— Что там творится наверху? Бой или сдача на слуху? Хозяин выручит ли Нонну или всё по х… или по ху…

— Не выражайся. — Я отвесил ему воспитательный подзатыльник.

Каковой кот принял едва ли не с мазохистским наслаждением, после чего вырос до размеров крупной рыси, вздыбил шерсть, оскалил клыки и обнажил когти в полной готовности ринуться в бой! Я даже не сразу понял, в чём, собственно, причина? А без причины Фамильяр зубы не показывает.

— Пор-р-рву в кровавейшую жижу, лишь только подойди поближе!

Я спиной почувствовал, о ком он говорит, но оборачиваться не стал.

— Из-за тебя, яжмаг, одни проблемы… — Сзади стукнул топор, упираясь лезвием в пол.

— Ошибаетесь, товарищ палач. Именно моя скромная личность представляет сейчас наименьшую проблему для всего мира.

— Какого… творится там наверху?

— Что вверху, то же и внизу, — почти дословно цитируя Гермеса Трисмегиста, ответил я, успокаивающе гладя по загривку домашнего котодемона. Фамильяр выгнулся и довольно заурчал.

Чумной Доктор за моей спиной нервно переступил с ноги на ногу. Пришлось объясниться:

— Все собираются драться против всех. Гилла не уступит Хранителям, Гэндальф и Невесточка защищают Нонну, а белый ангел (прошу прощения, что ни разу не спросил его имени и чина) пришёл подбить на бунт Клуб отверженных магов, там, кстати, ещё оборотни, вампиры, некроманты и всякая разная шелупонь, готовая драться за кого угодно. Да, майор Петров там тоже есть. И Баширов с ним. Баширов и Петров! Я уже почти поверил этой дебильной истории в Солсбери. Если эти парни так давно вне закона, то уверяю, они способны на всё.

Фамильяр, мурлыча, уменьшился в рост двухмесячного котёнка и грелся у меня на груди.

— Ты знал. Но не сказал нам, а ведь всё было возможно предотвратить. Что мешает мне снести твою башку прямо сейчас?

Я неопределённо передёрнул плечами. Ну так-то, чоткий Сотона, ничего не мешает, но смысл? Кому я нужен и важен мёртвым? Или мою бедную голову можно отнести наверх, дабы все наконец-то успокоились, прекратив междоусобицы? Да не фига…

— Спроси: настал и твой черёд? Тебе советует твой кот.

В самом деле, почему бы и не спросить? Фамильяр как-то обмолвился, что наш Чумной Доктор может быть просто нанятым сотрудником из того же пекла, а следовательно, знает намного больше, чем говорит. Пора делиться информацией.

— А вам самому известно, кто такой этот ангел?

— Нет.

— Что ж, я и не особо надеялся на вашу честность…

— Дьявол тебя раздери, Мценский! — впервые сорвался штатный палач Хранителей. — Его называют Посланник. Он не из наших и, скорее всего, не из ваших. Откуда вылез, неизвестно. Чего хотел, было непонятно до сегодняшнего дня! Я пытался за ним следить, но это ни к чему не привело. Мерзавец слишком осторожен, к тому же когда он уходит в тень, то сразу же исчезает там бесследно.

— А-а, это как у…

— Вот только намекни на «Дозоры», и я точно дам тебе в морду!

Мой чёрный котодемон мгновенно вырос в рост бенгальского тигра, практически свалив меня на каменный пол, но всей массой тела закрывая от Чумного Доктора. Где бы ни было, Фамильяр всегда считает меня под своей защитой, а не наоборот.

Подобное отношение, кстати, весьма редко встречается у домашних демонов. Обычно они предают хозяина при первой же возможности, и это вполне себе справедливо, если стать на позицию их точки зрения. В конце концов, любой чародей, которому служит мелкий демон, взял себе слугу силой и контролирует каждый его шаг, иначе просто не выжить.

Так вот способен ли после этого так называемый слуга, находящийся в самом настоящем рабстве, искренне любить своего господина? Вопрос риторический. Отвечать не надо. Все и так всё понимают. Особенно мой Фамильяр…

— Яжмаг вне закона Ярослав ибн Гауда Мценский, — тихо начал палач, вновь переходя на «вы». — Если сейчас я позволю вам уйти, то чью сторону вы примете наверху?

— Свою, — так же честно ответил я, встретив его взгляд.

— Принято.

Судя по всему, он и не ожидал иного ответа. Или же, наоборот, любой иной ответ был бы неправильным, вселяя опасные сомнения, от которых было бы проще избавиться сразу, с помощью того же двухлезвийного римского топора. То есть в одно движение по горизонтали.

Быть может, впервые за всё время нашего малоприятного знакомства мы встали друг напротив друга как союзники, а не враги. Нет, он не предложил мне пятистраничный договор о сотрудничестве, но также и я не собирался брататься с этим типом перед лицом общего противника. Тем более даже не предполагая, кто этот противник. А неизвестная опасность по факту самая противная, так ведь?

В общем, между нами был заключён негласный пакт, предполагающий взаимную помощь и ненападение, по крайней мере, до того часа, когда мы сможем без проблем разойтись в разные стороны. Или что-то приблизительно типа этого.

Потому что любому идиоту понятно: как только мы разгрёбемся с ситуацией, которая не устраивает нас обоих, вновь встанет вопрос о сугубо нашем конфликте. И вот уже тут никуда не денешься, нигде не спрячешься, ничего не решишь дипломатическими переговорами. Как говорил бессмертный Дункан Маклауд, в живых останется только один!

— Мы вместе до того момента, опасного эквивалента, пока реально не рванёт то, что нас душит и гнетёт, — резюмировал мой графоманствующий котодемон, который существенно прибавил в размерах, вырастая до крупного уссурийского тигра, выпуская себе впечатляющие клыки и когти размером с мою ладонь. — А там пусть всё решает рок! Но это каждому урок…

Я вкратце рассказал Чумному Доктору обо всём, чему был свидетелем, подробно перечислил участников и примерные силы со всех трёх сторон, чётко и заранее обозначил полный нейтралитет правнучки архангела. Она пришла сюда со мной исключительно за котом, ничего большего, как ничего личного.

Штатный палач кивал, мысленно взвешивая верность нанимателю и невозможность противостоять своим же.

— В первую очередь нужно спасти зеркало Дракулы.

— Несколько неожиданно, — удивился я.

— Хранители не пропадут, они бесплотны, и причинить им любой вред весьма проблемно, — снисходительно хмыкнул палач. — Но вот потеря такого редкого артефакта неизбежно отзовётся непредсказуемыми последствиями.

— Вы боитесь, что дух Дракулы может вырваться на свободу?

— Яжмаг, поверь, это меньшее из зол…

Ну, не знаю, не знаю. Люди моей профессии как раз и отличаются тем, что абсолютно ничего не принимают на веру. Это очень правильно. Поэтому, кстати, мы и живём дольше, учитывая все обстоятельства.

Тем не менее я послушно проследовал за моим грозным союзником, великодушно предоставив ему право принять на себя первый удар. Да что не так, а?! У него вон какой здоровенный топор, а у меня только кольца на пальцах — корябайся, не хочу…