В другой тарелке гречневая размазня с дроблёными куриными хребтами. В кружке чай с жженым сахаром. Они решили, что я буду голодать? Да хрен вам! И не такое едали. Когда окошко снова открылось, я поставил чистые миски и пустую кружку.

— Очень вкусно! — сказал я, поглаживая живот. — А можно добавки?

— Хрен тебе! — рыкнул сиплый голос из-за двери. — Если только сапогом в живот попинать.

После этих слов охранник злорадно заржал, радуясь своей супер-пупер шутке. Лязгнул окошком и ушёл. Ладно, мы с тобой ещё встретимся в другой обстановке, тогда я поржу. Я тут на три дня, а ты сюда на работу ходишь. Ещё не известно, кому больше не повезло.

В углу камеры за парашей валялся мой пиджак. Хоть убей не помню, как я его снял и почему он там оказался. Негоже форменной одежде такого высокого качества и крутого функционала валяться возле отхожего места. Я поднял его, отряхнул и рука наткнулась на вшитый под подкладку потайной карман. Точнее на его содержимое, учебное пособие по целительству от Войно-Ясенецкого. Теперь у меня достаточно свободного времени, чтобы спокойно почитать сей фундаментальный труд в компактной упаковке.

Вот это наказание, прям спасибо вам большое! Если бы не «губа», мне было бы некогда сделать правильный выбор. Какая-то магбиофизика, она подождёт. А вот моё нетрадиционное для этого мира целительство может понадобиться в ближайшее время. Получается, что срок пребывания в чудесно воняющей, холодной и сырой бетонной коробке закончится в пятницу утром. Уже созрел план дальнейших действий. От предвкушения по спине побежали мурашки. Скорее бы пятница.

«Целых три дня» в заключении превратились в «всего три дня» на изучение крутейшей медицинской литературы в моей жизни. И прошлой и новой. Многие вещи я смог разложить по полочкам, осталось лишь попрактиковаться. Чтобы не поплыл мозг, изучение материала дробил на части. В промежутках ел, спал, качался.

Нашёл ещё одно увлекательное занятие. Окошко находилось метрах в трёх над полом и для обычного человека было недосягаемым. Но не для меня. Я подпрыгнул и подтянулся, схватившись за прутья решётки. Проем находился в полуметре над стриженным газоном. Можно было понаблюдать за кипящей жизнью курсантов издалека, зато незаметно. Никто не обращал внимания на старую башню. Ничего, скоро я отсюда выйду и приму в этой жизни непосредственное участие.

Пятница. Ещё никогда в жизни я так не ждал этого замечательного дня недели. Проснулся с первыми лучами солнца, привел себя в порядок, насколько это возможно, спрятал книжицу обратно под подкладку пиджака и сидел на краю кровати в ожидании чудесного момента. Долго ждал, часа два, но он наконец наступил.

Выпустили меня на все четыре в то же время, что и приняли, в семь сорок. Утреннее построение закончилось, все всосались в четырехэтажное здание огромной столовой. Есть хочется, как никогда, но в кипящий муравейник не пойду. По пути в общагу зашёл в чипок. Это название курсантского универмага и ресторана на площади в двадцать квадратных метров я привил всем своим знакомым. Десяток пирожков и две бутылки молока — то, что надо.

Чистый, сытый и свежий я как раз успел к началу второй пары. Можно было бы дольше откисать в своей комнате после пребывания на губе, но вводное занятие по «аккумуляции энергии и самовосстановлению» пропускать не хотелось. Некоторые думают: «а нафиг нужно первое занятие, что там интересного?». Чаще всего именно так, знакомство с преподом, который в общих чертах обрисует, о чем предмет и как он важен для курсанта и его саморазвития, но Аристарх Христофорович Ридигер был единственным высшим магом в академии, которого от статуса архимага отделяло только отсутствие родства с императором. О нем столько всего рассказано и написано, что не прийти на первое занятие было просто кощунством.

Когда ребята увидели меня, расцвели, как ухоженная клумба и подвинулись, освобождая мне место. Я видел в их глазах рвущиеся наружу вопросы, но они обломались, в аудиторию зашел Ридигер. Высокий и худой, с коротким ёжиком седеющих волос, он выглядел молодо за счет пронзительного, наполненного мегаваттами энергии взгляда. Он просканировал глазами замерших по стойке смирно курсантов, словно за мгновение сделал всем томографию. Я даже уверен, что он теперь знал о нас всё. На мне его взгляд задержался аж на целую секунду. Именно в этот момент он немного дёрнул левой бровью. Что-то во мне увидел или просто совпало? Сложно сказать.

Одно можно точно сказать, прямо на первом занятии профессор научил нас смотреть в собственное хранилище энергии, а также на примитивном уровне оценивать его вместимость и наполненность. Получилось почти с первого раза, вот что значит хороший препод. Не зря курсанты академии его так уважают. Я рассмотрел свою батарейку, как абстрактный образ, точно трактовать её объём и другие параметры нас научат позже, а вот простому способу её пополнения он научил сразу. Да, эффективность небольшая, но надо же с чего-то начинать.

На перерыве перед третьей парой я отвёл звено в сторонку для разговора. Пора их посвятить в свой план. Но сперва пришлось таки ответить на целую викторину, которую они мне устроили. Пришлось вкратце описать ощущения от кандалов и комфортное пребывание в камере.

— Так, ребят, хорош! — прервал я неиссякающий поток вопросительных знаков. — Потом расскажу подробнее, дело есть.

— Какое? — настороженно спросил Антон.

— Я за! — Андрюха вытянул руку вверх, он за любой кипиш и уже догадался, что я не на курсы макраме их позвать хочу.

— Если опять как в прошлый раз, — Кэт напряглась и уставилась на меня сквозь щелочки подозревающих неладное глаз.

— Ни хрена вы шустрые! — гоготнул я. — Дайте хоть обрисую ситуацию. Сегодня утром я узнал, что Семеновский полк выдвинул колонну мотострелков по Минскому шоссе в сторону Можайска.

— А что там случилось? — спросил Андрей, тяга к приключениям у него резко ослабла.

— В Можайске ничего, — ответил я. — За Кубинкой находится каскад прудов, а за ними лес, где обнаружен прорыв нового типа. Теперь это не подобие нефтяных луж, а расщелина длиной в полкилометра и оттуда начинает просачиваться нечисть. Они планируют зайти с запада и дать бой.

— Расщелина в полкилометра длиной? — округлила глаза Кэт. — Паш, ты в своем уме? Куда нам ехать предлагаешь? Я уж лучше с крыши старой башни на брусчатку спрыгну вниз головой,