– Его Светлость, ваш отец, спас господина Шиллера, уволенного три месяца как из Марбурского университета, от бедствия, – пояснил святоша. – Изначально он думал, что учитель не потребуется так скоро, но вы проявили потрясающую обучаемость, поэтому господин Альбрехт Шиллер, бакалавр Марбургского университета, пришёлся ко двору.

«Обучаемость, бе-бе-бе…» – мысленно передразнил святошу Таргус. – «Узнай ты и твой бякалавр, где я учился, удавились бы от зависти…»

– Значит, у него нет глистов? – на всякий случай уточнил он у святоши.

– Я не понимаю… – Ламберт непонимающе развёл руки.

– Гли-сты! – Таргус указательным пальцем с трудом обозначил ползущего червяка. – Гельминты!

– А, я понял, о чём вы… – сообразил Ламберт. – Нет, ничего подобного я о нём не слышал.

– Проверь его дерьмо или найди человека, который проверит, – потребовал Таргус. – Если среди дерьма будут белые или серые ползучие червячки – гоните этого Миллера подальше. Если там обнаружатся вкрапления белых или серых, или жёлтых шариков, которые в научной среде принято называть цистами, то тоже гоните этого Диллера к Орку!

– Цистис – это пузырь? – блеснул познаниями греческого священник Ламберт.

– А ты, я посмотрю, эрудит? – усмехнулся Таргус, продолжив строить формации из деревянных солдатиков.

– Eruditio – это познание? – переспросил Ламберт.

– Ты только что испортил впечатление о себе, священник, – сокрушённо изрёк Таргус. – Итак, ты сможешь это организовать? Глисты передаются от человека к человеку, поэтому я не хочу держать в своём окружении таких людей, понимаешь меня? Узнаете, что Хиллер дристает глистами – гоните вон!

– Шиллер, Ваша Светлость… – поправил его священник.

– Знаешь? Мне плевать! – Таргус вернулся к тренировке левой руки, начав передвигать фигурки исключительно ею.

Детское тело будто бы и никогда не знало сложных приёмов, но взрослый разум помогал ему с правильными ответами на посылаемые мозгом сигналы.

– Кто ты? – серьёзно спросил священник.

– Это не твоё собачье дело, кто я, – отрезал Таргус. – Я сам не рад, что оказался в этом поганом местечке. Если хочешь нормально жить в дальнейшем – не вставай на моём пути! Верных и исполнительных я щедро вознаграждаю, а бесполезных и предающих – жестоко караю. Запомни это накрепко.

– Герцог обсуждал со мной возможность того, что твои необычные способности – это злокозненные происки диавола… – начал святоша.

Таргус уже кое-что узнал про местную религию. Лютеранство – одна из сект христианства, что-то вроде американского протестантства, но на немыто-германский манер. Они до усрачки боятся дьявола, поэтому на всё готовы, чтобы противостоять его обязательно злокозненным проискам. Как всегда, надёжная страшилка, чтобы держать верующих в подчинении с помощью страха перед неизвестным.

«Корова сдохла – это дьявол виноват. Урожай больше не урожай – это дьявола проделки. Проиграли в войне – дьявол поддержал силы противника. А где тогда, спрашивается, в это время был вездесущий и всеведущий бог?» – подумал Таргус саркастически. – «О, тогда, наверное, это было испытание твоей веры! Какой конечный смысл этого испытания? Пути господни неисповедимы! Очень, сука, удобно! Если он такой всеведущий и всемогущий, то может подгадать момент и застигнуть диавола в момент когда тот срёт на унитазе, со спущенными штанами! А затем вытащить его из сортира и пристрелить на глазах его семьи прямо посреди гостиной! Если этого не происходит, то местные, по всей видимости, поклоняются какому-то злому сверхсуществу, которое декларирует себя добрым!»

– Вы даже понятия не имеете, кто такие дьяволы и демоны, – покачал головой Таргус. – Я убивал их сотнями, а затем я убил их всех… Что мне жалкие германцы, обитающие в этой дыре? Если ты хотел напугать меня, то у тебя не получилось и надо стараться лучше. Помни всю оставшуюся жизнь: для меня смерть – не смерть, а текущая жизнь – не жизнь. Всё, что мне от тебя нужно: не лезь не в своё дело. Тогда у тебя всё будет хорошо. ТЫ ПОНЯЛ МЕНЯ?!

Выпучив в ужасе глаза, святоша отпрянул назад. Он приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, но Таргус не дал ему договорить:

– Если ты хочешь сказать что-то, то тщательно подбирай слова, эрудит.

– Я… Я понял вас, Ваша Светлость, – ответил ему святоша и удалился.

Таргус ожидал, что ублюдок замыслит что-то против него и затаит злобу. Если ему суждено сдохнуть от этого – он с радостью сдохнет. Надо было с самого начала спровоцировать германцев на агрессию, тогда Бездна примет его обратно, доставит в Тартар, а потом подкинет какое-нибудь новое задание, вероятно, не связанное с младенческим бессилием. Это лучшая тактика.

В это время на один этаж выше, уже начался разговор «отца» Таргуса и святого отца Ламберта.

– Это точно дьявольские проделки! – священник был возбуждён и напуган. – Он сказал мне такое! Такое!

– Что именно он сказал? – спросил держащийся обеими руками за голову герцог Карл Фридрих.

– Он сказал, что не надо стоять на его пути! – воскликнул святой отец Ламберт. – Он сказал, что убивал сотни демонов, а затем убил их всех! Я не понимаю, что это значит, но точно ничего хорошего!

– Но убивать демонов – это хорошо, – произнёс усталый герцог, днями и ночами думавший, как отбить у датчан потерянный его отцом Шлезвиг.

– Хорошо… – священник задумался. – Да, но… Дети так себя не ведут!

– Он говорит на латыни, причём лучше вас, святой отец, – поделился наблюдениями Карл Фридрих. – Он морщится каждый раз, когда вы открываете рот и говорите на понятном ему языке… Может, он ангел, снизошедший с небес? Убийство демонов – это однозначно свидетельствует о том, что он из Небесного воинства Господня… Может, он направлен в ответ на мои мольбы?! Что если он послан чтобы одолеть проклятых датчан и вернуть мне Шлезвиг?!

– Ваша Светлость, не думаю, что… – растерялся святой отец.

– Точно! – догадка полностью охватила разум Карла Фридриха. – Он же постоянно играет с солдатиками, строит из них непонятные нам построения и постоянно требует больше солдатиков! Он готовится! Надо поскорее начать обучать его военному делу!

Священник понял, что только усугубил ситуацию. Он и не верил, что удастся обратить герцога против этого дьявольского отродья…

Уходя в свои покои, он был погружён в тяжкие думы.

Сигналы были очень давно: цвет волос его сменился с белокурого на чёрный, но все посчитали, что это игра освещения и у мальчика всегда были чёрные волосы, во всяком случае его мать, Анна, не увидела в этом ничего странного, да у неё были чёрные волосы, но при рождении мальчик был белокурым, Ламберт сам это видел. А глаза? Глаза его были голубыми, хотя изначально были светло-карими. Такое тоже бывает, что цвет глаз младенца меняется, в этом нет ничего необычного, но не в первый же день!

Священник начал подозревать, что произошла какая-то сверхъестественная подмена и ничего хорошего от этого не ждал.