…Вечер прошел скомкано. Ночь была муторной. Ольга то просыпалась, то снова падала в противное серое месиво на грани сна и реальности. Кошмары ее не мучили, но не покидала тревога и напряжение, из-за которых никак не получалось расслабиться и отдохнуть. Даже обидно немного — на космическом корабле она спала как убитая…

Утро наступило рано в соответствии с уже привычным внутренним будильником, но радости не принесло. Сил не было. Кажется, их стало даже меньше, чем вечером накануне, а она ведь отдыхала… Хотя, после такой ночи можно весь день лежать — легче не станет. Еще и погода не радовала: небо затянули низкие серые тучи, несущие обещание дождя и говорящие о перемене давления, на что голова немедленно отреагировала ноющей болью.

Ольга сразу же почувствовала себя старой, измученной, больной и совершенно ни на что негодной. Если вчера беспомощность казалась временной, то сегодня стало очевидно, что последствия плена будут аукаться ей еще долго. А она никогда не умела правильно болеть. Чтобы полежать в кровати, с сериалом, температурой и горой лекарств. Обычно приходилось запихивать в себя лекарства на ходу и идти на работу. Жить на горячем чае, попутно обчихивая всех, кто рискнет подвернуться под руку.

Даже после операции она отвалялась положенный минимум и поспешила закрыть больничный, чтобы снова вернуться на работу. В привычную среду. С заботами, авралами, цифрами, руганью… Благодать. А теперь и спешить некуда… Болеть можно в полное удовольствие, только как?

При первой попытке встать, зверь на полу поднял морду и тихо заворчал. Креон тут же проснулся и оказался рядом раньше, чем глаза разлепил.

— Что-то случилось?

— Голова болит… Таблетку надо.

— Сейчас.

Она честно хотела его остановить. Даже руку вслед протянула, но потом поняла, что комната как-то странно расплывается перед глазами. Кажется, голова болит не просто так, а из-за давления. Низкого. Замечательно… Такого с ней со студенчества не было.

Киориец вернулся через пару минут с целой аптечкой лекарств, выданных на крейсере, и начал методично выдавать ей по одной капсуле из разных баночек. Оставалось только прилежно глотать их и запивать водой — рядом с диваном снова стоял памятный кувшин.

— А теперь ложись, — непреклонно заявил принц, поправляя одеяло. — Что хочешь на завтрак?

Голова после приема таблеток стала ватная и тяжелая. Ольга попыталась удержаться от зевания, но едва не вывихнула челюсть. После чего мысленно махнула на все рукой, повернулась на бок и закрыла глаза. На нее волной накатило умиротворение и сонливость. Тело стало легким и невесомым. Вспомнилось вдруг детство. Лето. Когда можно вот также проснуться утром, вспомнить, что в школу не надо и лечь спать дальше. А потом бабушка разбудит и позовет завтракать…

— Кашу… манную… с вареньем…

Вишневым. И чтобы только сироп. Без ягод. И каша такая жидкая-жидкая. Без комочков. И кусочек масла сливочного в серединке плавает. И можно аккуратно есть ложкой, собирая с края тарелки к середине. А потом эту тарелку еще и облизать. Так ведь вкуснее…

…Проснулась Ольга от запаха гари. Такой вот характерной. От убежавшего молока. Распахнула глаза и села, оглядываясь и пытаясь понять, что случилось. В комнате никого не было, а из кухни доносились подозрительные звуки бряцанья посуды, шума воды и приглушенного ворчания.

— …раз тебе понравилось, значит, съедобно… Знать бы еще, какая она должна быть…

— Креон! — на всякий случай позвала она, испытывая смутные предчувствия.

Мужчина возник на пороге, подпоясанный ее фартуком. Желтым. В алые маки. На работе подарили. В комплекте с прихваткой, скатертью и салфетками. Она его и одевала-то раза два. И хранила, кажется, на дальней полке, чтобы лишний раз не видеть.

— Ты проснулась. Завтракать будешь?

За отсутствием слов оставалось только кивнуть. Поправить подушку, чтобы сидеть удобнее — после сна тело ощущалось намного лучше. И с удивлением обнаружить на подносе тарелку с кашей. Пиалочку с вареньем. Чашку чая.

— Аааа…

— Ты сказала «манную», — Креон едва заметно нахмурился. Меж бровей возникла знакомая складочка. — Пришлось идти в магазин. Потом я спросил у продавщицы рецепт приготовления. Оказалось, что нужно молоко. Масло было в холодильнике. А еще варенье. В магазине оно не продается. У тебя стояло какое-то, но я не знаю, как выглядят ваши ягоды, поэтому не уверен, что оно вишневое.

Варенье было малиновое. Прошлогоднее. Или позапрошлогоднее? Главное, что без плесени. От каши немного пахло гарью. И пару комков сложно было не заметить, но… Каша. Ей приготовили манную кашу. Не зная рецепт. На чужой планете. Из неизвестных и явно непонятных продуктов. Просто потому, что она что-то пробормотала перед сном…

В горле встал комок, а в носу подозрительно захлюпало. Пришлось часто заморгать, чтобы сдержать неожиданно навернувшиеся слезы.

— Я пробовал сам. И давал Арею — он съел, — осторожно добавил мужчина, видя, что она не торопится приступать к завтраку.

Зверь обнаружился тут же. Сидел рядом с диваном и облизывался, задумчиво глядя на тарелку. Кажется, если ей блюдо не понравится, он с удовольствием съест добавку.

Ольга осторожно взяла ложку и зачерпнула с краю. Креон и ликос следили за ней с таким вниманием, будто от ее реакции зависела, минимум, их жизнь.

Каша оказалась… вкусной. Да, не такой, как она помнила из детства. Но в меру сладкой, в меру соленой. Со странным привкусом, который легко перебило варенье, немедленно полностью выложенное сверху. Оказалось, что у нее проснулся совершенно неприличный аппетит. И каша пропала в считанные минуты.

Ольга поскребла ложкой открывшееся дно и подняла взгляд на мужчину. Тот уже перестал хмуриться и заметно расслабился.

— А можно добавки?

Ее вопрос заставил его моргнуть. Затем бросить взгляд в сторону кухни. И самоотверженно ответить:

— Конечно.

…На самом деле издеваться над киорийцем Ольга не стала. Силы вернулись, и они уже вдвоем отмывали кухню. Потом готовили обед. Потом играли в монополию, найденную на антресолях — больным необходимы положительные эмоции, а смотреть телевизор не хотелось.

Правила Креон усвоил быстро. И также быстро освоился с полем. Играть с ним было интереснее, чем с Сашей. И попутно удалось узнать кое-что о Киорисе. А еще о его жизни на Земле в ее отсутствие. И о том, как принцу пришлось осваиваться на кухне. И о визитах Ивана Александровича. Ольга слушала и качала головой, удивляясь и в то же время в очередной раз убеждаясь, что для власти война — лишь еще один повод доказать свое превосходство. Даже перед лицом общего врага.

А ближе к вечеру они пошли гулять. Тучи унесло ветром. Выглянуло солнышко. Засидевшихся дома людей потянуло на воздух. Официально они выгуливали ликоса, который, судя по поведению, в компании совершенно не нуждался, и независимо бегал рядом. Неофициально — заменяли прописанную ей физическую активность хотя бы прогулкой. От былой выносливости не осталось и следа. Уже через пятнадцать минут Ольга опиралась на руку принца. И неожиданно поняла, что идти с ним рядом невероятно комфортно.