отбиваться, но иногда меня брали в клещи, хе-хе.

— Так и что ты хочешь сказать? В чём разница-то?

— Всё просто. Ты, как мужик, спокойно можешь выбрать женщину слабее себя. Это для тебя нормально. Понятно, что все хотят самого лучшего партнёра, но в этом плане вам, мужикам, сильно проще. Ты можешь позволить себе три жены, которые нарожают тебе детей. А я не могу позволить себе трёх мужей, которым нарожаю детей. Против биологии не попрёшь, знаешь ли.

— Ты не можешь найти сильного мужика? — догадался я.

— Не просто сильного. Точнее, да, это важно. Это сложно объяснить. Я прихожу на свидание и понимаю, что могу свернуть ему шею быстрее, чем он заметит это. Понимаю, что, когда буду беременной, у него сил не хватит защитить меня. А отбиваться с пузом от вероятных врагов — так себе перспектива. Если говорить совсем уж прямо и грубо, то у нас, девочек, не стоит на слабых мужиков. У Тамары та же самая проблема. Думаешь, она не хочет отношений? Хочет. Но все, кто рискует подкатывать, — слабее её.

— Но это же не повод…

— Просить тебя о ребёнке? — перебила меня Калия. — Если ты принципиально против, я откажусь. Но дослушай меня, чтобы понять, почему я об этом прошу. Поиск достойного мужа — это лишь одна из проблем. Ты прекрасно знаешь, что я не самый чувственный человек. Откровенно говоря, я та ещё мрачная штучка, — криво усмехнулась Калия. — Смотря на ту же Василису, как она возится с пелёнками, с каким удовольствием играет с ребёнком, я отчётливо понимаю, что никогда не буду такой. Я точно буду лучше, чем моя ледяная мать, но, несмотря на любые ритуалы, эта мрачность из меня никуда не денется. Поэтому я, может, и буду нормальной матерью, но уж точно не самой лучшей.

— Что-то мне совсем перестаёт нравиться, к чему ты клонишь.

— Говорю как есть, — пожала она плечами и отвернулась. — Сейчас две твои жены беременны. Если я тоже забеременею, наши дети будут одного возраста. Несколько месяцев разницы не в счёт. О ребёнке будет кому позаботиться. Я смогу так же с тобой отлучиться в рейды. У ребёнка будут друзья. Нормальная, большая семья. Можно очень долго дискутировать, что время на раздумья ещё есть, но я повторю вопрос. Что такого произойдёт в будущем, что изменит ситуацию к лучшему? Правда в том, что ничего. Про опасения Грозы, что чем больше сил, тем сложнее размножиться — я в курсе. Поэтому не хочу рисковать.

— А тебе самой будет нормально оставлять ребёнка?

— Не знаю. Как я могу сказать об этом заранее? Остаётся проверить только на практике.

Было что-то такое в чувствах и словах Калии, что пробрало меня. Я ведь говорил, что она будто часть меня. Не правая рука, а кто-то больший. И соратник, и боевой товарищ, и хороший друг. Который сейчас хочет сделать не самый лёгкий выбор.

— Допустим… — сказал я и запнулся. — Допустим, даже если я не против, остаются ещё мои жены. Ты должна понимать, что я не могу принять такое решение один.

— Радамира не против, — повернулась Калия и посмотрела на меня, улыбнувшись. — Роза и вовсе сказала, что сильные наследники — это всегда хорошо. А если буянить начнём, Спар сделает всем ата-та.

От таких слов я смутился. Почему-то у меня сложилась репутация строгого мужа после той выходки Пушки, когда они с Тамарой подрались.

— А Василиса? — уточнил я, чтобы скрыть смущение.

— С ней не говорила. Не уверена, что она так же воспримет. Если она будет против, то так тому и быть.

— Я… поговорю с ней.

Как это будет выглядеть, ума не приложу.

— Лучше с остальными жёнами сначала поговори, — улыбнулась Калия. — Женщинам такое между собой решить проще. Мария тоже одобрила.

— Кто бы сомневался, — фыркнул я. — Так получается, ты всё же готова стать моей женой?

— Нет, — перестала улыбаться Калия. — Четвёртой женой я становиться не буду. Даже не проси. Фениксы слишком гордые для такого.

А родить вне брака — значит, не гордые?! Но вслух я это говорить не стал. Мне ещё жить хотелось. Только вот и сдаваться просто так я не собирался.

— А как ты ребёнку собираешься объяснять, почему папа не женился на маме? Не станет ли это поводом для травли? Или других проблем?

Постепенно мой шок и растерянность проходили, включался мозг, а вместе с этим я видел всё больше и больше неприятных нюансов, которые вполне могли сказаться в будущем.

— Признаешь ребёнка официально и всё, — возразила Калия.

Ага, и всё. Как будто это так просто. Если Калия откажется выходить за меня из-за гордости, то это будет намёк на то, что у других моих жён гордости нет. В том числе у принцессы королевства. А если не из-за гордости, то это уже ущерб для репутации самой Калии. Да и моей. И моих жён. Получается, что я тупо заделал бастарда на стороне. И сам мудак, и жён не уважаю, и Калию.

С другой стороны, обзавестись ещё и четвертой женой… Куда мне? У меня на троих времени особо не хватает. Я реально к ним по графику в спальни хожу. Не семейная жизнь, а армия какая-то. Молчу уж про то, что у каждой жены свои заморочки, особенности и запросы. Сбалансировать это — задача ничуть не легче, чем Адама в расход пустить.

— У меня есть время подумать? — уточнил я. — Дело не в тебе. Просто вопрос не самый простой.

— Думай, — ответила Калия. — Вопрос и правда не самый простой.

И усложнялся вопрос тем, что женщины странные существа. Со своей точки зрения они, может, и логичные очень, но вот мне так не казалось. Уже после, постфактум, я понял, что не рассматривал этот вопрос в контексте чувств к Калии. Она мне симпатична, да и, чего уж, Калия горячая штучка. Отличная партнёрша. Во всех смыслах. Если бы всё сводилось только к этому, я бы не парился, тащил Калию в постель и уговаривал выйти за меня. И уговорил бы. Но у меня две беременные жены. И одна кормящая моего ребёнка жена. Я не настолько наивен, чтобы рассчитывать, что они с радостью это воспримут.

Калия ушла, а я вернулся к тренировке. Попытался