- Да не крал я эти злосчастные тринадцать миллионов! – на едином дыхании выпалил Виант.

Застарелая обида, помимо воли, вырвалась наружу. Виант насупился и перевернулся на другой бок. Пора завязывать с этим гнилым базаром.

- Даже если ты на самом деле украл эти миллионы и отказался вернуть, - продолжила Инга, - то десять лет это максимум, потолок. Как будто ты не левый банк хакнул, а жилой дом взорвал. Насколько мне известно, все твои попытки обжаловать приговор, скосить хотя бы год-другой, доблестно провалились. Как ты сам говорил, словно об стенку горох.

- Инга! – Виант резко развернулся к напарнице. – Давай оставим этот гнилой базар.

- Хорошо, давай оставим, - легко согласилась Инга, но при этом улыбнулась как голодный волк при виде упитанного поросёнка. – Давай поговорим о моей больной теме.

- Это ещё о какой? – в свою очередь удивился Виант.

- Ты даже не представляешь, насколько она для меня больная.

Инга было приподнялась на лапы, но вновь легла на прежнее место. Виант благополучно промолчал. Это она о чём? Явно не о его свинском поступке, когда он бросил её на произвол игры в «Стартовом меню».

- Ещё в реальности, на базе «Синей канарейки», - медленно заговорила Инга, - мы пытались раскусить секреты корабля инопланетян. Врать не буду, не я была главной в этих исследованиях, зато принимала самое активное участие. Если бы ты только знал, как же меня бесило наше полное бессилие. Мы пялились на агрегаты, блоки, какие-то конструкции, детали и ни хрена не могли понять, что за хрень перед нами. Научно-технический разрыв между нами и пришельцами гораздо больше, чем между людьми каменного века и нами, жителями века двадцать первого.

- Я уже слышал об этом много раз, - напомнил Виант.

Инга и в самом деле любит жаловаться на бессилие науки перед кораблём пришельцев. Это бессилие, как Виант понял почти сразу, задевает профессиональную гордость Инги как учёного. Что и стало одной из причин, почему она сначала перебралась в его постель, а потом навязалась в напарницы для очередной ходки в «Другую реальность».

- Твои рассказы о технологических чудесах Ксинэи раззадорили моё любопытство, - продолжила Инга, - но только попав сюда, я поняла, какой же была наивной. На самом деле могущество создателей «Другой реальности» ещё больше, ещё впечатлительней. Они боги. При всех своих недостатках, это наиболее точное определение.

Пока я путешествовала по железным дорогам, то постоянно натыкалась на продвинутые технологии. Особенно часто на электроводородные генераторы на низкопотенциальном тепле. Ух, Виант, - в голосе Инге зазвенела сдавленная ярость, - как же я жалею, что не могу заняться изучением их всех более плотно. Это же…

- Да нашла бы себе какой-нибудь гаджет в каком-нибудь доме, да и занялась бы изучением. Делов то, - отмахнулся Виант.

- И застряла бы на Ксинэе навсегда! – эмоционально взорвалась Инга. – Тогда какой прок от моих знаний? Пока на Ксинэе царит мир, у нас имеется возможность пересечь океан и перебраться на нужный материк. А когда начнётся ядерная война, то… В общем, ты сам прекрасно понимаешь. Те два игрока, чьи закрытые капсулы мы лицезрели в «малахитовой комнате», так и застряли в игре.

Ого, Виант покосился на Ингу, он умудрился ненароком ударить её «ниже пояса», задеть за живое.

- Но это ладно, я смирилась, почти, - эмоциональная вспышка сошла на нет, Инга вновь заговорила спокойным голосом. – Но скажи мне, Виант, на что ты, лично ты, рассчитываешь? Ну, пройдёшь ты «Ядерный конфликт» крысой, вернёшься в реальность. А что потом? Третья ходка и опять крыса? Так ведь тебя будут укладывать и укладывать в «малахитовую капсулу» пока «Другая реальность» не убьёт тебя, либо пока Николай Павлович всё же не пристрелит тебя, лично, где-нибудь на болоте недалеко от пещеры «Синей канарейки». Ты же сам прекрасно понимаешь: на свободу тебя никто просто так не отпустит. И сбежать ты тоже не сможешь. Думаешь, я так и не нашла твою тетрадь «Справедливость 2.1»?

Твою дивизию, Виант молча стиснул зубы. Злость скопилась в лёгких, будто горький сигаретный дым под давлением. Инга не осталась в долгу и в отместку ударила его сама «ниже пояса». Особенно обидно получилось с тетрадью. Напарница просто сочла «Справедливость 2.1» безобидной забавой взрослого мальчика. Она не стала как жечь её, так и доносить начальству. С другой стороны, чёрт побери, Инга права: крыса – это не выход.

- И что ты предлагаешь? – о «Справедливости 2.1» Виант решил не спрашивать вовсе.

- А ты сам, разве, до сих пор так и не понял? – вопросом на вопрос ответила Инга.

- Лучше сама расскажи, раз такая умная.

- Хорошо, - легко согласилась Инга. – Выход из твоей ситуации прост и очевиден до безобразия – нужно стать полезным.

Здесь, на Ксинэе, ты можешь получить такие нехилые знания. Такие! – указательный палец Инги едва не ткнулся в доску над головой. – Да, ядерная война и прочие неприятности. Зато, если ты сумеешь её пережить и выйти в реальность, то тебя будет ждать потрясающая научная карьера. Тот же электроводородный генератор на низкопотенциальном тепле вполне можешь «изобрести» именно ты. Благодарные потомки прямо на Красной площади поставят тебе памятник из чистого золота. А ещё раньше Николай Павлович на пару с Михаилом Владимировичем начнут отгонять тебя от «малахитовой комнаты» сраными вениками. «Не приведи господь потерять столь ценный источник знаний»!

Инга смешно, но весьма правдоподобно, спародировала начальника «Синей канарейки».

- Иначе говоря, - Инга шумно выдохнула, - если бы именно эту игру мы прошли в качестве детей, что станут учёными, получили бы местное высшее образование, досконально изучили бы пару крутых технологий, то эта ходка стала бы для тебя второй и последней, а для меня первой и единственной.

Виант повернулся мордочкой к щербатому бруску. Инга не говорит, а буквально льёт крепкий соляной раствор на рану. Самое поганое, она права. После первой ходки, буквально за несколько месяцев, из него выкачали все мало-мальски ценные знания. После чего его собственная ценность едва не обратилась в ноль. Вполне закономерно, что его опять уложили в «малахитовую капсулу».

Да смилуются боги «Другой реальности», да позволят они вновь вернуться в реальность, и что? Три? Или, всё-таки, двух