Петр подтвердил перед отъездом из Петербурга тиранский свой указ о явке дворян на осмотр в Петербург, положив последним сроком 1 сентября.

6-го июля флот наш под начальством Апраксина и Петра вышел в море.

20 июля Петр отлучился с эскадрою своею осмотреть Гапсаль.

В Балтийском море находились эскадры: 1) английская при адмирале Норисе и 2) голландская при шаутбенахте Дефете.

Петр повелел: 1) князю Репнину со всеми полками идти к Ковне и оттоле к Торуню на прусскую границу. 2) Генерал-поручику Боуру туда же идти с драгунскими полками. 3) Фельдмаршалу графу Шереметеву ехать к армии туда же и потом следовать в Померанию. 4) Генералу Вейду, стоящему в Лифляндии, укомплектовав свои полки, идти за фельдмаршалом.

От Гапсаля Петр прибыл в Рогервик и определил быть там военной гавани.

Петр писал в Ревель к тайному секретарю Остерману об адмирале Норисе, заботясь об его салютовании в честь нашего флота, просит задержать его до своего приезда еtс.

26 июля государь посетил адмирала английского, а 28-го шаутбенахта голландского. 31-го угощал он их у себя на корабле.

Потом государь и государыня кушали у адмирала, а матросам повелел дать по две бочки французского вина на каждый корабль.

11-го августа писал Петр к Шереметеву, понеже союзники одни хотят нашего войска, а другие – нет, то ждать решения их, а покаместь вести войско как можно тише. В Англию к капитан-поручику Синявину писал он о высылке Ф. Салтыкова, яко подданного, под арестом за злоупотребления.

21 августа приказывает Шереметеву идти немедленно.

30-го Петр прибыл в Петербург.

На другой день издал указы: 1) о неподбивании сапог гвоздями и скобками, ибо таковые портят полы. Купцам торговать оными запрещено под страхом ссылки, 2) о строении всяких судов по данной форме, 3) о том, чтобы перенятое на воде оставлять неделю на берегу (в пользу хозяек), а за переём брать пятую часть, 4) строиться в дозволенных местах с указу князя Черкасского и по данной форме, за ослушание конфисковать дом, а штрафу взять в госпиталь по 10 рублей за покой.

Облегчены средства к строению домов в Петербурге (см. ч. V – 59, также Штелина) etc.

Екатерина приказывает в отсутствие Петра выстроить Сарскосельский дворец.

От 8-го сентября Петр писал в Англию к капитан-поручику Синявину о закупке пушек etc., о найме людей, что с колоколами в воду ходят etc.

Тогда же к Ушакову о списке недорослям, записавшимся в Московскую латинскую школу.

В Польше вспыхнуло возмущение, коему поводом были утеснения, чинимые Августом, и самовольные сборы, им налагаемые для продовольствия саксонских войск. Петр спешил предупредить междуусобие, писал к Потею (литовскому гетману), уговаривая его повиноваться, а к Августу, советуя ему умеренность etc.

Петр в сем случае заступился сильно за вольности и конституцию Польши, но междуусобия не прекратились. Составилась конфедерация, в коей маршалом избран ротмистр Гуржинский, и в октябре были некоторые схватки между конфедератами литовскими и драгунами саксонскими.

3-го октября Петр опять издал один из своих жестоких указов: он повелел приготовлять юфть новым способом, по обыкновению своему за ослушание угрожая кнутом и каторгою.

9-го октября Петр в Шлиссельбурге праздновал взятие оного. Там узнал он рождении внука своего Петра Алексеевича (впоследствии Петра II).

Приехав в Петербург, нашел он невестку на смертном одре. Он прогневался на сына и писал к нему (11-го октября) укоризненное письмо, в коем, однако ж, отдает справедливость его разуму.

Петр больной в карете приехал проститься с умирающей царевной, которая ему поручила своих детей Наталью и Петра. В девятый день по своим родинам она скончалась. 27 октября было погребение. Ей было 21 год от рождения. Замужем была она 4 года и 6 дней.

Между тем (21 октября) Петр издал указ о делании широких полотен, вместо узких, за ослушание положив конфискацию полотна в пользу доносителя и по гривне штрафу за аршин. К московскому губернатору писал Петр о смотре боярских людей (?) и о записании годных в солдаты; Ушакову – о выборе из оных 2000 в матросы; Шереметеву – о том, чтоб вступить в бранденбургские границы не прежде, как 10 декабря (т. е. в конце кампании).

Октября 29-го родился царевич Петр Петрович. См. три письма Петра, помещенные у Голикова. Ч. V – 77.

7 ноября крещен царевич. За праздничным обрядом карлица вышла из пирога и выпила здоровье новорожденного. За дамским столом такой же пирог начинен был карлом. Вечером фейерверк, и на щите надпись: надежда с терпением.

NB. Петр писал угрозы своему сыну во время поздней беременности жены своей, надеясь на рождение сына.

Заключены были договоры касательно вспомогательного войска нашего. Под Стральзундом (6 сентября) с датским королем через князя Василия Долгорукова, с полномочными гг. Вибием, Голстеном и Девицем. В Петербурге с прусским королем (29 октября) и с Англией (28 октября). В Грибсвальде – через кн. Куракина. В сем последнем договоре обязывались при замирении со Швецией оставить за Россией Ингрию, Карелию, Эстляндию и г. Ревель, а за Англией Бремен и Верден.

21 октября Петр послал генерал-адъютанта своего Девиера и морского капитана Бредаля в Копенгаген для закупки хлеба etc. Шереметев при пути своем в Польше терпел недостаток. Конфедераты побивали саксонцев, взяли Варшаву, перекопали в ней улицы, оградились. Князь Долгорукий, фельдмаршал Флеминг и гетманы польские упросили Шереметева податься к Варшаве.

Петр, узнав о том отовсюду, писал Шереметеву, чтоб он поляков старался как можно более щадить, не приводя их в ожесточение, и стараться о медиации, о чем объявлено и Лосу, посланнику польскому при русском дворе. Между тем кампания кончилась. Остров Руген был взят; Стральзунд должен был немедленно сдаться. Петр (по просьбе союзников) приказал Шереметеву на зиму расположиться в Польше от Вислы до границ бранденбургских (Сие содержите в тайне до времени). При сем послано королю прусскому в подарок 100 человек рослых солдат.

Стральзунд сдался 13 декабря, в нем находилось 9000 охранного войска, осаждающих было 36 000.

Когда Шереметев остался в Польше, то Петр (кажется, притворно) сердился за то и писал Ягужинскому и к самому Шереметеву, угрожая своим гневом в случае неудачи в Померании и приказывая идти вперед. «Что ж о штуках Флеминговых, – пишет он Ягужинскому, – тому не дивлюсь, ибо то их плуг и коса».

(О взятии Стральзунда и о бегстве Карла в Швецию см. Вольтера.)

Петр, будучи болен, занялся воинским сухопутным уставом. С 1 ноября по 17 присутствовал в сенате и коллегиях ежедневно. Также занялся и новым уставом для коллегий.

Повелел в то же время во всех городах учредить богадельни для приема зазорных младенцев – и мазанки, подобно как учреждены в Новегороде митрополитом Иовом.

Повелел прибавить севу льна – кто сеял четверть, прибавь четверик etc. для пользы народной. Запрещен вывоз семян льна и пеньки, а делать из оного масло.