№2

(по-польски, перевод – В. М.)

«Сумма технологии»

Первая половина письма посвящена продолжению разбора перевода «Лунной ночи». Во второй части текста Лем пишет о своей будущей книге «Сумма технологии», которая в 1963 году выйдет в Польше, а затем в 1968 году в СССР. Поражает, как четыре раздела книги, о которой говорится в письме, за короткое время развились до восьми глав. Конечно, Лем отводит особое место книге И .С. Шкловского «Вселенная, жизнь, разум», перекликающейся с третьим разделом его книги: «Цивилизации, космические корабли».

Краков, 15.02.63

Дорогой Дима,

спасибо Вам за письмо. Что касается перевода, то он не такой уж плохой, – но, благодаря ему, я увидел слабости моего рассказа, а не Вашей работы. Потому что в вашем изложении рассказ распадается четко на две довольно слабо связанные части. Наверное, были там /у Вас/ некоторые упрощения, но я не вижу причин ни для критики, ни для своих страданий, потому что безупречно стоит переводить только вещи, по крайней мере, достойные.

Я так думаю, и мои слова в данном случае не играют особой роли. Другое дело – они должны подталкивать Вас к совершенствованию искусства перевода. Но, опять же, у меня не было времени, чтобы заняться скрупулезным анализом Вашего текста. Но я думаю, что ничего еще не потеряно. И если Вы жаждете строгой критики, то при очередном переводе моих вещей я буду готов это сделать в любое удобное для Вас время.

…

Книга, на выпуск которой я собираюсь подписать договор, будет состоять из четырех частей: I. Две эволюции /биологическая и технологическая/; II. Pantokreatyka, – это о том, как обогнать в творческом плане Природу /здесь представлены разные выдуманные мной гипотетические «науки будущего» – с красивыми названиями: imitologii и fantomologii, fantoplikacji, teletaksji, fantomatyki и cerebromatyki/; III. Цивилизации, космические корабли; и, наконец, IV. Введение в реконструкции человека. Я пишу здесь об этом, потому что ничего, кроме извлечения звуков я не делаю. Я только занимаюсь писательским трудом – надо, чтобы за какие-то два месяца я подготовил книгу, а до конца года постепенно и напечатал ее. Здесь я особенно деликатно буду писать о космических цивилизациях. Потому что я коренным образом не согласен с выводами книги Шкловского, которую он мне уже прислал пару недель назад. Хотя, естественно, я со всем уважением принимаю приведенные им сведения, но интерпретация этих фактов мне кажется чрезвычайно однобокой. И я не хочу, чтобы Шкловский почувствовал себя оскорбленным, поскольку моя книга может повлечь за собой критику его некоторых определенных выводов. Например, о необычайной редкости феноменов цивилизации в космическом масштабе /критику не столько по существу, сколько по надеждам – политическим или, скорее, философским, потому что это порождает неоправданный оптимизм/. Правда, у меня будут свои, не менее уязвимые выводы.

…

То, что у Вас происходят некоторые изменения, я прекрасно знаю. И я рад, что вы переводите Мрожека, – может, из этого что-нибудь и выйдет.

…

Я до сих пор погружен в философию математики, потому что мне это нужно для книги. Всего хорошего, жму руку Вам и всем нашим друзьям.

Стругацкие послали мне книгу с дарственной надписью, а я пока ничего не приготовил для них. Прислали мне книги из-за Урала, и из Крыма, и я тоже ничего не выслал. Действительно, это не соответствует правильной природе вещей /это даже похоже на невежливость/, но я просто не могу оторваться от работы. Например, сейчас 7.15 утра, до 7.30 я пишу письма наиболее актуальным адресатам, а потом снова перехожу к сочинениям.

…

Всего хорошего

С. Лем.

№3

(по-польски, перевод – В. М.)

О «Докучливом собеседнике» Геннадия Гора

Геннадий Самойлович Гор (15.01.07 – 06.01.81) известен как советский писатель и автор фантастических произведений. В письме Дмитрию Брускину от 16 января 1964 года (здесь не приводится) Станислав Лем дает сравнительную оценку романа «Сердце змеи» писателя-фантаста Ефремова Ивана Антоновича (09.04.08 – 05.10.72) и романа «Докучливый собеседник»: «Сердце змеи» – мне грустно, любимый Дима. В таком сочетании «Докучливый собеседник» – прямо шедевр. Но к чему же такой пафос у Ефремова?

Краков, 21.04.63

Дорогой Дима,

в приложении посылаю письмо к Гору. Вероятно, это письмо его не удовлетворит, но что же делать: либо пишешь правду, либо, вообще, ничего не стоит писать. Конечно, я заметил, как книга Гора очень отличается от пафоса всех «обычных» фантастических романов, от того большинства, которые у вас издаются. Но не только это определяет успех в литературе. Как я уже написал Гору, концепция, идея, весь скелет художественного произведения остроумно задуманы и интересны. Обещают много. К сожалению, обещают больше, чем дает реализация этой идеи. Если бы Гор захотел узнать, что я на самом деле ожидал после этих разговоров Путешественника с роботом, то можно сказать ему, что я ожидал такой отважности в обработке проблем, которую можно найти в «Записках из подполья» Достоевского. Если уж писатель почти 80 лет назад был настолько мужествен, а наш возраст далек от дряхлости, то мы должны стартовать там, где он окончил. И не надо ссылаться на то, что этого бы не напечатали. И если не получается написать так, как бы хотелось, а потом прочитать все это в печати, то лучше не браться за такую тему вообще. Только подумайте: «суперчеловек» /потому что этот Путешественник – это ведь «сверхчеловек», представитель цивилизации более высокой, чем наша!/ общается с электронным мозгом-роботом – поэтому хотелось бы ожидать интеллектуальных откровений, а не банальностей, содержащихся в книге. Конечно, Гор, впрочем, разумно и остроумно, построил текст не как реальный документ, а как композицию, создаваемую Тамарцевым, одним из героев книги. Тамарцев к тому же написал плохой фантастический роман, и не стоило большими кусками цитировать его в книге Гора. То, что я написал здесь, совпадает с замечаниями в письме для Гора, и Вы можете ему, естественно, сказать все то же, что я Вам здесь пишу. Я рад, в любом случае, что свалил с плеч эту заботу, – но, другое дело, я таких отзывов писать очень не люблю.

…

Сердечно жму руку

С. Лем.

№4

(по-польски, перевод – В.М.)

О «Непобедимом»

В письмах 4 – 8 Лем пишет о возможности предоставления прав на перевод этой повести своему другу Диме Брускину. Понятно, что в условиях конкуренции среди переводчиков Лему и Брускину приходится искать пути выхода из этой непростой ситуации.

Краков, 19.08.63

…

Что касается моих дел, то июнь я провел очень