Шрифт:
Закладка:
Любке стало стыдно за свой засаленный вид, захотелось выглядеть не хуже, чем эта чистенькая девочка. Конечно, после двух беременностей и жизни без особых радостей, зато с ежедневными заботами, куда ей тягаться со свежестью и ухоженностью Евгении. Но привести себя в относительный порядок Люба смогла. И — вот же чудо! — на неё опять стали посматривать мужчины. Правда, не всегда такие, на кого она сама посмотрела бы. Не всегда — холостые. Но сам факт!
А теперь, когда у нее в собственности две трети квартиры, она тем более воспряла духом.
Соседа она понять не могла — первые дни тот только рычал и на мальчишек срывался. Не хотел дежурить в свой черёд, ругал дочь и жену, называя их неблагодарными. А потом резко переменился.
Во-первых, купил комнату и зажил в квартире на законных основаниях. Во-вторых, стал постоянно попадаться ей на глаза, будто специально караулил. Проявлял вежливость при встречах, помогал донести что-то до комнаты, придержать дверь, передвинуть. И еще более неожиданно — стал возиться с ее детьми. Ничего такого — Васька, принеси из ванной ведро. Валька, не путайся под ногами, сядь и держи эту штуку. Но мальчишки, привыкнув и осмелев, глаз с него не сводили. И почти перестали шкодить, соседу как-то удалось перенаправить их энергию в мирное русло. Васька с восторгом и энтузиазмом помогал Александру Семеновичу копаться в машине, и уже через пару недель отличал торцовый ключ от рожкового, безошибочно подавая требуемый. Люба с опаской следила за общением детей с соседом, помня, какой отец Жени неприспособленный к жизни человек. Ведь на сухомятке сидел, когда дочь ушла! Посуду за собой помыть не мог, копил чашки в мойке, пока разозлившаяся Люба однажды не выбросила всё прямо на пол. Орал он тогда знатно, но потом взялся за ум. Даже принялся подметать в коридоре и на кухне! А когда после помывки себя любимого, Александр Семенович сполоснул ванну и протёр пол, она была потрясена.
Надо же, вот тебе и белоручка! Жить захочешь, ещё не так раскорячишься — цитата из хорошего фильма, «Особенности национальной охоты». Любка смотрела его десять раз, не меньше.
Быстро переодевшись в домашнее, женщина вымыла руки, освежила лицо и вернулась в комнату сыновей.
Оба ребенка с горящими от нетерпения глазами, бросились ее усаживать и пододвигать вилку, хлеб.
— Вкусно?
— Мам, вкусно?
Любка жевала и глотала, не в силах разочаровать мальчишек.
Ведь и вправду — старались! Сами убрали комнату, кстати, надо бы выяснить, как они умудрились не испачкаться. Сами готовили. Васька включать плиту уже умел, мог подогреть обед, что оставляла мать, но готовить его никто не учил. И вот, пожалуйста!
Конечно, яичница относительно съедобнойоказалась только посередине «блина», но Люба мужественно съела всё до последней крошки.
А потом они все вместе — и сосед тут же, куда без него? — пили чай с вареньем и курабье, и Любка слушала рассказ «как это было».
Сыновья, захлёбываясь восторгом и перебивая друг друга, рассказывали, как они решили сделать маме сюрприз, как разделись до трусов, чтобы не испачкаться. Как убирали комнату.
— А Валька мешал!
— Я мешал? Это ты на кровати прыгал, а не застилал, — возмутился младший.
В общем, по всему выходило, что Александр Семёнович надоумил мальчишек сделать маме сюрприз, и подсказывал им, как и что делать.
Когда дети угомонились, сосед позвал женщину на кухню.
— Люба, я тут что подумал, — приступил он к разговору. — Нам с тобой теперь долго по соседству жить, надо бы наладить отношения.
— В каком это смысле? — насторожилась женщина. — Вы это, Александр Семёнович, бросьте! Я не собираюсь тут….
— Да нет же! В хорошем смысле наладить отношения! Как добрые соседи жить, не ругаться, помогать друг другу, — воскликнул мужчина. — Мальчишкам нужен присмотр и, главное, занятие. Иначе они сами найдут, чем себя развлечь, и нам это вряд ли понравится. Уж больно они у тебя активные, просто огонь, а не дети.
— Знаю, но где ж я им найду присмотр, если сама днем на работе?
— Так я о том и речь веду! Я могу, — мужчина внимательно посмотрел на Любу. — Мне сейчас все равно делать нечего, а с ними интересно. Я уж забыл, сколько всего по молодости умел, а тут, глядишь, и вспомню. Научу их молоток держать, кормушки сколачивать, в моторе разбираться. В общем, без дела сидеть не будут.
— Это неплохо бы, — осторожно отреагировала Любовь, — но вам-то это зачем? Какой у вас интерес возиться с чужими детьми?
— Интерес есть, — кивнул сосед. — Я решил себе отпуск устроить, с работы уволился. Но совсем ничего не делать — со скуки помрешь, а с мальчишками повозиться — самое то. Всегда хотел сына, мечтал, как буду ему мужские навыки прививать, как на рыбалку вместе поедем. Бог не дал пацана, а с девчонки толку нет. Вон, погляди — поманил её мужик, она про родного отца мигом забыла и усвистала. А сын — это другое. Он и друг, и опора. О чём это я? А! Нравится мне с ними возиться. Плохому не научу, не идиот же я. И на шалости у них времени не останется. А за это не откажусь, если ты меня будешь хоть раз в день горячим кормить. Из меня повар не очень, как Васёк примерно, а поесть я люблю. Вот и выходит — мне занятие и обеды, а тебе за мальчишек не надо волноваться, что они дома одни остаются.
— Это можно, — Люба прикинула, что такой «бартер» она понимает: сосед смотрит за детьми, а она его кормит. Всё честно! — Могу готовить вам обеды и ужины. Покупаете продукты, а я варю. Если хотите с нами столоваться, то тоже продукты выделяйте, дополнительный рот я не потяну.
— Я и не рассчитывал питаться за ваш счёт! Деньги у меня есть, остались после покупки комнаты, могу какое-то время себе почти ни в чём не отказывать, — ответил Александр, — По магазинам ходить не люблю, у меня этим всегда Верка занималась. Так что, я лучше буду тебе деньги давать, а дальше сама бери, что нужно и готовь. Так годится?
— Годится! — услышав про свободные деньги, дающие ему возможность не работать, Люба заинтересованно посмотрела на соседа — не такой уж он и старый.
— Вот и договорились!
Совершить ошибку проще, чем
