А в ответ тишина, никто из них просто не мог поверить в то, что я не буду заламывать за свою работу огромные деньги и вгонять их в кабалу. И они и я сейчас прекрасно понимают, что судьба их ордена полностью в моих руках, только от меня зависит останется ли Орден и дальше существовать или станет одной из страниц истории.

— Но у меня есть к Вам ещё одно предложение. У меня уже разработан ритуал, который может сделать вас сильнее раза в два в три, и при этом вы сможете иметь собственное потомство, — именно по этой причине я провёл эту встречу в расширенном составе ордена, дабы не оставлять подобную информацию в руках лишь одного Олафа, в надежде, что он раскроет её остальным. Теперь же о моём предложении вскоре узнают всё члены их ордена, и даже то малое количество женщин в нём, не дадут мужикам пройти мимо него. Ведь для женщины нет ничего страшнее, чем лишиться потомства и не иметь возможности его зачать. Это в их природе, стремиться дать начало новой жизни. Когда они были ещё соплющками и вступали в орден, проходя инициацию, никто из них в те годы и не думал о семье и детях. Вот только девочки становились девушками, затем женщинами, и это сосущее изнутри чувство, что они бесплодны, стало терзать их душу всё сильнее и сильнее. Ну а теперь они мужикам житья не дадут, пока будет не принято положительное решение по моему второму предложению. Да и чего уж там, многие из мужчин тоже хотели бы иметь наследников, кровь от крови своей.

— Какова цена за второй ритуал? — в оглушительной тишине вновь прозвучал голос Вольда. А Агнешка аж прильнула к столу, в ожидании моего ответа.

— Полный вассалитет по старому ритуалу Фейри будущей расы ведьмаков мне и моей семье. Правда пока вся моя семья состоит из одного меня, — внёс я ясность.

— Как понимаю, своей протекцией Вы сможете прикрыть нас перед церковью и легализовать? А то статус нашего ордена всё также находится в подвешенном состоянии и никаких резолюций по нему Ватикан не принял, — вот кто здесь главный заправляющий, разговор, вместо номинального главы Олафа, ведёт Вольд и никто из других ведьмаков в него не встревает.

— А тут ещё проще. Орден ведьмака прекратит своё существование, — ого, какой ропот поднялся, а Маркус так вообще зубами заскрежетал. Видимо присутствие в ДНК ведьмаков генов различных зверей сделало их более диковатыми, и первоначально у них проступает животная реакция на раздражители, и только спустя некоторое время включается разумная часть сознания.

— Хватит играть с ними змей. Признаться, меня тоже забавляют их реакции, но какие их годы. Подрастут ещё и смогут обуздать свои инстинкты. Раз ты предлагаешь упразднить орден ведьмаков, то значит уже знаешь, где можно пристроить нас всех и где мы будем на «своём» месте? — опять обратился ко мне Витольд.

— После вашей вассальной клятвы, клятвы мне всех ведьмаков от своего имени, имени своих потомков и всей вашей новой расы, я приму вас в орден Дракона, чьим Магистром являюсь. Это даст Вам полную легитимность в той деятельности, в которой вы были заняты ранее. Как убивали тварей и чудовищ, так и продолжите убивать. Для католической церкви Вы станете её частью. Хоть Ватикан и не имеет власти над орденом Дракона и мною, как его Магистром, но от этого орден не прекращаем быть католическим, будучи под небесным покровительством и защитой Георгия Победоносца. Единственное, что Вам придётся поменять в своей жизни, это носить постоянно на шее крестик, как только станете рыцарями Дракона, — улыбнулся я под конец своей речи.

— Где можно ознакомиться с вассальной клятвой, которую предстоит нам дать, когда мы согласимся? — Агнешка была в нетерпении, что то ли оговорилась, то ли реально уже не видит смысла скрывать своё настроение и намерение продавить согласие по второму варианту.

— У Вас в библиотеке есть, ну или вот, возьми, — при помощи временной трансфигурации я сотворил из воздуха пергамент с уже готовым текстом клятвы. Такая моя поделка легко может продержаться около года, а всё из-за более высокого качества и чистоты моей маны, даже не чистоты, вернее будет сказать упорядоченности и её структурированности.

— Насколько сильнее станут ведьмаки, что потеряют, что приобретут по новому, второму ритуалу, разработанному Вами, — это уже подал голос Олаф, хотя вопрос был по части Маркуса, но тот всё так же недовольно зыркает в мою сторону. Я так и не смог узнать причины его нелюбви ко мне, и это надо прекращать, ведь скоро им всем предстоит стать моими вассалами. А мне такие товарищи в будущих рядах моих вассалов не нужны.

— Скажи, Маркус, чем я успел вызвать твою столь острую неприязнь уже с первых секунд нашего знакомства ещё тогда, три года назад? — на мои слова Вольд вздохнул, а Олаф угрюмо вперился своим взглядом в переносицу Маркуса, видимо желая того тем самым заткнуть и не дать открыть рта, но не вышло.

— Я ненавижу Вас, магов. Считаете себя Выше других, венцом эволюции! А Вы от… — но я не дал ему продолжить свою обличительную речь.

— А ко мне это какое отношение имеет? — теперь уже все смотрели недоуменно на меня. Разве что Витольд с любопытством. Он каким-то образом смог распознать во мне представителя магической расы и как я только себя не проверял, так до сих пор и не понял, на чём прокололся.

— Но Вы ведь маг, Святозар, — осторожно, чтобы не обидеть и не оскорбить меня, указывая на мою непроницательность, молвил Олаф.

— Ну так я не маг, я Фейри, — с моих глаз спала иллюзия, а вместо ног уже был восьмиметровый змеиный хвост.

— Сели все! — окрикнул Вольд своих головорезов, у которых взвыли инстинкты о смертельной опасности рядом, от чего все они повскакивали и, прижавшись спинами к стене, обнажили своё оружие. Я же в своей человеческой ипостаси всё так же продолжал сидеть за столом и по-отечески улыбаться.

— Значит поэтому такая клятва, — сказал Вольд, после того как ведьмаки заняли свои места за столом и уже с большим уважением, а также долей опаски смотрели на меня.

— А любая другая будет лишь фикцией, — если я не озвучу своего истинного имени, расы и рода, при принятии оммажа от своих новых вассалов, то все обязательства лягут не на меня конкретно, а на имя, которым я представляюсь, и если я вдруг пожелал бы кинуть их в час нужды