Стражники, бдительно несшие караул у входа в покои Пророка, подобно всем остальным, таращились сквозь него, не замечая. Миновав их, Древний прошел внутрь прямо сквозь створки дверей.

Войдя в огромный беломраморный зал, Ратма не стал объявлять о приходе. Появление отпрыска Инарий наверняка заметит и без того.

Так оно и вышло. Стоило Ратме переступить порог, в голове и в сердце загремел гулкий, столь ненавистный ему голос отца.

– А-А, БЛУДНЫЙ СЫН… ПОЛАГАЮ, ТЫ ЯВИЛСЯ МОЛИТЬ О ПРОЩЕНИИ СОВЕРШЕННЫХ ГРЕХОВ?

С этими словами Инарий, явившись Ратме во всем своем непревзойденном великолепии, навис прямо над ним, всего в нескольких футах. Распростертые во всю ширину, крылья ангела едва не касались стен, отсветы токов энергии окрасили мрамор во все цвета радуги. Вид ангела исполнил душу невольного восхищения – если не отцом, то, по крайней мере, присущей ему красотой.

– Без этого неизменного вопроса мы оба прекрасно могли бы обойтись, ты не находишь?

– НО ЕСЛИ ПРИЧИНА НЕ В ЭТОМ, ТО В ЧЕМ ЖЕ? ОТ СВЯЗУЮЩИХ НАС С ТОБОЙ УЗ ТЫ НАВЕКИ ОТРЕКСЯ ВО ВРЕМЯ ПРОШЛОЙ ВСТРЕЧИ, И ПОСЕМУ, ЕСЛИ ТЫ НЕ СТРЕМИШЬСЯ К ПРОЩЕНИЮ, В ПРОДОЛЖЕНИИ РАЗГОВОРА Я СМЫСЛА НЕ НАХОЖУ.

– Ну нет, смысл в этом имеется, да еще какой, и ты это вполне понимаешь! – парировал Древний, вскинув вверх сжатый кулак. Просторный плащ его затрепетал, точно подхваченный ветром. – Всему Санктуарию грозит неминуемая гибель. Единственная надежда на спасение мира – в том, чтобы…

– ОБЪЕДИНИТЬ МОЮ МОЩЬ С СИЛАМИ ЕРЕТИКА УЛЬДИССИАНА И ЕГО СБРОДА, НЕ ГОВОРЯ УЖ О ТЕБЕ И, МОЖЕТ СТАТЬСЯ, ЖАЛКОЙ ГОРСТКЕ ПЕРВОРОЖДЕННЫХ, ДО СИХ ПОР ПРЯЧУЩИХСЯ ПОД КАМНЯМИ? – не скрывая презрения, закончил Инарий. – А МОЖЕТ, ДАЖЕ ПОПОЛНИТЬ НАШИ РЯДЫ ВЫХОДЦАМИ ИЗ ПРЕИСПОДНЕЙ? ИЛИ, СКАЖЕМ, ИЗ КЛАНОВ МАГОВ?

Говоря все это, ангел сиял ярче и ярче, так что Ратме поневоле пришлось прикрыть ладонью глаза, не прекращая борьбы с неотвязным желанием опуститься перед отцом на колени. Между тем Инарий махнул рукой в сторону созданий, изображенных на потолке. Пальцы под латной рукавицей дрогнули, сжались, словно в попытке изловить их, всех и каждого.

– ТАМ, НА НЕБЕСАХ, Я БЫЛ ОДНИМ ИЗ МНОЖЕСТВА, И ПРОТИВ ВОИНСТВА АНГЕЛОВ НЕ ВЫСТОЯЛ БЫ НИ ЗА ЧТО, – продолжал ангел, вновь устремив взгляд на сына. – НО СЕЙЧАС МЫ В МОЕМ МИРЕ… В МОЕМ! ЕГО ЖИЗНЬ… ЕГО ГИБЕЛЬ… БЫЛА И ОСТАЕТСЯ В МОЕЙ ВЛАСТИ, ЛИНАРИАН!

Разговор принимал тот же оборот, что и множество прежних разговоров, состоявшихся между ними за многие сотни лет. Древний давно уж подозревал, что родитель его нетверд разумом, но теперь понял: да, ангел сошел с ума окончательно.

Понял… и все же отказываться от задуманного не спешил.

– Отец, ты же знаешь: Тираэль отыскал Санктуарий и…

– НЕТ!

Крылатый воин опустился ниже, повис всего в паре дюймов от мраморных, без единого пятнышка плит.

