А на последней съемке она умудрилась упасть!..

Так нелепо и так… могло оказаться трагично!

Бррр!

Могла и шею свернуть, могла утонуть в этой луже…

Вот кривоножка! Такая удивительно многосторонне развитая личность!

Однако все время, что я с ней общался, как ни странно, мне с ней было интересно, забавно и совершенно не скучно.

Она спорила со мной в процессе работы, внимательно слушала, когда я что-нибудь рассказывал, пока она больная жила у меня в доме, рассказывала о себе… У нас, как не странно, нашлось много общих интересов.

Я, если честно, думал, что ее нахождение в моем доме меня будет напрягать. Нет.

Не напрягало, как бы странно это не было прежде всего для себя самого.

Даже нравилось… Нравилось ухаживать за ней, хотя первоначально я сильно испугался за нее. А с учетом, что я сиделка хуже которой и представить трудно. Но я старался. Что тоже странно…

Нравилось немного смущать ее, нравилось подтрунивать над ней… Нравилось как она возмущалась в ответ, нравилось как она мило огрызалась, нравилось как она меня слушала, нравилось как помогала на кухне…

На даче у меня бывали женщины, но Надежда там была самой гармоничной гостьей.

Во всяком случае именно ее присутствие там мне нравилось…

Хотя именно в этом доме я любил бывать один.

После того, как Надежда поправилась и я отвез ее домой, на даче я появился только один раз. И то не на долго. Как раз перед поездкой в Екатеринбург. Самое странное в моем посещении дома было то ощущение одиночества, которое периодически меня накрывало.

Обычно это такая тоска и даже безысходность, которые тяжелым камнем лежали на моем сердце. Тут тоже была тоска и одиночество, но не бескрайние, а имеющие свои рамки, что ли…

То есть если бы тут была Надежда, то я бы не чувствовал себя так одиноко…

Это открытие поразило меня самого и я решил для себя проверить его на практике. Вот так и родилось мое решение привести Надежду опять в этот мой дом.

Какое-то время я был сильно занят и вообще находился в поездках.

Но как только приехал — так и решил сразу съездить на дачу и забрать с собой Надежду.

Она тоже, как впрочем и обычно, опять все это время много работала. Это я уже выяснил у нее же.

Вначале я придумывал предлог, чтобы ей позвонить. Мне хотелось хотя бы услышать ее голос. Особенно вечерами.

А потом эта встреча с Прокофьевым. Я ему даже благодарен не то, что повод позвонить Надежде подал, но и за повод встретиться с ней.

Конечно мне было немного стыдно, что я просто авторитарно заставил ее с собой встретиться. Я даже не поинтересовался ее планами. Но я соскучился, как бы смешно это не звучало.

Да и она не сильно сопротивлялась…

Ну или мне так хотелось думать.

Да какая разница!

Я привез ее к себе домой и понял, что все именно так как я и хотел.

Мне комфортно, что она со мной и это было замечательно!

А еще она была очень голодной!

Она такими глазами провожала все мои манипуляции с кастрюльками! Девчонка!

Какая же она еще девчонка! Такая молодая, искренняя и удивительно трогательная.

Во мне бурлил целый фонтан чувств, но они были далеко не отцовские…

Но брать нахрапом ситуацию и подминать ее под себя грубо и резко мне впервые не хотелось. С ней мне хотелось растягивать удовольствия.

Ха!

Давно я таким не был.

Скорее всего никогда.

Обычно я четко знаю что хочу, твердо иду к цели и беру это…

По молодости, когда пришло время жениться, были строго выдержаны сроки сватовства и свадебных приготовлений.

Потом, когда времена и нравы перестали быть столь щепетильными, я тоже перестал тянуть, если решался на женитьбу. Ну а про неженитьбу я ообще молчу.

В нынешние времена все еще проще.

Но вот с ней…

С Надеждой мне захотелось другого.

Захотелось ей понравиться. Сильно.

Захотелось красиво за ней поухаживать.

Захотелось привязать ее к себе.

Однако мне совсем не нужно быть «бульдозером». А именно это мое постоянное поведение. Что делать я умею быть жестким, требовательным и получать то, что хочу.

И вот впервые мне не хочется быть таким. Но я, если честно, не умею. Но я готов учится. И у меня вроде, как получается… Я же смог ухаживать за больной Надеждой.

Конечно должен признаться, что ни за кем бы другим я не стал бы ухаживать… Максимум, что я бы сделал в такой ситуации — вызвал скорую и побыл бы с человеком до ее приезда.

А от с Надеждой…

Но хотелось, чтобы она и сама хотела быть со мной.

Хотелось, чтобы она позволила заботиться о ней и получать от нее внимание в ответ… Так много всего хотелось и все это было связано с этой девушкой.

Так стоп!

Эдак я могу и до влюбленности домечтаться!

А я не умею любить…

Кушали мы с Надеждой молча. Оба проголодались.

— Ну наелась? — спросил я когда наши тарелки опустели

— Ой, спасибо! — отдулась она — Все было очень вкусно!

— А ты так и продолжаешь портить себе желудок и не обедать? — сурово спросил я

— Сегодня торопилась на встречу с вами, поэтому и постаралась закончить работу побыстрее. Вот и не успела пообедать — обиженно ответила она

— Ну спасибо, что думала обо мне! — улыбнулся я ей

— Я не думала!.. Вернее думала… — она смутилась — Алексей Михайлович! Вы же сами просили с вами встретиться! И сказали, что это важно!

— Совершенно верно! Все так — я не мог не улыбаться — Чай с тортом будем?

— Даже не знаю! Я так наелась… Может просто чай?

— Нет! С тортиком! Такой маленький, сладенький и вкусненький кусочек!..

— Мммм! Как вкусно вы все описали! Так и быть! Объемся и помру молодой!

— Что? — я не понял ее последнюю фразу

— Говорю объемся у не смогу встать из-за стола!

— О это не страшно! Есть несколько вариантов. Мы можем попить чай в саду. Там и посидим, и поговорим, пока не вернуться силы для вставания. Можем попить чай тут, а после чая я отнесу вас на диван и нам не придется вставать.

— Я выбираю сад — тут же отозвалась Надежда.

— И еще, Надежда, мы уже договаривались обращаться друг к другу на «ты». Особенно, когда мы одни. Забыла?

— Нет.

— Что же тебя смущает?

— Я привыкла обращаться к клиентам на «вы».

— Но сейчас я