Шрифт:
Закладка:
Тут прогрохотали шаги, в столовую вошел маркиз.
— Эрика, в чем дело?! — рявкнул он прямо с порога. — Почему вы до сих пор не одеты?!
— Э-э-э? — опешила я и даже осмотрелась. Да вроде всё в порядке, симпатичное платье из купленных на средства маркиза нарядов. Прическа сделана. Туфли на ногах.
— Я ведь сказал, что уезжаю в город, меня ждет работа. Почему вы до сих пор не готовы?! — со зверским лицом вопросил он, сердито хлопнув себя по бедру перчатками, которые держал в правой руке.
— Но… — потерялась я, пытаясь понять, что от меня нужно-то.
— Марш переодеваться! — скомандовал Риккардо. — Не могу же я ехать без своего ассистента. Куда я, туда и вы. Да поторопитесь, вы меня задерживаете!
— Ах это! — выдохнула я. — Бегу, ваше сиятельство. Прошу прощения. Буквально десять минут, и я буду готова.
— Пять! Поторопитесь.
Я рысью припустила к двери, успев напоследок поймать ошарашенные взгляды дам, которые тоже не ожидали ни такого рёва, ни того, что меня выдернут из-за стола. И уж тем более подтверждения моих слов, что куда маркиз, туда и я.
Мне навстречу скатился с лестницы Лекс с саквояжем в руках.
— О, Эрика. Доброе утро. Мы уезжаем, скорее! Там что-то случилось. Отец в ярости! — Его звонкий голос пронесся по холлу и наверняка долетел до столовой.
— Я уже в курсе, — бросила я на ходу и припустила к башне.
— Стоять!!! — прилетел мне в спину приказ маркиза.
Я по инерции еще проскочила несколько шагов, прежде чем смогла притормозить.
— Я передумал. Мы уезжаем немедленно! За мной!
— Но, ваше сиятельство, а мои вещи? — громко спросила я, краем глаза заметив подкравшихся к двери из столовой дам.
— Меня не волнуют ваши наряды. Мне нужны вы, как мой ассистент. Купите всё необходимое в городе. Или пошлете кого-то из слуг, мне это неинтересно. А сейчас — за мной! — Лорд, не оглядываясь, пошагал к выходу с виллы.
— Но хотя бы зубную щетку… — промямлила я.
— Лексинталь, быстро взял леди Эрику под руку и помог ей спуститься! — донеслось до нас очередное распоряжение.
Мальчишка развел руками, так и держа в одной из них саквояж. Подбежал ко мне, подхватил под локоток и потащил на выход.
— А как же мы? — спросил кто-то из позабытых гостий.
— Кассель! Развлеки гостей! — проорал маркиз и покинул холл.
— Вы ж мои курочки! Гарантирую, скучно вам не будет. Мне еще стишок надо окончить, а моя драгоценная Эрика покидает меня в такой неподходящий момент, — подмигнул мне прилетевший на шум призрак и ткнул пальцем в декольте Габриэллы. — У-у-у…. Бу-бу… Му-а-ха-ха…
Покидали мы виллу дель Солейль под аккомпанемент женского визга. На ступенях, заложив руки за спину, стоял невозмутимый дворецкий. Рабочие стучали молотками во дворе и перетаскивали доски, чтобы строить леса для окраски стен.
А мы бежали к экипажу.
Точнее, маркиз почти бежал, так быстро шел, за ним вприпрыжку несся Лекс, и меня почти волоком тащил. Я не поспевала и путалась в длинной юбке.
Всё в такой же непонятной спешке мы погрузились в экипаж и сразу же тронулись. Минут пять, пока не потерялась из виду вилла дель Солейль и покинутые там невесты, мы молчали. Я пребывала в растерянности и не знала, как себя вести. Лекс крутил головой по сторонам и рассматривал окрестности. Маркиз, прикрыв глаза, откинулся на спинку сиденья.
Пауза затягивалась. И тут я вспомнила:
— Колбаса!
— Что? — открыл глаза Риккардо.
— Колбаса, говорю. В башне. И свиная рулька. И блинчики.
— Блинчиков уже давно нет, — фыркнул Лексинталь.
— А мясное?
— А вот это мы сожр… съесть не успели.
— Лекс, что с твоими манерами? — строго взглянул на него отец.
— Они немножко потерялись. А возможно, их украл твой предок.
— Почему только мой? — на секунду озадачился маркиз.
— Ты уже немолод и по возрасту ближе к нему.
— Вот спасибо, сын! Ты хочешь сказать, что я так же стар, как наше двухсотлетнее привидение? — всплеснул руками тот, который уже немолод, и покосился на меня.
А я что? Сижу, кусаю губы, чтобы не рассмеяться.
— Ну, где-то примерно… Не совсем, но близко, — ехидно ответил Лексинталь. Потом не выдержал и хохотнул.
— А колбаса и рулька все-таки протухнут, — вернула я их к теме разговора.
— Не протухнут. Я про них сказал Марио, — дрогнули в улыбке уголки губ хозяина виллы. — Не мог же я заставить голодать верных слуг? Подкармливал из наших припрятанных запасов. Так что вы зря думали, что это я один такой прожорливый.
Мы с мальчишкой возмущенно уставились на того, кто бессовестнейшим образом разбазаривал честно награбленный из кухонных подвалов провиант. А потом переглянулись.
— Больше в долю его не берем, — озвучил Лексинталь пришедшую нам обоим в голову мысль.
— Кажется, да, — кивнула я.
— Эй! — встревоженно воскликнул Риккардо и сел ровнее. — Так нечестно! Вы опять не хотите брать меня в свою банду! А я, между прочим, спас вас и вытащил из курятника, разыграв роль ужасного злодея.
— Так что, на самом-то деле никакой срочной работы нет? — начала я догадываться.
— Ну, не то чтобы нет, — пошел на попятный маркиз. — Она всегда есть, отличается только степенью важности. Но пока вы, Эрика, наслаждались завтраком, леди Рамона решила, что если всё же подловить меня и скомпрометировать…
— Вас? — округлились у меня глаза. — Это как?
— Не меня. Я ее. Так, не путайте меня! — Лексинталь сцедил смешок в кулак, а маркиз закатил глаза и продолжил: — Я отправился к себе ждать вас, Эри. А пришла кура.
— Кура? — сдавленно переспросила я.
— Да, она, — посмеиваясь, ответил мне лорд. — Шел я по коридору, и вдруг кура Рамона в одном неглиже42 выбегает из своей спальни и пытается броситься мне на шею.
— Насколько в неглиже? — подался вперед подросток.
— Тебе еще рано знать, а то станешь, как я, — с младенцем на руках. А неглиже было прямо совсем… неглиже. Короткое и прозрачное. А следом компаньонка бежит, руками машет, мол, что же это делается, среди белого дня честь ее девочки порочат…
— А вы порочили? — строго спросила я, хотя меня душил смех.
— Судя по тому, как леди Рамона дергалась, ее честь щекотал наш блудливый призрачный предок. А она очень хотела повиснуть на шее у меня. Но, увы, я предусмотрительно выставляю щиты, когда вижу полуголых девиц, несущихся на меня с вытянутыми руками и перекошенными лицами.
— Я не могу больше… — просипел Лекс и начал хохотать.
— Смейся-смейся над несчастным отцом. Не умей
