Вскоре весь дом уже спал. Фафхрд и Мышелов положили оружие рядом, однако тишину нарушали лишь разнообразные храпы да редкие пощелкивания догорающих углей.

В день Кошки рассвет выдался ясным и свежим. Мышелов сладко, по-кошачьи, потянулся и вдохнул сладкий, напоенный росою воздух. Он чувствовал необычайный прилив радости и готовность действовать. Разве это не его день – день Серого Мышелова, когда ему во всем должна сопутствовать удача?

Его возня разбудила Фафхрда, и они бесшумно выскользнули из домика, стараясь не потревожить крестьян, которые из-за выпитого накануне немного проспали. Друзья освежили лицо и руки росистой травой и навестили лошадей. Затем они пожевали хлеба, запили его холодной колодезной водой, имевшей привкус вина, и стали готовиться к вылазке в башню.

На этот раз они все тщательно продумали. Мышелов запасся молотком и массивным железным ломом – на случай, если придется иметь дело с каменной кладкой, а также проверил, лежат ли в мешке свечи, огниво, клинья, долота и прочие нужные мелочи. Фафхрд позаимствовал из хозяйских инструментов кирку и привесил к поясу свернутую в кольца тонкую прочную веревку. Кроме того, он взял с собой лук со стрелами.

В этот ранний час лес был восхитителен. Над головой у друзей не умолкало птичье пение и щебет; на ветке мелькнул какой-то черный зверек, похожий на белку. Под кустом, усыпанным красными ягодами, суетилась пара бурундуков. То, что вечером казалось тенями, превратилось в прекрасную листву всех оттенков зелени. Приятели не спеша продвигались к цели.

Не успели они углубиться в лес и на полет стрелы, как позади раздался слабый шорох. Он быстро приближался, и вскоре друзья увидели дочь крестьянина. Тяжело дыша, она застыла, одной рукой касаясь ствола дерева, в другой сжимая несколько листочков, готовая убежать при первом же резком движении. Фафхрд и Мышелов стояли совершенно неподвижно, словно перед ними была лань или дриада. Наконец девочка справилась с застенчивостью.

– Вы идете туда? – спросила она, коротко кивнув в направлении сокровищницы. Темно-карие глаза смотрели серьезно.

– Да, туда, – улыбаясь, ответил Фафхрд.

– Не надо. – Девочка быстро покачала головой.

– Но почему, девочка?

Голос Фафхрда звучал нежно и звучно, казался неотъемлемой частью шумов леса. Похоже, он задел какую-то пружинку внутри у его собеседницы, и она почувствовала себя свободнее.

– Потому что я часто наблюдаю за этим домом с опушки, но близко не подхожу. Никогда-никогда. Я говорю себе, что там есть магический круг и я не должна через него переступать. И еще, что внутри дома сидит великан. Странный и страшный великан. – Слова девочки уже лились безудержным потоком. – Он весь серый, как камни, из которых построен дом. Весь серый – и глаза, и волосы, и ногти. И еще у него есть дубинка, большая, как дерево. – Девочка кивнула Фафхрду. – И он ей убивает, всех убивает. Но только если подойдешь близко. Почти каждый день я играю с ним в игру. Делаю вид, что собираюсь переступить через магический круг. А он следит за мной из двери, но так, что мне его не видно, и думает, что я вот-вот переступлю. А я танцую в лесу вокруг дома, и он смотрит на меня через окошки. И я подхожу к кругу все ближе и ближе, все ближе и ближе. Но никогда не переступаю через него. А он страшно сердится и скрежещет зубами, словно камень трется о камень, и весь дом трясется. И тогда я убегаю, далеко-далеко. Но внутрь вы не должны заходить. Ни за что.

Девочка остановилась, словно испугавшись собственной смелости. Глаза ее тревожно устремились на Фафхрда. Казалось, ее тянет к нему. Северянин ответил серьезно, даже без тени насмешки:

– Но ты ведь ни разу не видела серого великана, правда?

– Нет. Он слишком хитрый. Но я говорю себе, что он там, внутри. Я знаю, что он там. Но это ведь не важно, верно? Дедушка тоже знает про него. Когда я была маленькая, мы разговаривали с ним о великане. Дедушка называет его зверем. Но остальные только смеются надо мной, и я молчу.

«Еще один парадокс с этими крестьянами, – внутренне усмехнувшись, подумал Мышелов. – Воображение для них такая редкость, что девочка не колеблясь принимает его за реальность».

– Не беспокойся за нас, девочка. Мы будем следить за твоим серым великаном, – заговорил он, однако голос его прозвучал не столь естественно, как у Фафхрда, а может, просто хуже вписывался в обстановку леса.

– Пожалуйста, не входите внутрь, – еще раз предупредила девочка и стрелой понеслась прочь.

Друзья переглянулись, и на лицах у них заиграли улыбки. Эта неожиданная сказка с непременным великаном-людоедом и очаровательно-наивная рассказчица придали росистому утру новую прелесть. Не проронив ни звука, друзья осторожно зашагали дальше. Оказалось, что они старались двигаться как можно тише не зря: подойдя к поляне на полет брошенного камня, они услышали приглушенные голоса, которые, казалось, о чем-то спорили. Мгновенно спрятав кирку, лом и молоток в кусты, приятели под прикрытием деревьев стали подкрадываться к поляне, всякий раз тщательно выбирая место, куда поставить ногу.

На самом краю поляны стояло с полдюжины коренастых молодцов в черных кольчугах, с луками за спиной и короткими мечами у пояса. В них нетрудно было признать воинов из засады. Двое двинулись в сторону сокровищницы, но их тут же позвали назад. Спор вспыхнул с новой силой.

– Могу поклясться, – неспешно оглядев незнакомцев, зашептал Мышелов, – что вон того рыжего я видел в конюшнях лорда Раннарша. Словом, я угадал. У нас появился соперник.

– Почему они стоят и только показывают на дом? – шепнул Фафхрд. – Может, кто-то из них уже вовсю трудится внутри?

Мышелов покачал головой:

– Вряд ли. Видишь, их ломы, лопаты и прочий инструмент разбросан вокруг? Нет, скорее всего, они ждут кого-то, возможно, главаря. Одни хотят осмотреть дом до его появления, а другие их отговаривают. И я готов поставить собственную голову против кегельного шара, что их главарь – сам Раннарш. Слишком он алчен и подозрителен, чтобы поручить поиск сокровищ своим приспешникам.

– И что нам делать? – шепотом поинтересовался Фафхрд. – Мы не можем проникнуть в дом незаметно, даже если бы это было наилучшим решением. Но оно не из лучших: войдя в дом, мы окажемся в ловушке.

– Меня так и подмывает пустить в дело пращу прямо сейчас и поучить их искусству засады, – угрюмо прищурившись, ответил Мышелов. – Но только в этом случае оставшиеся в живых займут дом и будут сидеть там, пока не подоспеет Раннарш, причем, скорее всего, с подкреплением.

– Мы