«Образ выдерживает», — подумал я. «Интересно, чем весь этот спектакль закончится?».

Я невольно начал вспоминать нашу ссору, потом перед глазами поплыли сцены в гостинице… Кажется, меня начало уносить куда-то в дремоту…

Вдруг сквозь этот полусон я услышал прямо у себя над ухом шепот:

— Боец, да договорись ты с ним! Пусть поддастся, ты же здесь все равно главный, ты организатор, тебе и виднее! А ему потом премию втихаря выделишь и все!

Кто-то потрепал меня по щеке, и я вернулся в реальность. Это один из моих секундантов решил подсказать мне выход. Тут же подключился и второй:

— Боец, в самом деле, шепни там ему в начале, чтобы не исполнял! Тебе сейчас к врачу надо, а не на ринг! А если уж хочешь ещё подраться — так сейчас отдохни, соберись с силами и проведи удушающий! Так ты его быстрее уделаешь!

Я только усмехнулся.

— Нет, ребята, — протянул я. — Спасибо вам, конечно, за заботу. Но у меня сейчас в бою свои задачи.

— Ну и дурак, — беззлобно сказал первый секундант. — Он тебя вырубит просто и все. Он же здоровенный, силы не рассчитывает.

— Вы меня рано хороните, — заметил я. — Это же обычный бой. Что я, в первый раз сражаюсь, что ли?

— Смотри, как бы не вышло, что в последний, — проворчал второй секундант. — Ты сейчас мало что соображаешь в своем состоянии. А со стороны все прекрасно видно.

— Да соображаю, не волнуйтесь, — я попытался выдавить на лице какое-то подобие улыбки. Получилось не очень. — У меня есть своя стратегия, я все рассчитываю.

— Унесут на носилках — потом не жалуйся, — раздражённо ответил первый секундант. — Смотри-ка, стратегия у него, самый умный нашелся. Рассчитывает он, Эйнштейн, тоже мне…

Мне повезло, что камеры не снимали мой угол, а трансляция еще шла не на таком высоком уровне, чтобы снабжать углы соперников микрофонами. Представляю, если бы такой разговор всплыл в прямом эфире.

Я не сердился на своих секундантов. Они ведь были не в курсе моих ставок и договоренностей. Если бы этих сделок не было — я бы наверняка прислушался к их советам. Но близилось время второго раунда. Предстояли решающие две минуты, по истечению которых должна была определиться судьба и турнира, и трансляции, и моих денег… да что там — и меня самого тоже.

В начале раунда я почувствовал, что в ходе боя что-то изменилось. Юра-Джим начал заметно проигрывать в борьбе. Его руки во время соприкосновения с моим телом скользили и оставляли на мне жирные пятна… Мать честная! Да его же намазали маслом! Кто, почему, на хрена⁇

Не знаю, из каких соображений и в чью светлую голову пришло это решение (так-то понятно для чего маслом мажутся, но не в этом же случае), только мне оно было никак не на руку. Конечно, когда он промазывал по мне своими ручищами и тем самым смягчал удары, это было хорошо. Но через минуту с небольшим мне предстояло повалить своего противника удушающим приемом. А шея у него и так была короткой и толстой, что само по себе затрудняло применение удушения. Так теперь с этим маслом моя рука с его шеи попросту соскользнет! Вместо эффектного приема и победы я попросту упаду с его шеи на пол, как ребенок.

Этого мне ещё только не хватало! Мало мне было собственного ослабления — так теперь ещё и доступность противника ухудшилась. Кстати, об ослаблении. По-моему, перерыв между раундами мне вообще никак не помог, хоть я и валялся как убитый в надежде дать организму хоть чуть-чуть отдохнуть и восстановиться.

Для того, чтобы применить удушение, нужны силы. Требуется максимально сконцентрировать тело на точке приложения этих сил, то есть на шее. Мне же скоро, похоже, будет и прилагать нечего. Я физически ощущал, как силы уходят с каждой секундой. Плюс для хорошего и плотного удушения надо вытянуть соперника, а для этого зафиксировать корпус ногами… Тут не то что удушить и победить соперника, тут уже основная задача — как бы не упасть в процессе выступления. А время идёт, вторая минута все ближе… Надо что-то делать!

Я понял, что единственный вариант, который может сработать в моем положении — это закрыть нашего псевдоамериканца на треугольник. Конечно, там тоже потребуется сила ног, а одна из них по-прежнему болит, но… по крайней мере, не нужно будет на этих самых ногах пытаться удержать равновесие. Да и можно будет успеть шепнуть Юрке, что вот именно в этот момент можно уже и поддаться.

Но для этого нужно было дождаться второй минуты раунда. Черт, я давно заметил: когда больше всего нужно, чтобы время пошло быстрее — оно тянется, как разжеванная жвачка. Казалось бы, чего там ждать — какая-то минута! А для меня она была, наверное, часом. И в течение этого часа было необходимо держаться, выглядеть пристойно и вообще изображать из себя здорового борца, который вот-вот пойдет на штурм противника. Тут, помимо борцовских, не помешали бы и актерские способности, да только где же их взять, когда силы на исходе?

В этот момент в зале началось что-то странное. За непрекращающимся ревом толпы я не мог расслышать лишний шум — тем более в своем состоянии. Но инстинктивно почувствовал, что происходит нечто незапланированное. Это даже как-то взбодрило меня — во мне тут же проснулся организатор этого мероприятия. Я развернулся так, чтобы увидеть зал. Бегло бросив взгляд в сторону зрителей, я увидел каких-то людей, быстро ходивших по рядам в разных направлениях.

Я испытал некоторое дежа вю: такое зрелище мне уже пришлось наблюдать какое-то время назад. Тогда это оказались «работнички», принимавшие ставки на тотализатор. Но теперь никаких ставок быть не могло по определению — какие ещё ставки, когда мероприятие, по сути, близится к концу? Тогда кто это? И почему вообще ход турнира постоянно нарушается какими-то сюрпризами?

Глава 23

Однако засматриваться на зал мне было особо некогда. Во втором раунде придется особенно тщательно следить и за временем, и за