— Чтобы не произошло, не рыпайтесь, — процедила сквозь зубы.

Олег оказался прав, Архипов был в своем репертуаре, мою охрану обезвредили в два счета, силы были не равны, а у ребят ко всему был приказ не геройствовать. Один из вооруженных прихвостней Архипова выволок меня из автомобиля.

— Какого черта, — рявкнула я.

— Заткнись, — было сказано в ответ и меня как безвольную куклу поволокли в дом, пока все шло по плану.

Меня грубо втащили в гостиную, где с торжествующей улыбкой меня ожидала Марго в компании никого иного, как самого господина Архипова. Не будь он настолько самоуверен, все могло сложиться иначе.

— Что происходит, Марго? Ты сказала, что речь пойдет о моей матери, — я старалась играть как можно правдоподобнее, нужно было потянуть время.

— Сядь, — усмехнулась она, жестом указывая на кресло.

Ничего, скоро эта улыбочка сотрется с ее лица. Перевела взгляд на Архипова, выражение лица которого напоминало морду мартовского кота после случки.

— Что вам от меня нужно? — тихо спросила я снова посмотрев на Марго.

— Я ведь тебя предупреждала, — оскалилась мачеха, — стоило меня послушать, сделала бы так, как я сказала, сейчас бы все было по-другому, а теперь Сашенька, ты отправишься к своей тупой мамаше.

Я сделала над собой огромное усилие, чтобы молча проглотить ее слова, эта женщина не имела ни малейшего права говорить о моей матери.

— Мой муж… — начала было я.

— Твой муж уже в могиле, — грубо перебил меня Архипов, — и ты отправишься вслед за ним, только сначала я с тобой развлекусь, как обещал твоему муженьку, но прежде ты подпишешь вот эти документы, — презрительно выплюнул он и бросил передо мной папку, непонимающе взглянув на него, открыла ее и усмехнулась.

Они даже не удосужились обыскать меня, оружия при мне не было, слишком заметно, а вот микрофон и наушник заметить было сложнее.

— Я не стану это подписывать, — улыбнулась я и откинулась в кресле, — скажи, Марго, как давно ты говорила с сыном? — ехидно поинтересовалась у мачехи и вопросительно выгнула бровь. Улыбка с лица Марко сошла в ту же секунду, женщина в миг схватила телефон и набрала номер, с каждым длинным гудком ее лице мрачнело все сильнее.

— Что не отвечает? — ухмыльнулась я, — должно быть он занят, не знаю, скажем лежит сейчас в сыром подвале с переломанными ребрами.

В последнем я не была уверена, но точно знала, Олег достал этого гаденыша.

— Ах ты…, - Марго вскочила со своего места и в это же время послышался шум, крики, пара выстрелов и в комнату ворвались люди моего мужа во главе с Александром Авдеевым.

— Ты, — уставилась на него Марго, Архипов же застыл на месте, завидев знакомую фигуру входящую в гостиную.

— Ты же почти сдох, — прохрипел побледневший Архипов.

— Стоит лучше проверять тех, кому отваливаешь кучу бабла, тебе ли не знать, — послышался голос мужа.

Саша тем временем поставил перед Архиповым бокал с прозрачной жидкостью, Константин Федорович, лицо которого было бледным, как окружавшие нас стены, непонимающе уставился на отца.

— Пей, — приказала я.

— Что это?

— Не уверена, но, думаю, то же, чем накачали моего отца, пей, — повторила приказ.

Архипов переводил взгляд с меня на присутствующих, а в его глазах отчетливо читалось понимание, что конец его уже близок.

— Мою смерть тебе не спустят просто так, — последний крик утопающего.

— На твою смерть уже давно всем плевать, — выплюнул Дима, — ты в любом случае сдохнешь, выбирай, быстро или медленно и болезненно. Ты проиграл, Костя, я ведь тебя предупреждал — моя жена тебе не по зубам.

— Ее в машину, — приказала, указывая на Марго, которая, казалось, с трудом глотает воздух.

Саша

С Архиповым все было решено, через несколько часов все телеканалы страны будут трубить о причастности политика Архипова Константина Федоровича к смерти бизнесмена Ильи Котова, также СМИ предоставит информацию о том, что Архипов, в попытке скрыться от следствия съехал с того же обрыва, с которого когда-то слетел автомобиль моего отца.

Марго привезли в наш с Димой дом, где ее уже ожидали сын и старые знакомые. Я желала, чтобы эта сука почувствовала на своей шкуре весь спектр ужаса прежде, чем ответит за то, что сделала с моей матерью.

И она почувствовала, сразу как увидала избитого и связанного сына, а после, всмотревшись в заплывшие лица рядом сидящих подонков, и вовсе чуть было не лишилась чувств.

— Узнала? — поинтересовалась я, кивая в сторону ублюдков, — вижу, что узнала.

— Что…что это значит, — одними губами произнесла мертвенно бледная Марго.

— Это значит Марго, что пришел час расплаты, — мне все сложнее было держать себя в руках, — ты же не думала, что то, что ты сделала с моей матерью сойдет тебе с рук?

Тело женщины обмякло в руках удерживающих мужчин, а во взгляде читалось отчаяние.

— Знаешь, как долго я ждала этого момента, Марго? — прошипела я ей в ухо, — ты помнишь, что приказала сделать с моей матерью? Что, если сейчас эти двое сделают тоже самое с тобой, а, Рит? А твой сын посмотрит, а может даже поучавствует, в обмен на быструю смерть? Ты как, братик?

— Пошла ты, бешенная шлюха, — прорычал брат и тут же получил сильный удар ногой в живот.

— Ну что ж, значит все-таки просто посмотрит, — усмехнулась я, — а когда эти двое с тобой закончат, тебя отвезут в какой-нибудь бордель за пределами города. После того, что с тобой там сделают, ты сама будешь молить о смерти.

— Твоя мать спала с моим мужем, — попыталась оправдать свои действия Марго.

— Лишь однажды, — процедила я сквозь зубы, — я не оправдываю ее, но она точно не заслуживала того, что ты с ней сделала. Прощай, Марго.

Еще раз оглядев присутствующих, я вышла из подвала, снаружи меня дожидались Олег и Дима.

— Отдай их ментам, — попросила Громова, — на записи с Архиповым достаточно доказательств их причастности к смерти моей матери.

Глаза обоих мужчин полезли на лоб.

— Отдашь их на милость суда? — удивился Олег.

— Разве я что-то говорила о суде? — усмехнулась я, — нет, Олег, до суда они дожить не должны, но я хочу, чтобы они страдали, пусть посидят в СИЗО, насильников в тех местах не любят.

— А Марго? — поинтересовался друг.

— Получит то же, что и остальные, — ледяным голосом произнесла я, — уверена, ты сможешь обеспечить им «сладкую» жизнь, но повторяю, Громов, до суда они дожить не должны.

Дмитрий

Неделю спустя

Тишину в