в них носками поближе и алчно покосилась на обувку Пешты.

– Хотите, еще раз почищу? – слишком спокойно предложил он.

– Предпочла бы ваши не чищенные чищенным этим, – ответила я, оценила уровень его терпения как критический, вздохнула и вздела вериги. Намотанные на мои ступки куски подкладки снимать не стала, ботинки все равно были мне велики.

– Вы ноги себе сотрете, – прокомментировал Пешта, когда мы выдвинулись дальше.

– Я в любом случае их себе сотру, а так хотя бы не мерзко, – и пристроилась позади, как и раньше. 

Когда идете неизвестно куда, лучше идти за кем-то, так вас не сожрут первым, вы будете в курсе, есть ли впереди ямы, и будет на кого свалить, если вы окончательно заблудитесь.

Спустя какое-то время деревья расступились. Мы вышли на сбегающую в небольшую долину дорогу, на хвосте которой лежало поселение. Не то большая деревня, не то городок. За ним с одной стороны поле со следами сельскохозяйственных работ, а с другой, за жидкой рощицей, – будто присыпанное пеплом пятно выгоревшей земли с напоминающим кенотаф строением в центре.

– Я знаю, где мы, – сказал Пешта и по его лицу было видно, что радости ему это знание не доставляет.

– Граница с Драгонией? – вспомнила я предварительные прогнозы, но он только головой мотнул и еще больше помрачнел, я попыталась разрядить обстановку: – Чем же так прославился данный населенный пункт, что вы его помните?

– Это Асто-Нарэ. Здесь был темный выброс, здесь я… в первый раз умер. И родился снова.

– Из огня и пепла… – прошептала я.

– Вообще-то переводится как пыль и огонь, но совпадение занятное, – Пешта посмотрел на меня, потом на мои руки, непонятно когда вцепившиеся ему в плечо. 

Я разжала пальцы, подняла оброненную трость.

– Так не бывает. Это невозможно!

– Кто бы говорил, – отозвался он и спокойно пошел в сторону поселения.

Я действительно стерла себе ноги и с каждым шагом отставала все больше. Пешта шел не слишком быстро, но и посмотреть, где я плетусь, не оборачивался. А потому все мое раздражение стертыми ногами, ноющим коленом, усталостью и голодом сосредоточилось на субъекте впереди меня, игнорирующем мое присутствие. Я попыталась тактично намекнуть, что не прочь принять некоторую помощь по транспортировке своего тела, на что мне, не оборачиваясь, сообщили, что я совсем не фея, а он не двужильный дракон, чтоб всю дорогу меня на себе тащить, и продолжил игнорировать мое пыхтение и вздохи.

Я мужественно боролась с собой, потом перестала и ускорилась, подбираясь к жертве поближе. Я могла спокойно молчать днями напролет и в чьем угодно присутствии тоже, за одним исключением. Наличие Пешты в пределах досягаемости было для моего языка будто спичка, брошенная в канистру со спиртом. И это все же лучше, чем думать, как болят ноги.

– Как ваше второе имя, Ворнан? 

– А вам зачем? – удивившись, спросил он, чуть притормаживая.

– Куплю в деревне самого бодливого козла, назову и буду стегать, – злобно выдала я и остановилась перевести дух, тяжело опираясь на трость обеими руками.

– Хотите меня отстегать? – он тоже остановиться не поленился и через плечо на меня глянул одним глазом, вороний сын. 

– Ну что вы за человек! Неужели так сложно ответить сразу?

– Не сложно, но не так интересно. И с козлом ничего не выйдет. У вас денег нет.

– У вас есть, – ответила я и выразительно тряхнула полой пальто. Наружные карманы я исследовала еще на бандитской стоянке. Внутренние не проверяла, мало ли какой магической дребедени он туда насовал, помимо блокнотов и игл. 

Пешта внезапно воодушевился, ринулся навстречу и полез мне за пазуху. Итогом внезапной страсти стала коробочка с пастилками. Ведьмак благородно позволил причаститься первой. Вообще-то мне большая часть и досталась. Полагаю, в этом был коварный умысел. Всю оставшуюся дорогу я молчала – была занята конфетами, а говорить с набитым ртом некультурно.

Не дойдя до ворот пару сотен метров, Ворнан с загадочным видом увлек меня в кустистые заросли, навесил отвлекающий внимание полог и принялся раздеваться.

– Неожиданно,  – прокомментировала я, принимая части туалета и не без азарта следя за процессом, и слегка разочаровалась, не дождавшись кульминации. – Это вы так приободрить меня решили? 

От вида его пяток, попирающих промерзлую, только-только начавшую оттаивать землю, я ответственно покрылась мурашками, но вовсе не теми, которые бывают при виде хорошо сложенных практически голых мужчин. 

– Не обольщайтесь. Хочу обернуться и посмотреть, что и как в поселке, – снизошел он до объяснений. – Остаться при своем удается не всегда, а тратить небольшой запас денег на покупку одежды, когда этого можно не делать, глупо.

Я посмотрела на свои ноги в трофейных ботинках, потом на Пешту. Выразительно.

– Они сами напросились, – пожал голыми плечами Ворнан, явно не испытывающий дискомфорта от совсем не летней температуры воздуха. – Ждите здесь.

Перед глазами зарябило, я моргнула, избавляясь от мельтешащих мушек, а вместо ведьмака на земле уже топтался крупный ворон. Птица сурово посмотрела на меня одним глазом, сделала пару шагов, подпрыгнула и рванула вверх, расправив иссиня-черные, лаково отблескивающие крылья.

Возможное явление Пешты обратно без трусов скрашивало ожидание первые десять минут, потом закончились конфеты, потом ногти. А потом он явился и снова меня разочаровал. Впрочем, на сегодня и так впечатлений было выше головы. 

Поселок назывался Ац. По-орочьи – та сторона, изнанка. Бальца иногда так ругалась. И первым, кто нас здесь встретил, был черный козел с длинной свалявшейся шерстью и брезгливым выражением на длинной морде. Я сравнила оба брезгливых лика, и особенных отличий не нашла, но козел предпочел не связываться, оббежав ведьмака стороной.

– Нар, – сказал Пешта.

– Что?

– Мое второе имя – Нар. Догоните?

– Кого?

– Козла. Вы же хотели. Отстегать. 

– Думаю, на сегодня экзекуций достаточно.

Все чего мне хотелось сейчас – есть и вымыться. И даже не знаю, чего больше. Совместить было бы идеально. Что Пешта плел трактирщику и держателю съемных комнат, я не слушала. Попав в тепло, я словно растаяла. Ноги окончательно перестали держать, поэтому я держалась на упрямстве и трости, а наверх меня Пешта отбуксировал. Там он отобрал пальто, оставил в комнате и велел ждать воду. А сам ушел. 

Для помывок к комнате имелась отдельная конурка, а водоносящую жилу воплощала служанка с двумя ведрами и амулетом. Как оно