Шрифт:
Закладка:
Предприятия, которые оставались в осажденном Ленинграде, остро нуждались в топливе. Весной 1942 года Государственный Комитет Обороны постановил: к 20 июня провести трубопровод по дну Ладожского озера.
На тот момент проект не имел аналогов в мире. Протяженность трубопровода составила 30 километров. В самой нижней точке труба прошла на глубине 13 метров под водой. Даже в мирное время осуществить работу такого масштаба за несколько недель казалось практически невозможным. А в военных условиях, под вражескими бомбардировками и артобстрелами, выполнение этой задачи было равносильно подвигу.
Контроль над строительством был возложен на Алексея Косыгина. Он лично руководил всеми этапами работы: начиная от исследований озерного дна и заканчивая сваркой труб, их монтажом и прокладкой. В итоге трубопровод был сдан досрочно. С конца июня 1942 года в Ленинград ежедневно поступало до 300 тонн бензина и керосина, которые были так необходимы для выживания города.
Алексей Николаевич не любил вспоминать о войне. Он вообще неохотно делился с окружающими своими чувствами. В военные годы, сталкиваясь со смертью и разрушением, Косыгин не давал воли переживаниям.
День Победы он встретил в должности председателя Совета народных комиссаров РСФСР, то есть главы правительства Российской Республики. К тому времени Сталин уже подбирал себе будущего преемника. На короткое время Косыгин вошел в ближний круг Сталина и даже получил от него прозвище – Арифмометр. Алексей Николаевич, обладавший феноменальной памятью на числа, был незаменим, когда требовалось уточнить те или иные данные.
Все это вызывало зависть давних сталинских приближенных, таких как Лаврентий Берия или Георгий Маленков. В верхних эшелонах власти процветали интриги и взаимное недоверие. Клавдия Андреевна предостерегала мужа: «Это не для тебя, Алеша. Это не твой мир». А он в ответ лишь качал головой. Ну что он может поделать? Уйти в тень? Власть как таковая никогда не интересовала Косыгина, но именно она позволяла добиться значимых результатов.
Вскоре Косыгин почувствовал, что над ним нависла угроза. В 1949 году началась серия судебных процессов, известная как «ленинградское дело».
«Ленинградское дело» – судебное преследование партийных и государственных деятелей, работавших в Ленинграде (включая тех, кто после Великой Отечественной войны был выдвинут из Ленинграда на работы в Москву и другие областные центры). Арестованные были обвинены в подготовке государственного переворота, а также коррупции. Среди расстрелянных по «ленинградскому делу» были недавние сталинские выдвиженцы: председатель Госплана Николай Вознесенский и секретарь Центрального комитета партии Алексей Кузнецов. Основная масса документов по этому делу остается засекреченной до сего дня.
Жена Кузнецова была дальней родственницей Косыгина. Уже одно это было достаточным основанием, для того чтобы опасаться ареста. И действительно, в материалах «ленинградского дела» фамилия Косыгина неоднократно упоминалась.
Из воспоминаний зятя Косыгина Джермена Гвишиани:
«Каждое утро, уезжая на работу, обняв Клавдию Андреевну, расставаясь с нами, он говорил: “Прощайте” и напоминал о заранее обговоренных условиях, как нам быть, если с ним что-то случится».
В один из выходных, находясь на даче, Косыгин сел в лодку, отплыл подальше, закинул удочку. Убедившись, что никто его не видит, достал пару каких-то свертков и бросил их в реку. Рядом с Косыгиным был его зять. Кроме них двоих, никто не знал, что находилось в свертках.
С военного времени у Алексея Николаевича оставались два пистолета. В случае ареста наличие боевого оружия могло стать отягчающим обстоятельством. Следствию не составило бы труда обвинить Косыгина в подготовке покушения на жизнь Сталина: такие случаи уже бывали.
Несколько месяцев прошли в напряженном ожидании. Но за Косыгиным так и не пришли. Вскоре, в перерыве XIX партийного съезда, Сталин похлопал его по плечу: «Ну как ты, Косыга? Ничего, ничего, еще поработаешь».
А через полгода, в марте 1953 года, Сталин умер. К руководству страной пришли люди, которые не питали к Косыгину больших симпатий. И хотя Алексей Николаевич остался в правительстве, он на долгое время был отодвинут на второй план.
Для коллег и подчиненных Косыгин всегда был закрытой книгой: сдержанный, суховатый, погруженный в себя. Даже в брежневские времена, когда нормой станет совсем другой стиль поведения – более легкий и компанейский – Косыгин не изменит своим правилам. Он будет держаться в стороне от шумных застолий с высшими лицами государства, предпочитая общение в семейном кругу.
Зато дома, на своей территории, Алексей Николаевич преображался – становился открытым и общительным. Он бесконечно ценил жену Клавдию Андреевну. Гордился дочерью Людмилой, которая стала ученым-международником. Обязательно находил свободное время для внуков Тани и Алеши. Любимое занятие – игра в лошадку: встать на четвереньки и катать малышей на спине, пока те с радостными криками погоняют своего деда.
Из воспоминаний дочери Косыгина Людмилы Гвишиани:
«Праздники мы всегда проводили с родителями, никто не думал о разнице в возрасте – ни родители, ни дети, а позднее и внуки. Всем было интересно и весело. В доме у нас царило полное равноправие, основанное на естественном уважении младших к старшим, но позволяющее высказывать свою, в том числе и критическую, точку зрения по любому вопросу».
И в городской квартире Косыгиных, и на даче в Архангельском часто появлялись гости. В основном старые друзья – те, с кем он провел молодость в Сибири и Ленинграде. А еще философы, ученые, писатели, композиторы. Среди них Михаил Шолохов, Арам Хачатурян и другие.
В 1960 году Никита Хрущев назначил Косыгина своим первым заместителем в Совете Министров. К тому времени в Советском Союзе остро назрела необходимость серьезных преобразований.
С 1930-х годов основой экономики оставались тяжелая индустрия и военно-промышленный сектор. Товаров широкого потребления по-прежнему не хватало. Уровень жизни был невысок, особенно при сравнении с западными странами.
Хрущев выдвинул новый лозунг «Догнать и перегнать Америку!» и пообещал, что через 20 лет советские люди будут жить при коммунизме. Он начал активно вводить экономические инновации: ликвидировал отраслевые министерства, запретил колхозникам держать личный скот, внедрял посевы кукурузы, которая не приживалась в северном климате. Многие из хрущевских реформ доказали свою неэффективность и впоследствии были отменены.
Когда осенью 1964 года в высшем партийном руководстве сложился заговор против Хрущева, Косыгин не входил в число его главных участников. Однако он без колебаний поддержал смещение первого лица государства. Теперь у Косыгина появился шанс воплотить собственные идеи по модернизации социалистической экономики. Идеи, которые он вынашивал уже несколько лет.
Из воспоминаний
