после убийства охотника. Вспомнил, как усмирял собственный гнев, как шептали за его спинами, что он хладнокровный колдун, который несёт смерть. Он может стать таким сейчас, если заполнит себя только одной мыслью — провести сюда других колдунов. Это его цель. И уничтожить Шеанну. Ничто больше пока не имеет значения.

Открыв глаза, Кристофер спокойно смотрел на то, как в одном из вариантов убивает собственного брата, чтобы тот больше не нёс смерть.

Это ничего не значит.

И всё колдовство других отозвалось на его приказ, закупорило переживания под плотной пробкой.

Кристофер поднялся и пошёл вперёд, обходя зеркала-ловушки, игнорируя боль, страх, желание обладать, чувство неимоверной гордости.

Он шёл, разрушая эти зеркальные стены, насылая на них заклинания, от которых крошилось стекло. И перед тем, как толкнуть последнюю дверь, обернулся, чтобы послать призыв. Путь проложен, проходите.

Кристофер вышел в круглый зал, освещенный десятками ламп. Ведьмы, обнаженные, с синими символами на коже, стояли полукругом. На алтаре лежал незнакомый мужчина без сознания, по стенам висели связки из костей и высушенных органов. Пахло сырой землёй и кровью.

Шеанна приветственно протянула руки, её распущенные волосы спадали до талии, прикрывая груди. Она улыбалась Кристоферу как гостю, которого долго ждали. В углу перед костром сидела ещё одна ведьма, помешивая варево в котле. Откуда-то звучали барабаны.

Кристофер замер, разглядывая эту картину, но ничуть не удивленный. Вполне в духе Шеанны.

— Ты всё-таки пришёл. И привёл сестру.

— Где она?

— Мари вскоре присоединится. Как насчёт тебя?

Кристофер покачал головой.

— Я пришёл, чтобы остановить тебя, а не следовать за безумными идеями.

— Мы забыли древние таинства и забыли, на что способны. Твоя семья стала исключением, я не ожидала… — Шеанна задохнулась от восторга, её глаза горели. — Если у ваших родителей появился Эндрю, каким станет ваш ребёнок. Каким ты сам можешь стать!

— Каким?

— Великим. Колдуном древних времён, который повелевает кровью и костьми, горами и деревьями, дарует вечную жизнь и приносить в дар Матери души и сердца. Она благословит нас сегодня.

— Никогда не хотел, чтобы из меня сделали культ.

— Твой отец не понимал. Мари испугалась собственных возможностей, а я не успела ей показать. Эндрю был скован щитом, который крепко держал вас всех. Нужно было вам показать.

Охота. Триггер для колдунов, спусковой крючок, маска для того, чтобы отвлечь внимание других от того, что происходит внутри Дома. Ведь никто бы не подумал, что за этим стоят ведьмы. Кристофер равнодушно смотрел на то, как ведьмы шагнули ближе к нему. Шеанна всегда была уверена в своём превосходстве и неуязвимости. И так искренне верила в идею, что не сомневалась и в том, что убедит даже Кристофера.

— Сейчас самое время. Ты несёшь в себе силы всех колдунов, и если вступишь в наш круг, то они усилятся, вплетутся в тебя. Мы хотим возрождения обрядов и таинств, поклонения тому, чтобы было скрыто многие века. Возрождение истинной магии.

— На крови и жертвах?

— На дарах, жизни и смерти.

Из глубины пещеры выступила Мари, с такими же символами на теле, её кожа блестела в свете огней, будто натёртая маслом, волосы зачесаны назад. Она плавно шла вперёд, и в руках держала ритуальный кинжал. Кристофер смотрел, как сестра встала перед алтарём и незаметно приложила палец к губам.

Он повернулся к Шеанне и распахнул объятия.

— И что я получу взамен?

— А что ты хочешь?

— Превосходства. Власти. Ведь это ты обещаешь?

— Если ты готов, то мы рады тебя приветствовать.

Барабаны звучали громче. К нему осторожно приблизилась незнакомая ведьма с блаженной улыбкой и протянула ладонь, он не возражал. Её пальцы мазнули чем-то вонючим по лбу, а потом спустились на рубашку, но Кристофер перехватил её пальцы — он сам справится. Не стоит забывать, что Шеанна не так уж наивна и проста, в ней много силы и воли.

Скинув одежду, Кристофер глубоко вздохнул.

— Что я должен делать?

— Встань рядом с нами. Ощути то, что ты всегда прятал от самого себя.

Кристофер шагнул в круг, и Шеанна скользнула за спину, проводя сухими ладонями по плечам, бокам и вниз, до самых стоп. Он не отрывал взгляд от Мари, которая чуть покачивалась в ритме, прикрыв глаза, и другие вторили ей. Круг единым движением приближался к алтарю.

— Раньше мы жили бесконечно долго и обращались в птиц и животных. Раньше мы знали, как бродить по чужим снам и забирать чужие жизни. Сегодня мы вернём всё это. И Матерь снова будет с нами.

Напевные слова растекались по залу, Кристофер невольно чувствовал вибрации в воздухе, и на короткое мгновение его увлекло это зрелище. Он повернул голову в сторону Шеанны и увидел, как горят от экстаза её глаза. Все ведьмы одновременно зазвучали странными звуками, а та, что сидела в углу, поднялась и, наполнив чашу из котла. Приблизилась к алтарю, чтобы плеснуть отвара на мужчину. Он забился в судорогах, но так и не пришёл в сознание.

Кристофер следил за тем, что происходит не только в зале, но и Доме. Он знал, что колдуны близко. Но Шеанна — только его.

— Пора, — её голос стал хриплым и возбужденным, — Мари, твоя очередь. И пусть твоё сердце не дрогнет.

Мари распахнула глаза. В них больше не было помутнения, они были ясные, а плавное танцующее движение резко прекратилось.

— Нет.

Её движение вышло не очень ловким, но Кристофер всё равно поймал брошенный кинжал и, резко развернувшись, ударил им Шеанну. Ощутил, как горячая кровь стекает по рукам, но губы продолжали двигаться. Боль скрутила его тело, выгнула суставы. Рядом закричала Мари. Ведьмы, находясь в состоянии ритма и транса, выходили не так быстро, но Шеанна была слишком опытной, слишком сильной. Умирая, она всё равно применяла свою магию.

Кристофер чувствовал, как слабеет, как тело стремительно теряет силы, а рана на груди Шеанны медленно затягивается. Его запястья с хрустом вывернулись, а сердцебиение замедлилось.

Подняв руку, Шеанна указала на алтарь. Одна из ведьм бросилась за кинжалом и успела вонзить тот в сердце жертвы.

Кристофер попытался разглядеть сестру. Мари пыталась встать, но вокруг неё образовался кружочек ведьм, низко склонившихся, они быстро заговаривали её, и силы Мари таяли так же быстро, как и у Кристофера.

Но он сам сейчас был центром другого Круга. И сквозь боль обращался к каждой семье, разделившей колдовство. Воздух стал душным от заклинаний, казалось, пол плавился и бугрился, но Кристофер не обращал внимания. Видел, как, преодолевая напор, медленно поднималась Мари, и губы шевелились в ответных заклинаниях. Некоторые ведьмы вздрогнули