— Наверное, — соглашаюсь я. — И прощать нет за что. Я уверена. Но ты же знаешь мою маму. С каждым годом с ней всё сложнее и сложнее. Артёма я решила не брать. Будет всю службу с ноги на ногу переминаться. А бабки на скамейках с укором головами качать.

— Артём их не знал. Ему трудно представить наши чувства, — поясняет мужчина. — Артур только что звонил. Сегодня вылететь не сможет. Но сказал, что на службу обязательно успеет. Так во сколько начало?

— Сразу после утренней службы. Завтра она короткая, поэтому где-то в половине одиннадцатого. Теперь можно священника пригласить, чтобы на самом кладбище помолился. Я пригласила. Ты же не против?

— Не против, — говорит Марек. — Не бери такси. Я в десять заеду.

— Я, наверное, поеду раньше. Постою всю службу. Никакого праздника нет, людей будет немного. А мне есть о чём подумать.

— Я не занят. Могу приехать к началу.

— Марек, мне лучше одной. Я давно собиралась, но так и не выбралась. На кладбище с тобой поедем, а в церковь я сама.

— Как скажешь, тогда до завтра?

— До завтра, — прощаюсь я и нажимаю кнопку отбоя.

— Всегда говорила твоему отцу, что он плохо кончит, — ворчит мама, естественно, стоявшая за дверями и слышавшая весь разговор. — И Аньке говорила. Десять лет прошло, а помянуть и некому. Даже удивительно, что Марк идёт. Что ему? Подружка твоя в земле лежит, а он со всем городом гуляет. А Артур зачем вернулся? С Европы выперли, что ли? Тоже отец алкашём был. Может, и сын теперь на стакан наступает.

— Мама, перестань, — прошу я. — Не идёшь в церковь, не иди. Тебя никто не уговаривает.

Мама осматривается, не видно ли где Кости с Артёмом, затем продолжает:

— Я одно время думала, что ты Артёма от Артура нагуляла. Ошивалась у них целыми днями. Но Костя бы тебя с пузом от другого не стал бы замуж брать. Не такая у них семья, чтобы свою фамилию чужому ребёнку давать, — не унимается родительница. — А теперь Марк около тебя трётся. Смотри, дочка, по отцовым стопам не пойди!

Грозно тряхнув перед моим носом кулаком с зажатым в него кухонным полотенцем, мама всё же уходит.

А я в эту ночь обратно почти не сплю. Болезненной судорогой сводит пустой желудок. Опять есть не хотелось. Какая всё же это дурацкая неделя! Может, дальше будет проще? Махнуть на всё, купить путёвку и съездить вместе с Артёмом куда-нибудь отдохнуть? Недели на две. Возможно, за это время Милана окончательно приберёт к рукам Артура и ему станет не до нас? Я точно не помню, сколько ей лет. Наверное, тридцать шесть. Не станет долго с ребёнком затягивать. Она женщина не глупая, хорошо понимает, что Артура не только нужно женить, но ещё и удержать. Совет им, да любовь! Главное, от нас с сыном как можно дальше. Если нужно, я уговорю Костю остаться и на зиму в Фариново, а не возвращаться в Сити, где мы каждый день будем сталкиваться с Артуром.

Несмотря на принятые и кажущиеся мне разумными решения, уснуть не получается. Верчусь так часто, что просыпается Костя:

— Болит что? — интересуется супруг.

— Нет. Не спится. Тяжёлый день будет.

— Если бы не родители с этим юбилеем, я бы тоже с тобой в церковь сходил, — неожиданно признаётся муж.

— Костя, пожалуйста, завязывай с этими играми. Поговори с Марком. Прими помощь. Всё анонимно. Никто не узнает.

— Я подумаю, — хмурится мужчина. — Нет, хорошо, что родители с юбилеем нарисовались. В эти выходные не пойду в казино. Может, всё устаканится. Артур же не чужой человек, не будет требовать этот дурацкий долг.

— А разве карточные долги имеют друзей? — уточняю я. — Наоборот, отдать долг другу — это дела принципа.

— Ну, да, — тянет Костя. — Я больше никогда так не поступлю. В тот вечер я выигрывал… Даже не помню, откуда этот Димон нарисовался. Не, с Артуром, конечно, поговорить надо. Если хочет, сходите с ним в ресторан. Ну, ещё что-нибудь. Я проиграл ночь с тобой, но это же не значит…

— Я видела запись, Костя. Ты проиграл ночь секса со мной. Твои собственные слова. Там не подкопаться.

— Переночуете с Артуром в районе Роз. Лишний народ не увидит, а кому нужно скажем. С Мареком тоже нужно поговорить. Пусть поможет разрулить ситуацию.

— Костя, ты… ты… У меня просто слов нет.

Рука мужа скользит по моей ноге, забирается под рубашку. Я напрягаюсь.

— Не дашь, да? — вздыхает муж. — Наказан? Из-за тех шлюх? В казино?

— Они не шлюхи, — морщусь я. — Деньги Мареку вернул, которые он за тебя им отдал? Или мне возвращать?

— Эль, я тебя люблю.

— Костя, ты когда-нибудь любил?

Ожидаю услышать очередной вздох. Но муж ложится на спину и смотрит в потолок. Убирает руку с моей ноги.

— Любил. Еву.

Глава 34. Святое место

Я молчу, не зная, как реагировать. И ждёт ли моей реакции Костя.

— Я не знала, Кость.

— Никто не знал. Она тоже, наверное, не догадывалась. Она из-за Марека никого не видела. Артём ведь сын Артура. Я прав?

Вновь не знаю, что сказать. Слишком много правды для одной недели. Но в эту ночь не хочется лжи.

— Почему ты так решил?

— Он похож на него. Очень. Всё же я рядом с Артуром одиннадцать лет просидел за одной партой. Изучил его лучше самой преданной любовницы. Ты знаешь, что я ни с кем не мог усидеться, кроме него? Каждое первое сентября учительница сажала меня с кем-то ещё и каждое седьмое сентября вновь возвращала к Туру. Когда ты сказала, что отцом ребёнка является парень из колледжа, я не поверил. Даже не знаю почему. Я помню, как этот ищейка бесхвостый, Молчанов, после очередной игры пытался поспорить на тебя. Мы выиграли. Все были на адреналине. Марек и Ева, не скрываясь, ушли вместе в душ. А ты сидела на скамейке, напротив нашей раздевалки. Кажется, кто-то из парней спросил Тура, встречаешься ли ты с кем-то. Мол, он сосед, должен знать. А Молчанов давай говорить про это дурацкое пари. Никто его не поддержал, а Тур так рявкнул, что Стас даже голову в плечи втянул. Ты тогда с Артуром домой пошла.

Я тоже вспомнила этот момент. Как чем-то взбешённый Артур выскочил из дворца спорта, схватил меня за руку и потащил домой. Не сказал мне за всё время нашего пути ни одного слова. Втолкнул в