– ТВОЯ УЛОВКА НЕ УДАЛАСЬ! ИСТИНА МНЕ ИЗВЕСТНА! ТИРАЭЛЯ ЗДЕСЬ НЕТ И НЕ БЫЛО. А ЕСЛИ Б И ПОЯВИЛСЯ, ПОКА Я СВЯЗАН С КАМНЕМ МИРОЗДАНИЯ, ПРОТИВ МЕНЯ НЕ ВЫСТОЯТЬ ДАЖЕ ТЫСЯЧЕ ТАКИХ, КАК ОН, ИЛИ ЛЮБОЙ ДРУГОЙ! НЕТ, ЛИНАРИАН, ТИРАЭЛЯ ЗДЕСЬ НЕТ. ТВОИ ХИТРОСТИ ДЛЯ МЕНЯ – ЧТО ОТКРЫТАЯ КНИГА. ТЫ ЗАОДНО СО ВСЕМИ ПРОЧИМИ, И ВЕРЫ ДОСТОИН НЕ БОЛЕЕ, ЧЕМ ВЛАДЫКА ДИАБЛО, ПОЛАГАЮЩИЙ, БУДТО Я, ОСЛЕПЛЕННЫЙ ПРЕДЛОЖЕННЫМ ИМ «СОЮЗОМ», НЕ ЗАМЕЧУ ЕГО КОВАРСТВА.

Эти слова лишь подтверждали кое-какие подозрения и опасения Ратмы насчет недавних событий.

– Выходит… выходит, ты тоже причастен к убийству невинных людей там, в столице! Из-за тебя кланы магов сбиты с толку, разгневаны, а положение Санктуария зыбко, как никогда! И Тираэлю все это на руку, неужто не понимаешь?

В ответ небожитель весьма по-человечески захохотал, и хохот его был исполнен безумного торжества.

– ТОЧНЕЕ СКАЗАТЬ, НЕ ТИРАЭЛЮ, А МНЕ. СЛЕДОМ ЗА МНОГИМИ, МНОГИМИ МОИМИ ПРИВЕРЖЕНЦАМИ СО ВСЕГО СВЕТА, ПРОТИВ ЭТОГО ЕРЕТИКА, УЛЬДИССИАНА, ОБРАТИЛАСЬ СТОЛИЦА. ТЕМ ВРЕМЕНЕМ ВЛАДЫКА ДИАБЛО ПРЕДЛАГАЕТ МНЕ ТО, ЧТО В ИТОГЕ, КАК ОН ПОЛАГАЕТ, ПРИНЕСЕТ ЕМУ ВЛАСТЬ НАД СОТВОРЕННЫМ МНОЙ МИРОМ, А ЛЕГИОНАМИ ЕРЕТИКА ПОПОЛНИТ ЕГО НЕЧЕСТИВЫЕ ОРДЫ. ВЛАДЫКА ДИАБЛО ОТКРЫВАЕТ ПЕРЕДО МНОЙ ПУТЬ К ТОМУ САМОМУ ХАОСУ, КОТОРЫЙ МНЕ И УГОДЕН, ДАБЫ ВЕРНЕЕ ОЧИСТИТЬ СЕЙ МИР ОТ СКВЕРНЫ, А ПОСЛЕ УСТАНОВИТЬ В НЕМ БЕЗУПРЕЧНЫЙ ПОРЯДОК, СОГЛАСНО ИЗНАЧАЛЬНОМУ ЗАМЫСЛУ!

Предлагая искать союза с Инарием, Ратма сразу почувствовал, что Ульдиссиан от сего предприятия толку не ждет. Правду сказать, сын ангела на успех тоже почти не рассчитывал, но в эту минуту понял: маловероятность успеха недооценивал даже Ульдиссиан. Отец Ратмы жил в самим же им сотворенном мире, только не в Санктуарии… в мире собственных грез.

И, ослепленный безумием, готов был обречь на погибель всех остальных.

В отчаянии Ратма решился нанести последний укол:

– Отец, Тираэль вовсе не…

Продолжить он не успел. Ничем не похожие на человеческие, глаза Инария полыхнули неземной мощью. Тут-то Ратма и понял, сколь глубока, сколь неодолима пропасть, отделяющая его от родителя. Пожалуй, тот факт, что они – отец с сыном, есть попросту злая шутка мироздания: в плотском, телесном смысле у Ратмы даже с поганым грибом общего гораздо больше.

– ХОТЬ БЕЗ ЕДИНОГО ТИРАЭЛЯ, ХОТЬ С ЦЕЛОЙ ТЫСЯЧЕЙ ТЫСЯЧ ТИРАЭЛЕЙ – МИР ЭТОТ МОЙ, ЛИНАРИАН! МОЙ!

Тут Ратма почувствовал себя до ничтожного крохотным: увеличившись в размерах, отец вмиг сделался сущим гигантом.

Нет… вместе с ангелом прибавило в величине все вокруг, и это значило, что преображается вовсе не Инарий, а его отпрыск. Даже не заподозривший со стороны Инария ничего дурного, Ратма уменьшился до размеров крысы… и продолжал уменьшаться.

Опустившись на пол, крылатый воин простер к сыну руку. Вокруг Ратмы сомкнулась дымчато-матовая сфера. Древний немедля обрушил на стены узилища всю силу собственной магии, но ничего не достиг. В одиночку с отцом ему было не совладать.

Крохотный шар, взвившись в воздух, опустился на подставленную Инарием ладонь. К этому времени он сделался не больше горошины.

– ВЕСЬ В МАТЬ, ВЕСЬ В МАТЬ, – проворчал Инарий. – КАКАЯ ДОСАДА…

С этим он и отправил сферу с заключенным в ней Ратмой в бескрайнюю пустоту.