сразу два корабля, ожидающих его. «Альстеруфер» имел на борту много очень необходимых припасов для «Атлантиса», а «Дрезден» мог принять экипаж потопленного судна. Как только «Атлантис» оказался возле двух судов и сбавил ход, Рогге собрал совещание командиров всех трех судов. Он повторил свои инструкции насчет хорошего обращения с пленными капитану «Дрездена» Джагеру.

 Тем временем экипаж «Атлантиса» начал перемещение припасов и пленных между тремя кораблями. «Альстеруфер» привез достаточно предметов снабжения, чтобы обеспечить рейдер продовольствием на таком же уровне, какой имел место при оставлении крейсером Германии более года назад. К своей радости Рогге обнаружил, что ему доставили целых три новеньких цельнометаллических гидросамолета типа Арадо Аr. 196а и партию личной почты для команды «Атлантиса» — первую, которую моряки получили с начала рейда. Моральный дух команды улучшился, когда новости из писем родных и друзей начали распространяться по кораблю.

 Рогге был доволен грузом «Альстеруфера», однако остался не вполне удовлетворен тремя офицерами, которых SKL послал ему взамен прежних. Только один из них полностью удовлетворял строгим военным стандартам, на которые ориентировался командир «Атлантиса». Один офицер решил приступить к выполнению своих обязанностей прямо в купальном халате и шлепанцах. В итоге Рогге отправил его обратно на «Альстеруфер». Другой, обер-лейтенант-цур-зее Родинг, был ранен на войне и имел неполный слух. Этот человек оказался в высшей степени деятельным и очень хотел остаться на борту рейдера, но глухота снижала его боевые и служебные качества. Рогге позволил Родингу остаться на крейсере с очень большой неохотой. Зато он полностью одобрил третью замену — лейтенанта-цур-зее Вооге, опытного моряка-профессионала. Назначенные на корабль новые офицеры были еще одним примером того, как высшее морское командование Германии пренебрегало вспомогательными крейсерами, считая их боевым средством второго сорта.

 Когда пленные с «Замзама» были переправлены на «Дрезден», Рогге попрощался с ними и еще раз обязал Джагера следить за их безопасностью. Однако он не разрешил «Дрездену» сразу вернуться в Германию. Воспользовавшись старшинством по званию, Рогге приказал «Дрездену» оставаться на месте, пока «Атлантис» ищет поблизости еще одну цель.

 Экипаж «Дрездена» запер всех пленных в трюмах, и держал их там, пока «Атлантис» не отошел на восемь миль, став невидимым с палубы. Как только рейдер скрылся из виду, Джагер позволил пленным выйти наружу. Когда все собрались на палубе, Джагер представился им и принес извинения за все неудобства, которые немцы причинили этим людям. В статье, написанной для журнала «Лайф» после возвращения домой, Чарльз Мэрфи так выразил сущность обращения капитана Джагера к пленным:

 «Это может быть долгое путешествие, — сказал он нам, — и вы будете должны сделать сами для себя множество вещей. У меня нет ни пищи, ни жилья, чтобы обеспечить комфортом почти 400 человек, включая мою собственную команду. Вы должны смириться с некоторыми затруднениями, однако я обещаю вам, что мы сделаем для вас все возможное».

 Он также предупредил нас: «Я не потерплю никаких проделок за своей спиной!» Его команда насчитывала только 60 человек, а пленных мужнин на борту было около 230, так что опасения немецкого капитана были вполне понятны — он боялся, что мы можем попытаться захватить корабль. «Мне приказано сражаться, или пытаться бежать, если английский военный корабль перехватит наше судно. Это требуется для вашей же безопасности. В случае неудачного боя я отпущу вас первыми в лодках, и когда вы спокойно отплывете в сторону, потоплю этот корабль. У меня достаточно бомб, уже размещенных так, чтобы затопить его в пару минут. Кроме того, у нас имеется достаточно винтовок и автоматов для боя, есть также и ручные гранаты. Помните об этом, если у вас возникли какие-то безумные идеи».

 Заключенные не делали попыток переворота, и скоро погрузились в рутину морского быта, поскольку «Дрезден» девять дней кружил на одном месте, ожидая возвращения «Атлантиса».

 «26 апреля мы приблизились к  крейсеру в последний раз, — вспоминала позднее Ольга Гуттормсон. — Супруге одного из мужчин и нескольким друзьям разрешили подняться на борт и навестить раненых. Однако раненые были все еще слишком слабы, чтобы их можно было перемещать, поэтому они остались на борту судна — когда оно исчезало с наших глаз в последний раз».

 (На следующей неделе один из пострадавших умер от ран на борту Атлантиса.)

 В ходе этой короткой встречи 26 апреля «Дрезден» выделил двух человек, чтобы пополнить команду «Атлантиса». Первоначально назвавшиеся матросами, Мейер и Мюллер на самом деле оказались морскими офицерами с затопленного крейсера «Граф Шпее», которые притворились матросами из соображений безопасности. Мейер в действительности был лейтенантом Фролихом, награжденным за участие в боях на борту «Графа Шпее». Мюллер оказался лейтенантом Дитманом, прежде он был торговым моряком, а затем — офицером призового судна. Хотя оба этих моряка находились в плавании с августа 1939 года, они предпочли перейти на рейдер и остаться в море, а не возвращаться домой в Германию на борту «Дрездена».

 Рогге был рад двум опытным и способным морякам, присоединившимся к его команде. Он отправил тюремное судно «Дрезден» к ближайшему нейтральному порту, где задержанные люди могли быть освобождены. Сам командир «Атлантиса» предложил Канарские острова, однако оставил окончательное решение за Джагером, который должен был сделать выбор, ориентируясь на своих запасах топлива и продовольствия, а также на оперативной обстановке.

 «Атлантис» и «Альстеруфер» отправились на свидание с судном снабжения «Нордмарк» — в точку к северу от острова Тристан да Кунья. Через два дня после расставания с «Дрезденом» радист «Атлантиса» принял сообщение от германского высшего морского командования, адресованное «Дрездену». Оно отменяло приказ Рогге и предписывало судну двигаться к французскому побережью. Джагер без неожиданностей доставил своих подопечных безопасно в Сен-Жан-де-Луз 20 мая 1941 года — через 24 дня после расставания с «Атлантисом». (О прибытии «Дрездена» и «Спейбанка» было доложено Гитлеру, что зафиксировано в стенограмме «Конференции главнокомандующего, руководителей флота и Фюрера в Бергхофе 22 мая 1941 года»:

 1. Ситуация ...(б) Военные действия крейсера в иностранных водах: призовое судно «Спейбанк» доставлено в Бордо 11 мая, на корабле очень ценный груз — 1500 тонн марганца, 300 тонн каучука, а также джут и чай. Судно снабжения «Дрезден» прибыло в гавань в Южной Франции, на борту 140 американцев, среди них женщины и дети, которые были приняты на борт вспомогательного крейсера в ходе захвата египетского парохода. Непростительно, что правительство Соединенных Штатов позволяет американским гражданам, включая женщин и детей, путешествовать на кораблях, принадлежащих воюющим сторонам. Капитан «Дрездена» обращался с американскими пассажирами с большой предупредительностью, так, чтобы не было никакого повода для жалоб с их