— Это конец- уверенно кивнула я и обреченно опустилась на крайнюю подушку, стараясь не наступать на капли крови, которыми я успела усеять весь пол и ковер, пока металась по камере и создавала икебану.

Живот снова свело болезненным спазмом и, устав бороться с неизбежным, я снова скорчилась на полу жалким комочком, в ожидании кары небесной.

Ждать конца пришлось недолго. Уже четверть часа спустя, на лестнице раздался характерный звук топающих сапог и мягкий звон посуды.

Бальте появился возле решетки, держа в руках объемный поднос, до отказа заполненный разнообразными мисочками, вазочками и тарелочками. Все это распространяло весьма аппетитные запахи, от чего мой рот наполнился слюной, а глаза голодным блеском. Однако, подняться я не успела.

Бельте, неожиданно, замер. Улыбка сползла с его лица, будто ее стерли мокрой тряпкой. Крылья его носа судорожно дернулись и из груди вырвался животный рык.

Поднос уверенно полетел на пол, сопровождаемый моим, полным истинного горя стоном. Еще бы! Столько вкусного- и в пыль! А я голодная, кстати!

От звука моего несчастного голоса, Гиён окончательно осатанел.

Глаза его уверенно наливались кровью. Сильно вздулись мышцы на руках, грозя разорвать рукава камзола:

— Кара! Что случилось? Ты ранена? — напряженно спросил он, делая шаг к решетке.

И тут его взгляд зацепился за алое кровавое пятно на полу.

Собственно, я даже не успела ничего понять, оценить, придумать или ответить! Так что, не надо меня так сразу осуждать! Все последующее, прошу считать проделками судьбы! Я к этому отношения не имею!

Бальте, больше не теряя ни секунды, сделал уверенные пару шагов вперед. Фамильное кольцо на его пальце послушно вспыхнуло травянистой зеленью и мужчина лихо преодолел не поддающуюся поеданию въёльтами таметитовую решетку. Может быть, он бы и заметил весьма условно прикрытую дыру в полу, если бы дал себе труд хотя бы просто взглянуть на нее. Но его налитые рубиновым пламенем глаза были прикованы к моей согбенной на полу фигурке, укутанной в заляпанное кровью одеяло, с гримасой боли и страдания на бледном лице. Поэтому, испуганный мужчина просто смело шагнул вперед и… собственно, тут же провалился в прогрызенный кисонькой лаз.

Озабоченность на его лице быстро сменилась удивлением, а, потом, яростью. Он успел удивленно вскинуть правую руку, прежде чем зияющая пустота неизбежно поглотила его мощное тело. И если мои габариты позволяли не замечать острых каменных краев импровизированного выхода, то Бальте был в разы крупнее. Поэтому, он, вместо того, чтобы свободно упасть на пол нижнего этажа, застрял с районе талии. Да еще и одну руку заклинило там же, прижатой к телу. Но и этого оказалось мало. Возможно, его размеры, все-таки, позволили бы ему, путем некоторых манипуляций, протиснуться в образовавшееся отверстие. Но полет вниз быстро интерпретировался у многострадального демонического организма, как условно- опасное действие. Что, видимо, и повлекло за собой автоматическую трансформацию мужчины в истинную форму. А вот габариты Высшего были уже куда как похлеще, чем у Гиёна в обычном состоянии! В связи с этим, Демон не просто застрял в дыре в полу. Его заклинило там насмерть!

Демон рычал и метался, судя по движениям, болтал ногами и бил хвостом. А еще сильно матерился на местном эквиваленте нецензурной брани. Но куда там! Пол в башне был сделан на совесть. Каменные плиты были толстыми. Перекрытия мощными. А Бальте злым.

— Ты что устроила, маленькая дрянь! Выпусти меня, немедленно! Или ты поплатишься за это! — орал он.

— Ничего я не делала! — автоматически огрызалась я, одновременно, со стоном, поднимаясь на ноги и стараясь не морщиться от боли- Ты сам туда упал!

— Ты устроила ловушку, зараза! И притворилась истекающей кровью! — вопил, как потерпевший, Демон.

— Никем я не притворялась! О! Кстати, дай-ка сюда свою ручку.

— Не смей трогать мое кольцо! — угрожающе рычал пленник, стараясь увернуться от моих пронырливых пальчиков.

— Да я верну же! Ай! Можно поосторожнее? У меня и так живот болит! — пыхтела я, наваливаясь всем телом на его могучую руку, которая просто категорически отказывалась лежать спокойно и позволить мне снять с пальца драгоценность.

Наконец, многострадальная демоническая конечность оказалась плотно прижата к полу, а я получила доступ к когтистой ладони. Только толку-то? Пальцы Демона не давали возможности снять кольцо. Нет, оно, вроде как, и растянулось по размеру, Да вот демонстративно сжатый кулак не оставлял никакого простора для дальнейших действий.

— Слушай, я совсем не хочу делать тебе больно- увещевала я- Просто отдай мне колечко. Я выйду и сразу же кину тебе его обратно!

— Ты никуда отсюда не пойдешь! — цедил монстр.

— Еще как пойду- шипела я, все еще пытаясь разжать его пальцы- Мне, между прочим, домой надо! Мне завтра на работу!

Вот честно, у Демона даже рот открылся:

— На какую еще работу! — взвыл он нечеловеческим голосом- Моя жена не может работать! Ты что, прислуга? Рабыня? Что за бред?!

— Ой, прекрати эту экспрессию, пожалуйста! У нас совсем другие порядки в моем мире! Твоя жена просто занимается любимым делом и получает за это деньги, что позволяет ей ни от кого не зависеть и жить в свое удовольствие! Кстати, именно благодаря этому, я не вышла замуж до тебя- потому что мне не нужен мужчина, чтобы обеспечить себя всем необходимым!

— Это в крайней степени неприлично- припечатал борец с феминизмом.

— Ну конечно! А жить на содержании у какого-то придурка, само собой, было бы куда приличнее!

— До замужества, женщину должны содержать родители! Или близкие родственники.

— А вот нет у меня ни тех, ни других! Некому меня содержать и за меня заступаться! — вспылила я и вот прямо даже чуть не расплакалась!

Так саму себя стало жалко, честное слово! Какая же я вся одинокая, несчастная и беззащитная!

— Теперь у тебя есть я- вдруг тихо и очень убежденно произнес Демон, глядя мне прямо в глаза.

Ну и все.

Много ли мне надо в первый то день Красных праздников, с похмелья да еще и в нервенной обстановке? Мои глаза молниеносно наполнились до краев соленой влагой. Я шмыгнула носом раз, второй… И неудержимо разрыдалась в голос, до побелевших суставов обняв демоническую шею и уткнувшись сопливым носом ему за ухо.