Шрифт:
Закладка:
– Алекс…
– Я справлюсь, Игорь. Все будет хорошо. У меня только одна просьба, помоги Лане устроиться после выписки, я все верну, обещаю, но я не хочу, чтоб она возвращалась к своей семейке. И еще… оставь это дело с поиском документов. Это уже не моё.
Валиев подошёл к другу и похлопал его по плечу, искренне испытывая благодарность. А еще ему было стыдно за то, что он раньше не считал Игоря близким для себя человеком, приравнивая его к остальным знакомым, с которыми можно было встретиться иногда в клубе и побухать. Только где все эти знакомые?! Нет их, глумятся над падением того, кому совсем недавно жали руку и преданно заглядывали в глаза. Правда говорят, что истинный друг познаётся в беде, и Александр в какой-то степени был благодарен судьбе за прожитые испытания, ведь только благодаря им он понял, кто есть кто.
– Ну, как знаешь, – согласился Игорь и направился к выходу. – Ты хотя бы бумаги о разводе сам отвези, переживает ведь девчонка.
– Пусть это сделает Вадим. Ты доверяешь ему, а значит, и я верю. Не хочу снова причинять ей боль.
– Ты спас ее от смерти, это многое изменило в ее сердце. Она…
– Я помню этот взгляд, помню ее слова и данное мной обещание. Она не простила и не простит никогда.
Игорь ушел, так ничего и не сказав на счет последних слов своего друга, потому что понял, спорить бесполезно. Валиев любил Лану, и чувство вины съедало его безжалостно изнутри, разрывая сердце и душу на кровавые ошметки. Он искренне пытался хоть раз поступить правильно и вбил себе в голову мысль, что без него ей будет лучше, ведь изначально у них всё пошло не так, как полагается.
Александр слонялся по квартире как неприкаянный и готов был на стену лезть от безделья. Рука постепенно приходила в норму, и плечо уже практически не болело, но повязку пока снимать было рано. За последнюю неделю Игорь больше не появлялся, но его люди исправно привозили еду, чтобы Алекс не помер от голода. Мужчине было стыдно ее принимать, но пока другого выбора не имелось. Несколько раз приходил следователь и задавал вопросы, на которых у Александра не было ответов. Он рассказал все, но следствию было этого мало. Кому-то очень хотелось посадить Валиева за решетку, окончательно поставив на нем крест, но никаких улик против Алекса не нашлось, да и Игорь вовремя пообщался с нужными людьми, чтобы его и без того сломленного друга оставили в покое. Игорь знал, что придет время, и Валиев очухается, встрепенется и встанет на ноги.
Глава 42
Лана сидела на кухне, пила ромашковый чай и смотрела на бумаги о разводе, которые еще неделю назад передал ей парень по имени Вадим. От него же девушка узнала, что ее муж жив, но от личной встречи он отказался, решив всё сделать через подчинённого. Несмотря на то, что он заслонил ее собой от пули, мужчина все равно хотел развестись, и это обижало Лану. Было невыносимо думать о том, что ее любимый продолжает презирать ее и считать меркантильной шлюхой, но она, несмотря на все обиды и злость, не могла решиться и поставить свою подпись, не могла просто взять и одним взмахом шариковой ручки перечеркнуть всё, что связывало ее с Валиевым. Даже тот факт, что она носила его фамилию, согревал душу и давал силы на существование.
От Надежды, которая после случая с Натальей не отходила от Ланы ни на шаг, девушка узнала о том, что у ее мужа ничего не осталось, но это ровным счетом ничего не значило для нее, жаль, что только Саша об этом не знал.
– Так и будешь прожигать взглядом эти бумажки? – выдохнув, спросила Надя и присела рядом с девушкой, которую, не желая слушать никаких протестов, после выписки увезла к себе домой в маленькую, но очень уютную квартирку на окраине города.
– А что я могу еще кроме этого? – пожав плечами, ответила Лана и перевела взгляд на окно, где уже постепенно начинало холодать, оповещая о наступлении осени.
– Ну не знаю. Позвонить этому Игорю, например, и заставить его сказать, где прячется твой муженёк.
– Зачем? Он не хочет меня видеть. Мы не нужны ему, тем более теперь, когда у него много других забот, – ответила Лана и сжала пальцами ручку, уже практически решившись подписать.
– Заботы у него… Ты и ваши детишки – вот его главные заботы. Была б моя воля, сама нашла этого бессовестного и всыпала по первое число за его поведение! – злобно раздув ноздри, выпалила Надя, потому что уже больше не могла смотреть на страдания бедной девочки.
И вот ведь любят друг друга, а что-то все не клеится, мешает вечно, не позволяет быть рядом!
– Ладно, не будем об этом. Мне на собеседование пора. Как освобожусь, позвоню, – ответила Лана, вновь отложив бумаги в сторону, так и не подписав.
Надя кивнула и принялась суетиться на кухне, потому что вечером должен был зайти в гости Глеб Аркадьевич, якобы узнать о здоровье своей бывшей пациентки, но она чувствовала, что это лишь предлог, и суровый доктор просто решил приударить за одинокой, но такой бойкой женщиной.
Лана же накинула курточку поверх простенького серого платьица и поспешила на улицу, чтобы успеть добраться до нужного места вовремя. Теперь она могла спокойно передвигаться по улице, не боясь того, что на нее подобно стае коршунов налетят репортеры, у которых теперь имелся другой объект для постоянной слежки. Ведь все были озадачены и, откровенно говоря, шокированы тем, что бедная девушка исписанная татуировками в один миг обрела популярность и многомилионные счета в банках.
Вообще Света искренне была рада за Яну и нисколько не злилась на нее за тот случай с Мизинцевым. Девушка верила, что та на самом деле хотела помочь и просто не знала, какая на самом деле скотина ее родственник. Лана знала, как люди бывают слепы, когда дело касается родных и близких, как долго и упорно можно не замечать их гнилые души. Она сама была такой. Искренне верила и любила своих родных, которые даже не соизволили навестить ее в клинике.
Света сразу после выписки нашла в себе силы, чтобы поехать к ним, потому что нужно было забрать свои вещи. Надя ее одну не отпустила и только благодаря этому Лана
