Остаток недели – водоворот расследования, уроков магии, приготовления снадобья.

И домашки-домашки-домашки!

Арчер держит меня дома под предлогом того, что нельзя бывать в людных местах, пока полиция ищет Бентона, но это не мешает маме связаться с учителями и попросить, чтобы задания присылали по электронной почте. Пока Старейшины допрашивают Лекси, Корал и Элис на тему возможной связи с Охотниками, я пишу эссе и вычисляю неизвестные величины.

Вдобавок вместе с леди Арианой я пытаюсь вернуть контроль над собственной магией. Я снова получила доступ к стихиям, боль наконец исчезла, но ощущения до сих пор… непривычные. Не исключено, что прежним дар уже не будет, но, пожалуй, я довольна тем, что есть. Выдержка сейчас на нуле, сила проявляется через пень-колоду, но она действительна принадлежит мне.

Пока я занимаюсь с бабушкой и наверстываю отставание в учебе, Старейшины разбираются с ведьмами, которых я обвинила. Первой они допрашивают Лекси, потом Корал и Элис. Однако предъявленные мной обвинения снимаются. Чудо, но девушки не злятся и не уезжают из Салема.

Наверное, они считают, что я права. Кто-то и впрямь предал кланы.

Просто это не их рук дело.

Арчер продолжает искать лазутчика: агент допрашивает всех, кто мог знать о наших планах, в том числе каждого члена ковена. Под руководством родителей Морган Кровница Элис осваивает методы исцеления, которым не научилась, осиротев совсем маленькой. Корал и Лекси помогают Кэлу в приготовлении снадобья, стирающего память. Кроме того, Лекси вновь подключают к работе над расшифровкой записей доктора О’Коннелла.

Я не получаю никаких новостей до субботы, когда нам сообщают, что Заклинатели добились успеха – создали снадобье, которое подействует на любого человека, не обладающего магической силой кланов.

Арчер звонит, когда я вычисляю скорость падающего тела, и приглашает на тестирование. Он хочет, чтобы именно я распылила снадобье.

По сути, это мог бы сделать любой Заклинатель, но детектив знает, как важно поставить точку в проекте, начатом с моей помощью. За руль садится мама, и от нашего общего беспокойства машина промерзает. Когда мы приезжаем к дому Арчера, прохладный октябрьский ветерок кажется теплым и приятным.

Позади, хрустя гравием, тормозит автомобиль. Обернувшись, я вижу, что за нами паркуется Морган с родителями.

– Не ожидала, что ты приедешь, – говорю я, когда она выбирается из салона.

Морган кутается в свитер и тянется к моей руке.

– Кэл подумал, что тебя это обрадует. – Морган переплетает пальцы с моими. Ее присутствие греет душу, но не останавливает мысли, на репите крутящиеся в голове. Нетрудно предположить, что снадобье мы испытаем на Бентоне, только я не представляю, как отношусь к стиранию его памяти. А как это повлияет на эмоции, раздирающие меня изнутри?

Бентон пытался убить меня.

И он же спас меня от своей семьи.

В отличие от других Охотников парень не желает мне смерти, но возможности лишить магической силы не упустит.

Морган увлекает меня к дому.

– Все будет в порядке, – обещает она. – Если сегодня не получится, Кэл попробует еще раз.

Я поднимаюсь на крыльцо, где нас ждут родители.

– Готова? – спрашивает мама, собираясь постучать в дверь.

– Целиком и полностью. – Я сжимаю руку Морган.

Дверь открывает мрачный Арчер.

– Бентона караулит Элис. Скорее! – Он ведет нас в гостиную.

Бентон сидит на диване. Вид у парня такой, словно после возвращения в Салем он почти не спал. Уверена, причина кроется в угрызениях совести, а не в действиях Совета. Элис застыла у стены: по плечам стекает водопад мягких кудрей, руки скрещены на груди. Она бросает взгляд на меня и опять устремляет его на несвязанного Охотника.

Когда мы входим в гостиную, Бентон поднимает голову – в глазах парня мелькает страх.

– Ханна! – он встает и делает шаг в нашу сторону.

– Сидеть, уродец! – Элис сжимает кулаки: похоже, она взяла образец крови Бентона, потому что он морщится, а его тело неловко возвращается в сидячее положение.

– Я не собирался никого обижать! – оправдывается Бентон, страх которого чувствуется отчетливее. Магическая сила Элис – воплощение всего, что его учили ненавидеть, но он не осыпает Кровницу проклятиями. – Что происходит? Что ты со мной творишь?!

Дрожащий голос Бентона странным образом будоражит мое сердце.

«Он пытался тебя убить», – напоминаю я себе, но альтер эго возражает: «Бентон спас тебя. Он совершенно потерян».

Внезапно я жалею, что согласилась участвовать в тестировании.

Не успеваю я отказаться, в гостиную врывается Кэл с пузырьком снадобья в одной руке и противогазом – в другой.

Противогаз он вручает Арчеру, и тот берет его, напряженно кивнув.

– Для чего это? – спрашиваю я.

В глазах детектива появляется отчаяние, но секундой позже исчезает.

– Получилось, как мы и говорили: снадобье действует на всех, не обладающих магической силой кланов. – Арчер надевает противогаз, но, вероятно, заметив мое огорчение, приподнимает его и смотрит на меня в упор. – Ханна, план ловкий. Благодаря нему мы получим время расшифровать записи Дэвида и создать антидот. Старейшины просто в восторге.

– В полном, – подтверждает зашедшая в гостиную Китинг. – Надеюсь, энтузиазм не был пустым. Агенты! – Она поочередно кивает Кэлу и Арчеру. – Давайте приступим.

– К чему приступим? – Бентон пытается подняться, но морщится: магия Элис удерживает его на месте. – Что вы намерены со мной сделать?

– Не волнуйтесь, мистер Холл, больно не будет, – заверяет Арчер и поворачивается ко мне. – Как только Кэл вытащит пробку, ты должна превратить снадобье в пар и позаботиться, чтобы Бентон его вдохнул. Должно хватить небольшой дозы.

Кивнув, я прислушиваюсь к гулу магической силы в груди. То, что она снова действует, до сих пор кажется чудом. Воздух отвечает на зов, вихрится в комнате, развевает мои волосы.

– Готова!

– Была не была! – шепчет Кэл и вытаскивает пробку.

Такой энергии, как у снадобья в пузырьке, я прежде не чувствовала. Вдруг моя сила отделит воду от других составляющих, как было с краской, которой я летом испачкала ковер в своей старой комнате? Однако снадобье Заклинателей подстраивается под магию и отвечает на зов.

Я выливаю из стеклянного пузырька некоторое количество жидкости, и оно трансформируется в летучую аморфную жемчужину. Руки трясутся, но я подчиняю воздух своей воле и смешиваю стихии, пока «жемчужина» не превращается в мелкие капли тумана.