– Урсула! – кричу я. Мой голос возвращается, а ноги становятся немного крепче. Я отпускаю Беллу и пытаюсь стоять сама.

Урсула поднимает голову.

– Нет... – шепчу я.

Её глаза светятся жёлтым. Передо мной только тень человека, который был когда-то лучшей подругой. Когда Урсула открывает рот, я замечаю ряд острых зубов.

– Мэри, это ты? Мэри Элизабет, прошу, вытащи меня отсюда. Мне нужны мои руки! Верни мне руки! – Она дёргает свои оковы.

Страх сразу улетучивается. Её голос такой же, как обычно, – тот же, что всегда утешал меня и был рядом. Мне всё равно, как выглядит Урсула. Я смогу это исправить, когда вытащу всех наружу. Нужно только убраться отсюда.

– Урсула, ты меня слышишь? Я тебе помогу!

Она морщится, поднимает одно из щупалец и пытается перекинуть его через край бассейна, чтобы выбраться, но у неё не получается. Её разведённые в стороны руки удерживают наручники, прикреплённые к стене.

– Я не могу двигаться, – стонет она.

– Мы тебе поможем. – Я ищу задвижку, что-нибудь, что угодно, чтобы вытащить её оттуда. – Я пытаюсь, Урсула.

– Мэри! – зовёт Белла. – Я кое-что нашла. Тут кнопка, которая, похоже, открывает все клетки.

– Так нажми её!

– Давай сначала подумаем. Что, если она не та... ну, ты понимаешь... Мы не знаем, что с ними сделали. Со всеми. Может, вызвать подкрепление? Я думаю, стоит позвать ещё людей, прежде чем открывать камеры.

Я бросаю на Беллу неодобрительный взгляд.

– Ты же сама говорила ничего им не рассказывать. Ты сама говорила, что им нельзя доверять. Кто знает, что задумала начальница? Ведь мы выяснили, что она сговорилась с отцом Лукаса. А Урсула – моя подруга. Даже если с ней что-то не так, мы сможем это исправить. Она не виновата, что с ней сотворили такое. – Прежде чем Белла успевает возразить, я кричу Урсуле: – Я скоро вернусь, Урсула!

– Мэри Элизабет, – говорит Белла, когда я подхожу к ней. Она стоит не шевелясь и говорит осторожно, и я замечаю страх в её глазах. – Я должна сказать тебе кое-что, прежде чем ты обернёшься, и тебе нужно сохранять спокойствие.

– Что?

Позади меня раздаётся удар по стеклу, и я резко разворачиваюсь, готовая атаковать, но вскрикиваю.

Это Джеймс. Он монотонно бьётся головой о стекло. Его руки разведены в стороны и прикованы к длинной штанге.

– Джеймс! – Я прижимаюсь к стеклу, но, разумеется, даже если наши тела разделяют всего несколько сантиметров, я не могу к нему прикоснуться.

– Мэри? – Он останавливается и смотрит на своё отражение в зеркале, словно пытаясь что-то разглядеть сквозь него. – Это ты? Я думал, что мне показалось. – Он мотает головой. – Вытащи нас отсюда, Мэри Элизабет. Я больше не хочу в то кресло. – Джеймс взволнован, его лихорадит от возбуждения. – Нет, нет, не расстраивайся, Мэри. Всё будет хорошо. Тебе стоит увидеть, что я получил взамен. Удивительно, что можно узнать, если провести несколько часов наедине с собой. – Его лицо мрачнеет. – Но запереть нас тут было ошибкой. Ты должна выпустить нас, чтобы мы смогли добраться до безопасного места, и тогда я покажу тебе, на что теперь способен.

– Эй, – раздаётся голос из соседней клетки. – Если выпустишь нас, то обещаю, ты увидишь лучшее шоу в своей жизни. – Голос размеренный и холодный. Это Малли.

Я не хочу отходить от Джеймса, поэтому продолжаю держать руку на стекле его клетки и чуть сдвигаюсь туда, откуда смогу увидеть Малли. Со вчерашнего дня её рога выросли втрое. На ней те же мешковатые грязные штаны, а её глаза – водоворот жёлтого и фиолетового. Её руки тоже скованы порознь.

– Будь умницей и выпусти меня, – говорит она таким тоном, словно просит чашку чая.

Руки. У всех руки скованы по отдельности. Я складываю свои вместе и думаю про Джеймса и голубой свет, поцелуи и девушку в зеркале «Страны чудес» и о том, как я хочу пройти через стекло.

– Иди, – говорю я. Голубой свет выстреливает из ладоней в стекло, которое тает как лёд и растекается лужицей у моих ног.

– Ты это видел? – восклицаю я. – Видел?

– Я видел, детка, – говорит Джеймс. – Теперь всё будет отлично.

Я улыбаюсь и вздыхаю. Это было приятно. Даже больше, чем приятно. Это было очень по-бунтарски.

– Мэри, как ты это сделала? – спрашивает Белла.

И тут дверь, через которую мы вошли, открывается, и внутрь вбегает Кайл Аттенборо в сопровождении двух мужчин.

– Нет! Они опасны! – кричит он.

– Прекрасно, – говорит Белла.

– Джеймс! – кричу я. – Ты должен освободить Урсулу!

Кайл со своими людьми бросаются на нас, и я сражаюсь изо всех сил. И обнаруживаю, что дерусь гораздо лучше, чем могла вчера. Я выбиваю ногой пистолет из руки одного из нападающих, затем бью, пригибаюсь и уклоняюсь, но всё-таки получаю удар в подбородок, а потом кто-то хватает меня за волосы на затылке. Идеальное время для какой-нибудь странной штуки вроде левитации или способности протыкать пальцем твёрдый объект – например, бронежилет этого массивного придурка с тупым лицом, – но сейчас я в полной панике.

Белла бьёт по кнопке, и клетка Урсулы открывается. Прямо за ней возникает Лукас с шокером.

– Урсула, осторожно! – кричу я, но слишком поздно. Лукас уже нажал на кнопку.

Урсула не падает, как я ожидала. Вместо этого её руки оказываются свободны. Это был совсем не шокер.

Это был ключ.

Я смотрю на Лукаса, а тот пожимает плечами.

– Я предпочитаю, чтобы победили вы, а не они. Дальше разбирайтесь сами.

Малли и Урсула устремляются по коридору к мужчинам, которые атакуют меня, Беллу и Джеймса. Урсула хлопает в ладоши, и с Малли и Джеймса спадают наручники. Теперь они все соединяют ладони, и между ними вырастают сферы голубого света.

– Отвалите от моей лучшей подруги, придурки! – Урсула поднимает руки, и Кайл вздрагивает. Синий свет вспыхивает на кончиках её пальцев, и Кайла и его людей сметает в сторону зала, опутанных гигантскими скользкими угрями. – Будьте хорошими мальчиками и полежите там, пока я не разрешу вам двигаться.

– Бу, – говорит Малли. – Я тоже хотела поиграть.

– Не волнуйся, – говорит Джеймс, замыкающий