Шрифт:
Закладка:
Вскоре целый груженый караван из пяти тележек, влекомых верблюдами, потянулся к месту постройки часовни. Неоднократно проделали мы этот путь, и, когда наши сотрудники, отдохнув после обеда, возвратились, самое основание здания было готово. Им пришлось только недоуменно развести руками перед темпами нашей «волшебной» работы, как они выражались, и продолжать начатую нами постройку. До вечера, отказавшись от полдника – как называлась в оазисе промежуточная еда между обедом и ужином, – трудились туземцы с нами и готовы были и от ужина отказаться, только бы не расставаться с И., к которому они привязывались все больше не по часам, а по минутам.
Повинуясь приказанию своего высокого руководителя, и туземцы, и мы покинули место стройки. И. обещал прийти в новый зал со всеми нами, как только кончится ужин, сказав, что будет ужинать в нашем домике, чтобы дать указания всем руководящим работами на завтрашний день. Хотя до некоторой степени и огорченные отсутствием И. на их ужине, наши милые сотрудники ушли весело, заверяя И., что поужинают в один миг и будут его ждать, ждать, ждать…
Собравшись в нашей маленькой столовой к ужину, мы ожидали И., против обыкновения несколько задержавшегося. Обмениваясь впечатлениями с теми из друзей, кого я не видел в течение рабочего дня, я не без удивления узнал, что для всех предназначенных новых зданий в оазисе материалы были заготовлены в Общине Раданды. Все, имевшее скульптурную и художественную обработку, было целиком прислано оттуда. Лишь грубые глыбы для фундамента были заготовлены в оазисе, причем цели и смысла их работы мать Анна не открывала своим подопечным.
Не менее поразило меня сообщение Андреевой и Ольденкотта, что они получили от своих Учителей-Владык: одна – огромное количество ящиков с приборами и всевозможным оборудованием для химической лаборатории, другой – целый магазин книг. Игоро получил несколько огромных ларей для будущей обсерватории и обещание прислать трех ученых помощников от своего Владыки-Учителя.
Мы не замечали времени, обмениваясь своими важными новостями, а оно шло – и И. все не было. Внезапно послышались его быстрые, легкие шаги, дверь бесшумно открылась, и в комнату вошел… богоподобный И. Он был в белой, шитой золотом одежде, в руках его была знакомая нам тоненькая палочка и небольшая чаша с горевшим в ней оранжевым огнем. Я не мог оторвать взгляда от его чудесного лица, в котором в эту минуту не было ничего человеческого и светился один чистый, радостный дух. Безоблачное счастье лежало на всем облике И., и своим выражением он напоминал тот портрет Мории, что я видел в изголовье дивана в лаборатории, в комнате моего Владыки-Учителя. Окинув всех нас сияющим взглядом, И. сказал:
– Вы ждали меня к трапезе, друзья и дети мои. Но не единым хлебом жив человек. Я принес вам великий Свет Жизни, который мы с вами положим в углубление основания часовни. Пойдемте все туда и принесем вместе с даром неба все то самое чистое, самое высокое и мирное из наших сердец, что только способен каждый вылить в своей благословляющей всю Жизнь молитве. Молясь, вылейте в этот Огонь – вещественный знак невещественного присутствия и сотрудничества с нами Великого Бога – все то благородство любви, сострадания и мужества, на какое вы способны, чтобы каждый молящийся нашел помощь своей слабости, укрепляющую энергию своему сложному положению на Земле и никогда не боялся тяжелой ноши… Бесстрашных молитва и благословение у этой часовни и великий залог помощи и мира тем, кто придет к ней искать защиты и мудрости.
Высоко подняв над головой чашу и палочку, которая вся засверкала разноцветными лучами, И. благословил нас и повернулся к выходу. Ночь, глубокая и безмолвная, сверкавшая своими звездами, была под тенью деревьев так темна, что даже дорожку разглядеть было трудно. Но чаша в руках И. бросала такой яркий сноп света, что не только вся его фигура, но и мы все были четко видны. Я не ощущал ни малейшего утомления или голода, ни вообще каких-либо признаков своего физического тела. Я испытывал один восторг, и молитва моя о будущих молящихся у часовни летела к пламени в руках И. Я шептал божественное имя: «Санат Кумара», вливая в него все счастье жить еще одну минуту в мужестве, мудрости, в единении с трудящимися неба и земли, в любви неугасимой Великой Матери…
Подойдя к заложенному фундаменту, И. приказал мне поднять тяжелую центральную плиту. Никогда за всю мою жизнь ничего тяжелее этой громадной стеклянной глыбы не случалось мне поднимать. И никогда больше я не испытывал такой радости, какая наполняла меня в эти минуты. Казалось, небо и земля слились для меня воедино, все звучало одним общим чувством Радости.
И. стал на колени. Мы последовали его примеру, и, когда И. поставил чашу в углубление под плитой, положив рядом с ней семицветно горевшую палочку, за нами внезапно раздался гимн Жизни, который пели своими неповторимыми, ни на что земное не похожими, стеклянными голосами Владыки мощи. Ничто не могло казаться «чудесным» в эти незабвенные, величественные минуты. Как и когда появились Владыки мощи здесь? Даже и в голову не приходили вопросы, до того действительность превосходила своими «чудесами» все чудеса волшебных сказок.
– Мы пришли сюда, чтобы участвовать вместе с вами, гонцы Земли, в заложении нового магнетического центра Божественной Силы на Земле, – сказал нам Владыка-Глава, сиявший весь в темноте ночи, как огромный светящийся столб. – Сегодня мы приносим вам свой прощальный привет. Будьте благословенны и счастливы в ваших делах и трудах для людей. Каждому из вас дана Его чаша Огня и Мира. Но помните, что чаша – не символ, а дух и сила вашего труда, вашей жизни. Приникайте к ней, вбирайте в себя ее мощь и переливайте эту мощь в дела простые серого дня. Не за символами, а за истинными знаниями, за Светом Жизни вы приходите к нам. В образе схороненной здесь чаши вспоминайте, распознавайте смысл собственной земной жизни и к этому смыслу – первооснове всех человеческих существований – приводите все свои встречи и дела. Жизнь передает вам Свою Силу не для определенных мест и времени. Она напоминает вам еще раз: «Тот Ей верен, кто научился жить в Ней и пред Ней,
