В этот раз помощников у нее нет. Склонившись над коляской, аккуратно вынимает из нее ребенка и, прижав его к груди, набирает код домофона. Дергает дверь на себя и уже собирается войти, как я хватаюсь за коляску.

- Я помогу.

Вика вздрагивает, а потом ее взгляд натыкается на пакеты в моей руке. На лице буря эмоций. Но молчит. Открывает дверь и ждет, когда я закачу коляску внутрь.

- Куда ее? Наверх?

- Нет, я здесь под лестницей оставляю.

Пацан проснулся. Моргает смешно, смотрит на меня из-за ее плеча. Я с улыбкой ему киваю, мол, привет. Он хмурится. Забавный. Маленький такой, а уже мужик.

Пристраиваю коляску и иду с ними по лестнице вверх. Вика, вроде, не против. По крайней мере, тормознуть меня не пытается. Останавливается на третьем этаже и вынимает из кармана ключи от квартиры. Я подхожу ближе. Немой посыл, что намерен зайти внутрь.

Молчит. Открывает дверь и только после этого на меня смотрит. До костей взгляд ее прошибает. Не пустой – говорящий. Помнит все. Что между нами было и встречу ту нашу последнюю. Ничего не забыла.

- Ты с нами? – спрашивает тихо.

- С вами, - хриплю в ответ.

Кивнув, заходит в квартиру. Я следом. Стою у порога, пока она разувается и несет ребенка в комнату.

- Проходи, - выглядывает в прихожую, - мне Богдана покормить надо. Подождешь?

Подожду, че нет-то…

Пока сам раздеваюсь, Вика оставляет пацаненка в комнате и быстро идет мыть руки. Когда возвращается, тот уже недовольно вопит.

- Голодный, - комментирует со слабой улыбкой.

Уходит к нему, оставив меня стоять под дверью. Подперев спиной стену, складываю руки на груди и опускаю голову.

Ох*еть, меня размотало. Пытаюсь нормально дышать, но только усугубляю состояние. Сердце наяривает как отбойный молоток. В мозгах троит, в глазах помехи.

Чтобы не слететь с катушек, начинаю осматриваться по сторонам.

Обычная хрущевка в старом доме, но с неплохим ремонтом. Помню, Вика рассказывала про эту хату. От бабки ей досталась. Все чистенько и как-то слишком по-женски. Чувствуется, что мужиком здесь и не пахнет.

А вот едой… едой, да, пахнет, и очень приятно. Едой, самой Викой и ребенком… чужим. Но это временно, просто привыкнуть надо.

В какой-то момент дверь бесшумно открывается, и она выходит из комнаты с пацаном на руках. Встает напротив, но смотрит при этом на своего сына.

Неосознанно весь подбираюсь. Выпрямившись, напряженно жду, что скажет.

- Что ты хочешь, Егор?

Пацан… Богдан грызет резиновую игрушку и с интересом поглядывает на меня, словно тоже ждет моего ответа.

- Поговорить.

- О чем?

- О нас.

Она усмехается, а потом, развернувшись, идет в сторону кухни. Я за ней, как привязанный.

- Чай будешь?

- Не откажусь.

Глава 52.

В воздухе кухни витает напряжение. Как шаровая молния. Одно неверное движение, и взрыв. Мои мышцы настолько натянуты, что мне становится больно.

Идиотизм. Так реагировать на другого человека. Умом понимаю, а тело ведет себя независимо от разума. Бешеный пульс в висках и невозможность сделать полноценный вдох, словно легкие слиплись.

Уложив Богдана в люльку у стола, отхожу, чтобы включить чайник. Пока набираю в него воду и достаю из шкафа заварку, украдкой поглядываю на Егора.

Усевшись на стул у стены, разглядывает сына.

В горле давит. Колени трясутся как желе.

Неужели, ты не видишь, Егор?! Ты слепой?! Он же на тебя похож! Раскрой же ты глаза!!!

- Он не похож на твоего бывшего, - негромко произносит он.

В лицо пышет жаром. Во рту мгновенно пересыхает, язык немеет.

Вот он шанс сказать правду. Ну… ну, же…

- На тебя, да?..

- Да, - выталкиваю с трудом.

Дурак.

- Как ты справляешься одна? – спрашивает, когда я ставлю перед ним вазочку со сладостями.

Держу их для Риты. Она без конфет и дня не может.

- Нормально справляюсь. Привыкла уже.

- Помогает кто-нибудь? Кроме бабки соседки? – спрашивает насмешливо, почти как раньше.

- Мама. Рита часто бывает.

- А муж? Платит алименты?

Снова укол за грудиной и ожог кожных покровов. Надо сказать…

- Платит, - произношу ровно, - где ты с ним встретился?

- В ресторане, - отзывается Егор, - он там не один был…

- И с кем же?

- С девушкой.

С девушкой? Неужели нашел, кем заменить меня?

Заварив чай, ставлю две чашки на стол и привычно склоняюсь над Богданом, чтобы чмокнуть в пухлую щечку. Тот беззубо улыбается.

Поднимаю голову и напарываюсь на внимательный взгляд Егора. Он смотрит не на мена, на Богдана. Так, словно видит маленьких детей впервые в жизни. Разглядывает личико, ножки, маленькие ручки, но при этом коснуться его не торопится. Держится в стороне.

Обычно все без исключения так и норовят его пощупать, потрогать крохотные пальчики, помять мягкую попку. Все, кроме Егора. Он словно боится ребенка.

- Вы развелись из-за того, что он узнал обо мне? – возвращается к прежней теме.

- Да.

- Даже, не смотря на то, что ты беременна?

Я тяжело вздыхаю. Сажусь на свой стул и обхватываю горячую чашку пальцами.

- Егор, что ты хочешь? Честно… Тебя угрызения совести мучают, что ли? – хмыкаю невесело, - зря. У нас с Богданом все хорошо.

- Я вижу.

- Что тогда?

Егор прочищает горло, но ничего не отвечает. Уставившись в стену над моей головой, молчит. А потом его взгляд стекает на мое лицо и впивается в глаза. По телу проходит такая волна жара, что на коже выступает испарина.

- Помнишь тот день, когда мы в последний раз виделись?

Разрываю зрительный контакт и делаю жадный глоток чая, чтобы потушить то, что разгорается в груди.

- Помнишь?

- Когда я не вовремя пришла? Помню.

- Это была Женя. Моя бывшая.

- Да, я так и подумала, - проговариваю, недоумевая, зачем он поднял эту тему.

- Она приходила за своими вещами.

- И?..

- Мы с ней не спали, она просто забрала свое и ушла. Сейчас она от кого-то беременна.

Я подскакиваю на ноги, несу свою чашку к раковине и выливаю в нее чай. Зачем, сама не понимаю. Включаю воду и подставляю под нее руки. Они сильно трясутся.

Позади раздается неясный шорох, и вскоре моих рецепторов касается его запах.

Близко. Егор так близко,