Растерянно посмотрел на мужчину. Какого чёрта он меня спрашивает⁈ Ах да, похоже, я теперь главный. На секунду прикусил внутреннюю сторону щеки, чтобы побороть желание сказать Баррету, чтобы он ушёл.

— Всё в порядке. Вы не должны вырубать деревья, это главное. Давайте постараемся сделать эту территорию как можно более скрытой, и уверен, что ваши друиды справятся с этой задачей. Я доверяю вам заниматься логистикой и, если возникнут вопросы, согласовывать их с Меридой и Григом. Моя семья находится в трауре, так что мы хотели бы уединиться на несколько дней, если это возможно.

— Конечно, милорд, — Баррет приложил кулак к своей груди, поклонился в пояс и, отступив к двери, ушёл. Я уже собирался вернуться к Антонине, но меня прервала Маледикт, просунувшая свою рогатую голову в дверной проём.

— Иван, готов разобраться с болезнью пустоты, о которой мы говорили? — от громкого голоса дракона все подпрыгнули, и нежное настроение перешло из разряда угасающих в совершенно разбитое. На меня сразу обратились десятки глаз, и я сглотнул, осознав, что никому не говорил об этом.

— Иван… — зловещим тоном произнесла Анна. Ангелина пискнула, топчась у меня на голове. Алиса выпрямилась и, вытаращив глаза, уставилась на из-за оправы очков. Лилия зашипела, и тёмная эльфийка со вздохом скинула кошку со своих колен.

— Нет, давайте не будем вести себя так, будто он сделал что-то плохое, — примирительно сказала Антонина. Она осторожно поднялась на ноги и поправила своё платье. — Я уверена, что Иван затронул бы эту тему, если бы ему угрожала непосредственная опасность, мы не можем винить его за то, что он беспокоился, как я восприму потерю бабушки.

Несмотря на своё самообладание, она при этих словах слегка поперхнулась, и на лицах всех присутствующих появилось сочувствие. Ангелина слезла с моей головы и подпрыгнула, приземляясь на плечо Антонины, Анна обняла тёмную эльфийку, Алиса, бесцеремонно сунув Дерпа в мои объятия, тоже подошла к ней. Не теряя даром времени, мана-жаба открыл рот и прилепил покрытый слизью язык к моему левому рогу.

— Ах, чёрт возьми, Дерп, ну что ты… — проворчал я, используя заклинание, чтобы отделить мана-жабу от своей головы, а затем перевернул его так, чтобы рот с вездесущим языком был направлен в сторону от меня.

— Так, что же нам делать, чтобы вылечить нестабильность моей сущности? — спросил дракона, когда наконец справился с Дерпом.

По выражению лица Маледикт казалось, что она жалеет, что у неё нет под рукой ведёрка с попкорном — дракон наблюдала за нами с оценивающим вниманием, её рептильные глаза, казалось, измеряли и взвешивали каждого из нас. Не собирается же она попытаться пристроить моих жён к своему семейству или ещё что-нибудь в этом роде? Я сузил глаза, глядя на Маледикт и пытаясь понять, что происходит у неё голове. Наконец она посмотрела на меня и растянула губы в широкой улыбке.

— Это легко, тебе просто нужно съесть мой гной…

Я поднял руку: — Нет. Шуткам сейчас не время и не место. Серьёзное предложение, пожалуйста.

Дракон хмыкнула, и её плечи опустились: — С тобой неинтересно. Тем не менее, этот метод может сработать. Ты ведь помнишь, как вылечил свою лягушку с помощью капли драконьей крови?

Я взглянул на Дерпа, потом снова на Маледикт: — Верно, я использовал силу и чистоту сущности Имри, чтобы сжечь нестабильность, вызванную пустотой маны. Токсичное сродство.

Дракон хлопнула в ладоши, не обращая внимания на то, что женщины следили за ней, словно ястребы: — Именно так. Тебе нужен источник сущности, который сильнее твоей, чтобы подтолкнуть твою собственную энергию к стабилизации перед лицом разрушения. Дополнительное преимущество заключается в том, что твоя сущность будет становиться всё более устойчивой к разложению пустоты каждый раз, когда она очищается. Смертные просто собирают несколько человек в свои ритуальные круги, чтобы наводнить их маной. Процесс работает, но не защищает от будущего разложения.

Я хмыкнул: — Полагаю, в этом есть смысл. Похоже, использование мощной сущности больше похоже на вакцину, а выжигание её с помощью ритуала — на антибиотик или что-то в этом роде. Метафоры глупы. Это магия. Они творят волшебное дерьмо.

В задумчивости проводя пальцами по своему лицу, я подумал о том, что не помешало бы хорошенько выспаться.

— У меня такое чувство, что ты не предложишь мне своей крови, не так ли? — спросил дракона.

Глаза Маледикт стали хитрыми, а я изо всех сил постарался не выдать своего внутреннего вздоха. — Ты прав. Я отказываюсь быть прославленным зельем здоровья, это недостойно, — женщина скрестила руки под грудью и, нарочито выгнувшись, прислонилась к дверному проёму, чтобы подчеркнуть свои изгибы. Хвост за её спиной нервно подёргивался. — Я хочу, чтобы у нас с тобой была более тесная связь, а не такая потребительская. В конце концов, ты выбрал меня в качестве семьи, и поэтому я достойна большего.

Сказав это, дракон жестом указала туда, где возле стола всё ещё стояли, обнявшись, мои возлюбленные. Меня вновь посетила мысль, что жизнь Маледикт была очень одинокой, учитывая и то, насколько изолированной её сделала сила.

Ущипнув себя за переносицу, выдавил: — У меня есть определённые обязательства — я не могу спать с тобой, если Имри не будет присутствовать, поскольку заключил сделку в обмен на её помощь в сокрытии лагеря и обещание, что она не будет продолжать борьбу с нами.

Ангелина запищала и зацокала, прижимаясь к шее Антонины, Маледикт наклонив голову, усмехнулась и посмотрела мне в глаза:

— Да? Тогда давай сделаем так, как предлагает твоя подруга-белка.

Мой желудок опустился в сапоги.

Глава 29

Мои глаза нашли глаза Ангелины. — Предательница, — подумал я изо всех сил. Поскольку белка не могла меня услышать, мысленная энергия была потрачена впустую, но зато мне стало легче. Однако это никак не избавило мордочку Лины от самодовольного выражения. Как белке вообще удается выглядеть самодовольной⁈

Анна, единственный человек в комнате, который мог понять Ангелину, смотрела на нас, как на сумасшедших. Через