Шрифт:
Закладка:
— Вон отсюда! — заорал Картер. — Вон, пока я не позвал полицейских и не велел вас вышвырнуть.
— Вы забываете, — возразил Вебстер, — что я пришел поговорить о заброшенных домах.
— Пустая затея, — отрезал Картер. — Можете разглагольствовать хоть до судного дня, все равно эти дома будут сожжены. Это вопрос решенный.
— Вам хочется увидеть развалины на месте делового центра? — спросил Вебстер.
— О чем вы толкуете? — вытаращился мэр. — При чем тут центр?
— А при том, что в ту самую секунду, когда первый факел коснется домов, ратушу поразит первый снаряд. А второй ударит по вокзалу. И так далее, сперва все крупные мишени.
У Картера отвисла челюсть. Потом лицо его залила краска ярости.
— Бросьте, Вебстер, — прохрипел он. — Меня не проведешь. С этими вашими баснями…
— Это не басня, — возразил Вебстер. — У них там есть пушки. Около мемориала взяли и в музеях. И есть люди, которые умеют с ними обращаться. Да тут и не нужен большой знаток. Прямая наводка, все равно что в упор по сараю стрелять.
Картер потянулся к передатчику, но Вебстер жестом остановил его.
— Подумайте, подумайте хорошенько, Картер, прежде чем в петлю лезть. Стоит вам дать ход вашему плану — и начнется сражение. Допустим, вам удастся сжечь заброшенные дома, но ведь и от центра ничего не останется. Бизнесмены снимут с вас скальп за это.
Картер убрал руку с тумблера.
Издалека донесся резкий звук ружейного выстрела.
— Лучше отзовите их, — посоветовал Вебстер.
На лице Картера отразилось смятение.
Снова выстрел… второй, третий.
— Еще немного, — сказал Вебстер, — и будет поздно, вы уже ничего не сможете сделать.
Глухой взрыв потряс оконные стекла. Картер вскочил на ноги.
Вебстер вдруг ощутил противную слабость, однако виду не показал.
Картер с каменным лицом смотрел в окно.
— Похоже, что уже поздно, — произнес Вебстер, стараясь придать голосу твердость.
Радио на столе требовательно запищало, мигая красным огоньком.
Картер дрожащей рукой нажал тумблер.
— Картер, — звал чей-то голос. — Картер, Картер!
Вебстер узнал луженую глотку начальника полиции Джима Максвелла.
— Что там случилось? — спросил Картер.
— Они выкатили пушку, — доложил Максвелл. — Взорвалась при первом же выстреле. Должно быть, снаряд с дефектом.
— Пушка? Только одна пушка?
— Других пока не видно.
— Я слышал ружейные выстрелы, — сказал Картер.
— Так точно, они нас обстреляли. Двоих-троих ранили. Но теперь отошли. Прячутся в зарослях. Больше не стреляют.
— Ясно, — сказал Картер. — Валяйте, начинайте поджигать.
Вебстер бросился к нему.
— Спросите его… Спросите…
Но Картер уже щелкнул тумблером, и радио смолкло.
— Что вы хотели у него спросить?
— Нет, ничего, — ответил Вебстер. — Ничего существенного.
Он не мог сказать Картеру, что один только Грэмп знал, как стреляют из пушки, что Грэмп был там, где произошел взрыв.
Уйти отсюда — и туда, к пушке, возможно скорее!
— Недурно было задумано, Вебстер, — сказал Картер. — Недурно, да только сорвался ваш блеф.
Он снова подошел к окну.
— Все, кончилась стрельба. Быстро сдались.
— Скажите спасибо, если из ваших полицейских хотя бы шестеро живьем вернутся, — огрызнулся Вебстер. — Там, в зарослях, засели люди, которые за сто шагов бьют белку в глаз.
В коридоре послышался топот, две пары ног стремительно приближались к двери.
Мэр отпрянул от окна. Вебстер повернулся на каблуках.
— Грэмп! — крикнул он.
— Привет, Джонни, — выдохнул ворвавшийся в кабинет Грэмп.
За его спиной стоял молодой человек, он размахивал в воздухе чем-то шелестящим, какими-то бумагами.
— Что вам угодно? — спросил мэр.
— Нам много чего угодно, — ответил Грэмп, помолчал, переводя дух, и добавил: — Познакомьтесь: мой друг Генри Адамс.
— Адамс? — переспросил мэр.
— Вот именно, Адамс, — подтвердил Грэмп. — Его дед когда-то жил здесь. На Двадцать седьмой улице.
— А-а… — У мэра был такой вид, словно его стукнули кирпичом. — А-а… Вы говорите про Ф. Дж. Адамса?
— Во-во, он самый, — сказал Грэмп. — Мы с ним вместе воевали. Он мне целыми ночами рассказывал про сына, который дома остался.
Картер взял себя в руки и коротко поклонился Генри Адамсу.
— Разрешите мне, — важно начал он, — как мэру этого города приветствовать…
— Горячее приветствие, ничего не скажешь, — перебил его Адамс. — Я слышал, вы сжигаете мою собственность.
— Вашу собственность?
Мэр осекся, озадаченно глядя на бумаги в руке Адамса.
— Вот именно, его собственность! — отчеканил Грэмп. — Он только что купил этот участок. Мы сюда прямиком из казначейства. Задолженность по налогам покрыта, пени уплачены — словом, конец всем уверткам, которыми вы, легальные жулики, хотели оправдать свое наступление на заброшенные дома.
— Но… но… — Мэр никак не мог подобрать нужные слова. — Но ведь не все же, надо думать, а только дом старика Адамса.
— Все, все как есть, — торжествовал Грэмп.
— И я был бы вам очень обязан, — сказал молодой Адамс, — если бы вы попросили ваших людей прекратить уничтожение моей собственности.
Картер наклонился над столом и взялся непослушными руками за радио.
— Максвелл! — крикнул он. — Максвелл! Максвелл!
— В чем дело? — рявкнул в ответ Максвелл.
— Сейчас же прекратите поджигать дома! Тушите пожары! Вызовите пожарников! Делайте что хотите, только потушите пожары!
— Вот те на! — воскликнул Максвелл. — Вы уж решите что-нибудь одно.
— Делайте, что вам говорят! — орал мэр. — Тушите пожары!
— Ладно, — ответил Максвелл. — Хорошо, не кипятитесь. Только ребята вам спасибо не скажут. Они тут головы под пули подставляют, а вы то одно, то другое.
Картер выпрямился.
— Позвольте заверить вас, мистер Адамс, произошла ошибка, прискорбная ошибка.
— Вот именно, — сурово подтвердил Адамс. — Весьма прискорбная ошибка. Самая прискорбная ошибка в вашей жизни.
С минуту они молча мерили взглядом друг друга.
— Завтра же, — продолжал Адамс, — я подаю заявление в суд, ходатайствую об упразднении городской администрации. Если не ошибаюсь, как владелец большей части земель, подведомственных муниципалитету, я имею на это полное право.
Мэр глотнул воздух, потом выдавил из себя:
— На каком основании?
— А на таком, — ответил Адамс, — что я больше не нуждаюсь в услугах муниципалитета. Думаю, суд не станет особенно противиться.
— Но… но… ведь это означает…
— Во-во, — подхватил Грэмп. — Вы отлично разумеете, что это означает. Вы получили нокаут, вот что это означает.
— Заповедник. — Грэмп взмахнул рукой, указывая на заросли на месте жилых кварталов. — Заповедник, чтобы люди не забывали, как жили их предки.
Они стояли втроем на холме среди торчащих из густой травы массивных стальных
