в сторону Финляндии, откуда получала никель. Гитлер ввел войска в Румынию в качестве «военных советников», а в Финляндию — под предлогом транзита в Норвегию. Затем Франко отказался пропустить немецкие войска через Испанию. Гитлер надеялся, что, если Сталин согласится на его предложение присоединиться к оси Рим-Берлин-Токио, это заставит Черчилля пойти на переговоры. России был предложен Стамбул с Галлипольским полуостровом и Дарданеллами, а также Персия. Однако русские потребовали гораздо больше, чем им было предложено: военные базы в Болгарии, признание их интересов в Финляндии, Румынии и Турции, военно-морскую базу, в Дании, нефтяные районы Египта в Персии. А также вывода немецких войск из Румынии и Финляндии.

Жадность Советов обусловила решение Гитлера. Как и Наполеон, он собирался нанести удар по Британии через Россию. 18 декабря 1940 года он издал Директиву № 21 — «Операция «Барбаросса». «Окончательной целью операции являлось создание барьера между азиатской и европейской территориями России по линии Волга—Архангельск. После этого оставшаяся индустриальная зона России может быть, если необходимо, уничтожена с помощью люфтваффе». (Территория за Уралом должна была войти в Японскую империю.) Операция была назначена на 15 мая 1941 года, но потом была отложена на несколько дней из-за Югославской и Греческой кампаний. (Фюрер отдал приказ «видным историкам» публично заявить, что Наполеон выступил днем позже, чем его войска.[40]) Когда германская армия напала на Россию 22 июня, она застала русские войска врасплох, несмотря на многочисленные попытки Запада предупредить Сталина. Когда немецкий посол объявил, что две страны находятся в состоянии войны, Молотов потрясенно выдохнул: «Чем мы заслужили это?». На рассвете три армейские группировки ударили фронтом шириной 1500 миль. В центре фельдмаршал фон Бок вел к Москве 930 танков, на юго-востоке фельдмаршал Рундштедт шел на Харьков и Курск с 750 танками. У фельдмаршала фон Лееба на северо-востоке было 570 танков, с которыми он шел на Ленинград.

У Гитлера были не очень хорошие отношения с людьми, возглавлявшими операцию «Барбаросса». Главнокомандующий вермахта фельдмаршал фон Браухич видел себя военным советником главы государства, тогда как фюрер считал его всего лишь офицером, выполняющим приказы. Дело усложнял противоречивый характер Браухича, умного и осторожного солдата, человека одновременно слабого и упрямого. К тому же он как продукт Первой мировой придерживался привычек не нападения, а обороны. Эти взгляды разделяли и командиры трех армейских групп — Рундштедт, Бок и Лееб, каждому из которых было около шестидесяти. Лееба, баварского дворянина и эксперта по оборонной стратегии, ужасала одна лишь мысль о войне с Россией. Генерал Гальдер, начальник генерального штаба, втайне презирал Гитлера. Он считал основной целью кампании Москву. Эти люди, за исключением разве что Рундштедта, были неспособны работать с Гитлером. Будь на их месте такие люди, как Модель и Шернер, симпатизировавшие Гитлеру, вторжение могло бы закончиться по-другому.

Фельдмаршалы видели своей целью Москву. Гитлер не соглашался. Он говорил Гальдеру: «Только полностью окостеневшие мозги, полные идей, устаревших в прошлом веке, могут видеть какой-то прок в захвате столицы». Он сказал группе генералов в августе 1941-го, что если они и читали Клаузевица, все равно не поняли военной экономики: «Я тоже читал Клаузевица и помню его аксиому — «Сначала уничтожьте армию противника, а потом захватывайте его столицу». При других обстоятельствах он не только мог бы захватить Ленинград, но и отрезать Россию от кавказского и украинского зерна, равно как и от промышленности Донбасса.

Армия вторжения вместе с союзниками насчитывала три миллиона человек — 118 пехотных дивизий, 19 танковых и 15 моторизованных. Германии противостояло 178 дивизий, из которых 40 были моторизованные, а 20 - кавалерийские. 3550 танкам немцев противостояло 10000 русских машин, из которых 2000 были великолепны. У люфтваффе было 3350 самолетов, а у русских 12000, хотя они не могли сравниться с немецкими машинами[41].

Русские пострадали по следующим основным причинам: их армейские группировки были сформированы эшелоном в 250 километрах от границы, а офицерский состав был деморализован (во время террора 1936-1938 гг. погибло больше генералов и полковников, чем за всю войну).

Германским войскам был дан приказ вести себя с особой жестокостью. Женевская конвенция не действовала, и пленных русских не считали «военнопленными», а комиссары расстреливались на месте. Этот приказ был издан немецким командованием 6 июня. Дополнение к Директиве № 33 информировало войска о том, что удержать огромную территорию можно только если «проводить в отношении населения такой террор, который подорвет всякую волю к сопротивлению».

Поначалу наступление шло чрезвычайно быстро, и за десять дней германская армия захватила 150 тысяч человек, 600 пушек и 1200 танков. Пессимистичный по природе генерал Гальдер вынужден был написать в своем дневнике: «Не будет преувеличением сказать, что война с Россией будет выиграна в течение 14 дней». Рундштедт вошел в Харьков в сентябре, а весь Крым (за исключением Севастополя) был в руках немцев к середине ноября.

Однако Лееб слишком медленно продвигался в Эстонии. Гитлер приказал Боку послать танковые группы на север и юг для помощи Рундштедту и Леебу. В результате Бок простоял под Смоленском два месяца. Фюрера упрекали в этом, но, возможно, он был и прав. Боку нужно было время для ремонта и заправки подвозимым горючим своих танков, а Рундштедт, получив подкрепление, застал русских врасплох и с силой атаковал их в неожиданных направлениях. На севере Лееб захватил Шлиссельбург, открывавший, путь на Ленинград, однако у него не было приказа захватить город. Танки вернулись к Боку, дав ему возможность продолжить наступление на Москву в рамках операции «Тайфун».

И все же потери немцев на 8 октября составили около полмиллиона человек — больше, чем за время с сентября 1939 до начала операции «Барбаросса». Осенние дожди превратили дороги в море грязи, не давая возможности подвозить припасы. Как и в 1812 году, Смоленск был самой дальней точкой, в которой можно было создать склады. Однако Бок с группой «Центр» рвался вперед и, окружив, разбил две большие группировки противника под Вязьмой и Брянском, где было захвачено в плен около 600 тысяч человек. Русское правительство эвакуировалось из Москвы. Однако Сталин остался в столице, назначив генерала Жукова командовать обороной города. Гитлер и многие другие, подобно Наполеону, считали, что Россия будет сломлена, если захватить столицу. Бок начал решающий бросок 15 ноября, будучи не больше чем в 40 километрах от Москвы. Но уже начинались Морозы, а дождь сменялся снегом. По причине холодов многие танки вышли из строя. Операция «Тайфун» начала тормозиться, хотя некоторые подразделения были уже в 20 километрах от Москвы. К этому времени у Гудериана, командовавшего танковой армией, осталось