Мужчина подхватил необходимое, и мы в две пары рук довольно быстро управились с завтраком. Хлеб нашёлся в шкафу. Быстро нарезав его, сели завтракать. Прямо со сковородки, макая хлеб в глазунью и сок от овощей.

Шаеган мычал от удовольствия и веселил меня. Получилось действительно очень вкусно. Сама не заметила, как проглотила половину сковородки.

– Нужно уничтожить улики, – прошептала, утоляя жажду молоком.

– А из тебя хороший напарник, – усмехнулся Волшебник и понёс грязную посуду к большой раковине.

Мы как раз всё домыли, вытерли насухо и убирали обратно, как дверь распахнулась и на кухню зашли трое амбалистых поваров. Кустистые брови главного кулинара наёмников сошлись на переносице. Он возмущенно курлыкнул, вызвав смех вместо испуга.

– Мы уже уходим, – хохотнул Шаеган, подхватил меня и, оттеснив здоровяков, спокойненько вышел.

– Гарт! – рявкнул главный повар и пронёсся мимо нас разъяренной торпедой.

Отойдя на несколько метров, мы, не сговариваясь, расхохотались. Мужчина перехватил за щёки и закрыл рот. Так неожиданно. Мой смех потонул в чувственном и совершенно ласковом поцелуе.

– Не сдавайся, Бисквитик, – прошептал Шаеган, не прекращая целовать. – Что бы нам было ни уготовано, мы справимся вместе. Только не совершай глупости.

Согласно угукнула, прижимаясь к нему теснее. Очень сложно думать о чём-то, кроме этих наглых губ и собственного растущего томления. Волшебник издал непонятный грык и, впечатав в себя, со страстью углубил поцелуй. Я почти обмякла в его руках. Почти повисла на шее. Ноги дрожали, а жар топил в желании немедля соединиться с этим мужчиной.

– Остановись, пожалуйста, – прохныкала, когда его губы спустились к шее и клыки царапали кожу, посылая новые импульсы.

Мне не хотелось останавливаться, но я нашла в себе силы притормозить. Опомниться. Ведь хотела сначала разобраться с пророчеством и не подвергать их той самой неминуемой гибели, если мы всё-таки свяжемся этими нерушимыми узами до конца.

Шаеган внял просьбе. Остановился. Правда, не отпустил. Наоборот, стиснул до хруста рёбер и дышал в шею. Ему было тяжело. Чувствовала и сетовала на свою глупость, дурость.

– Прости, – прошелестела, поглаживая спину. Волшебник разжал объятья и отступил назад.

– Иди, Пломбирчик. Смой запах возбуждения, пока я тебя не съел, – не своим, монструозным, грозно-рычащим голосом попросил он, и я сбежала.

Влетела в спальню, слегка разбудив косолапого. Бъёрн с рыком сел и уставился на меня сонным мутным взглядом. Потёр основаниями ладоней глаза и упал обратно на подушки. Хихикнув, извинилась и спряталась в ванной.

Искупавшись, подлезла к нему под бок и нависла.

– Доброе утро, соня, – мурлыкнула, целуя в припухшие губы.

– Что ты там, на холме, всю ночь делала? – проворчал увалень, растирая спину и наминая попу.

– Ты просыпался? – удивилась, отстраняясь на вытянутых руках.

– Видел тебя из окна, – пробасил Бъёрн и, перевернув, навалился. Подгрёб под себя и шумно засопел, уткнувшись губами в чуть саднящую метку. Нужно ещё её рассмотреть. А то вот отметина Элора в форме двух огоньков так и не прошла.

Долго поваляться нам не дали. С улицы послышался зычный голос Элора. Забарахталась, очень хотелось узнать, что они делали всю ночь. Ну и соскучилась по мужу. Бъёрн проворчал что-то, чмокнул в губы и, откатившись, ушёл умываться. А я вновь побежала вниз.

Прямо у сломанного заборчика остановилась как вкопанная. И нервно сцепила пальцы в замок, чтобы не выдать дрожь страха. Ко мне шли три старика в хламидах. Жрецы. Почему-то я сразу это поняла. Они напоминали мне Сарумана из одной земной фэнтезийной книги. Такие же седые длинные прямые волосы и борода, цепкий взгляд из-под кустистых седых бровей, орлиный нос и плотно сжатые губы. Ах да, ещё и посохи в руках с большими драгоценными камнями. Все трое так выглядели. Единственное отличие – цвет глаз и камней на посохе.

Со жрецами шли Азерафаэль и Арчибальд. А вот за ними ещё одна троица. Хозер, Элор и император Тамириус. Наши взгляды с «братом» встретились. Закусила губу, окаменела вся. Его гнева страшилась больше, чем идущих жрецов. Почему-то не хотелось делать ему больно. Это очень странно, ведь правитель совершенно чужой для меня человек. То есть двуликий.

За спиной рыкнул Бъёрн и, подойдя ко мне, обнял за талию. Его явно удивило появление жрецов.

– Ничего не бойся, – зашептал он, цепко отслеживая перемещение мужчин. – Слёзы русалки действуют только на правильно сформулированные вопросы и ответы. Я работал с Тамиром и знаю, что он будет спрашивать. Поэтому просто отвечай именно на заданный вопрос, не углубляясь в детали.

– Меня не Тамир пугает, – пробормотала, пятясь.

– Жрецы не тронут тебя. Скорее всего, они просто хотят проверить нашу связь. Ведь мы – уникальный случай во всём Хаадаре, – вот не успокоил Бъёрн. Ведь логично предположить, что именно этот “уникальный случай” вызовет подозрения и заставит копнуть глубже.

– Доброе утро, Ваша Светлость, – задребезжал один из жрецов, остановившись по ту сторону сломанного заборчика. – Рад видеть Вас на Воздушных островах.

– Здравствуйте, – кивнула, как мне казалось, величественно.

– Мы прибыли, чтобы лично убедиться в чудесном, беспрецедентном обретении! – заметил он, подтверждая слова викинга. Кивнула на всякий случай ещё раз.

Остальные двое тоже остановились возле их главного, и троица уставилась на мою кисть. Правда, татушка немного скрыта рукавом, её особо и не видно. Нужно ли ткнуть ею в нос им? И будет ли это проверкой? Или меня магией начнут пытать?

Постояв целую минуту, они переглянулись. Я же с нетерпением теребила рукава. Не хотелось опережать события и первой лезть в бутылку. Поэтому просто ждала развития событий.

– Через неделю начнутся нощные бдения. И мы настоятельно рекомендуем посетить мессу во Всесвятилище. Очистить душу от скверны и начать жизнь с чистого листа! – с давлением в голосе твёрдо заявил один из них.

– Мы подумаем об этом, – вмешался Бъёрн.

– Вам был дан величайший шанс, не стоит пренебрегать им и оставлять