сияющая физиономия будущей телеведущей сморщилась, словно она вот-вот расплачется.

— Что случилось? — поинтересовалась ведущая. — Зарета, почему вы так сказали?

— Я не уверена, что имею право, — покачала головой та.

Зрители увидели, что Елена, взяв себя в руки, энергично закивала, давая свое разрешение.

— Говорите, Зарета, наша героиня позволяет!

— Она была беременна, но из-за аварии потеряла ребенка.

По зрительской трибуне пронесся громкий сочувственный вздох.

— Впервые слышу! — снова зашептала Геля Виктору. — Зарета хороша!

Логинов ничего не сказал, но и он был впечатлен. Если помощница Натальи говорит правду, это значило, что Зарета не могла прочесть эти факты во «вводных», то есть она действительно что-то знает!

— У нее еще будут дети, — проговорила Зарета, когда все улеглось. — Вижу двоих, если не пойдет на аборт…

— А могу я спросить? — не выдержав, подала голос Елена Гром и повернулась к «экстрасенсу».

— Конечно, — разрешила ведущая.

— Закончатся ли мои нынешние отношения браком?

— Мне жаль, — покачала головой Зарета. — Брака не вижу.

— То есть как это? — «Звезда» выглядела разочарованной.

— Не вижу больше ни одного официального брака, — подтвердила свои слова Зарета. — Счастливы вы будете, но замуж не выйдете.

Виктор был восхищен: она говорит то, что не нравится Елене Гром, но ей, судя по всему, на это наплевать: режет себе правду-матку, и все тут!

Взгляд Логинова упал на дверь, и он едва не подскочил: там, вне досягаемости камер, стояли две женщины. Одну из них он мог ожидать увидеть, в то время как появление другой стало для него абсолютным сюрпризом: как, черт подери, Суркова оказалась на съемочной площадке?!

Мучась догадками, Виктор потерял интерес к происходящему. Следующая участница сказала кое-что по делу, кое-что мимо, но в целом ей можно было засчитать очко: по крайней мере, она определила, что в кресле женщина, блондинка, имеющая отношение к шоу-бизнесу. Вдруг Геля, сидевшая рядом с ним, подпрыгнула на сиденье и сорвалась с места, прежде чем Логинов успел спросить, что случилось. В съемочной группе возникло какое-то волнение, но с того места, где он находился, невозможно было понять, в чем дело.

— Сейчас очередь Арнольда, — услышал он громкий шепот и обернулся: сзади сидели две молодые женщины — явно фанатки подобных передач.

— Он душка, да? — отозвалась ее приятельница. — Я просто с ума схожу, когда он достает эту свою черепушку… Знаешь, в прошлый раз мне даже показалось, что у нее глаза горят красным!

— Мне больше Вагнер нравится, — мечтательно проговорила первая. — Он такой хорошенький!

— Даже и не мечтай: у него таких, как ты, возок с прицепом!

Дальше не было ничего интересного — в принципе, как и до этого. Логинов уже приподнялся было, чтобы подойти к коллегам, когда появился Роман Вагнер. Он выглядел странно и все время оглядывался через плечо, словно в ожидании кого-то или чего-то. За несколько минут до этого Елена Гром вновь устроилась в своем кресле с высокой спинкой, и съемки возобновились. Интересно, чем они заполняют такие заминки, ведь это прямой эфир? Логинов снова взглянул в ту сторону, где видел Суркову с Медведь, однако они исчезли. Может, ему померещилось?

Вагнер не стал заниматься ерундой типа возжигания свечей, ритуальных плясок или даже энергичных пассов руками, за что Логинов был ему искренне благодарен. Ювелир просто заговорил монотонным голосом, излагая информацию, полученную от продюсеров. Упомянул он и об аварии, и о прерванной беременности — видимо, ему успели сообщить о том, что сказала ранее Зарета. Закончив, он сделал шаг назад, а Елена Гром уже поворачивала свое крутящееся кресло, чтобы сидеть к нему лицом. Вдруг Вагнер, вместо того, чтобы продолжить беседу с ней, обернулся к трибунам. Светская львица обратилась к нему с каким-то вопросом, но он, казалось, не слышал, шаря взглядом по лицам зрителей. Заметив Логинова, он слегка удивился, но не стал задерживать на нем свое внимание, будто бы продолжая искать. Интересно кого: Леру, Суркову или кого-то еще? Виктор заметил, что лицо Вагнера при этом словно застыло, и это было страшно: давно опер так не пугался! Пауза