Ариша

Ненормальный, просто ненормальный.

Пытаюсь вырваться из этого порочного круга, потому что как еще можно назвать его объятия? Это настоящие путы похоти и порока.

— Точно не ты, — шиплю сквозь зубы, абсолютно теряя ориентацию в пространстве. Мы ведь близко-близко друг к другу стоим.

Слышу, как он дышит. Чувствую, как вздымается его грудь, потому что упираюсь в твердые мышцы ладонью.

Снова глаза в глаза. Сумасшествие какое-то.

Что мне снилось? Ты, гад такой. Ты мне снился, но никогда об этом не узнаешь. Никогда!

Тим прищуривается, будто слышит мой внутренний монолог. Душу из меня вытянуть хочет этим своим взглядом. Снова сжимает мою руку, давит пальцем на кольцо. Как клещ вцепился.

Забавно. Подарила мне его Катька, оно, между прочим, удачу приносит. Я частенько тереблю его, когда нервничаю. Вчера в Пашкиной машине сняла даже, иначе бы опять до мозоли палец стерла. А сегодня, из-за выпитых ночью коктейлей, пальцы отекли, вот и пришлось надеть на безымянный.

Но Азарину это знать необязательно. Ему вообще обо мне больше ничего знать не нужно.

Если нравится думать, что я выхожу замуж. Пожалуйста! Спросил бы по-нормальному, ответила бы. А так… Пусть подохнет от своего яда, как скорпион, который свое же жало себе в спину засадил.

— Пусти.

— Не хочу, — перекатывается с пяток на мыски и обратно. — Меня все устраивает. Жаль, что это шорты, — переходит на шепот, — а то уже фантазия разыгралась. Пара секунд и…

Его ладонь прилипает к моей ноге в том месте, где заканчивается юбка, которая никакие не шорты, и ползет выше.

— Ты соврала? — обхватывает бедро. — Маленькая лгунья.

— Я тебя сейчас ударю, — впиваюсь ногтями ему в руку. Ту самую, которая хозяйничает у меня под юбкой.

— Вообще, это ответочка. Ты меня успела полапать, а я тебя не до конца.

— Серьезно? — выгибаю бровь.

Мы оба смотрим на мою грудь. И думаем, наверное, об одном и том же.

— Было мало, — пожимает плечами, но руку убирает. Можно даже выдохнуть на пару секунд.

Опускаю взгляд. Нужно было закрыть глаза, ведь теперь я смотрю на его живот. Подтянутый, с четким рельефом. Если скользнуть взглядом еще ниже… Ох, лучше не смотреть. Потому что там и так все ясно, судя по тому, как оттопырилась ткань штанов.

Сто процентов краснею. А ведь будущий врач. Что в этом такого? Обычная физиология. Но лицо горит.

— Ты эксбиционист, что ли? — нервно тру щеку. — Сначала фотки, теперь без футболки тут расхаживаешь…

— Тебя это смущает?

Тим ухмыляется. Мне кажется, в секунду даже как-то шире в плечах становится. Он и так за эти два года изменился. Нарастил мышцы, постригся вон… Одно только неизменным осталась — его врожденная наглость.

— Поехали со мной.

— Куда? — спрашиваю, вместо того чтобы сразу же сказать нет. Категоричное нет!

— Поехали. Полчаса, и я верну тебя обратно.

— Я…

— Покатаемся немного.

— Ты приехал, чтобы вернуть мне цепочку. Ты ее вернул. Пока.

Пытаюсь высвободиться. Какая это по счету попытка?

Азарин упирается руками в забор по обе от меня стороны. Мы пару секунд пялимся друг на друга. Я даже не дышу. А потом происходит то, чего вот никак не ожидаю.

Он просто закидывает меня к себе на плечо. Юбка, конечно же, задирается. Какова вероятность, что мои трусы увидела вся улица? На каждом столбе же камеры.

— Поставь, — дергаюсь и луплю его по спине. — Ты с ума сошел. Мама!

— Ты прямо как в детстве, чуть что, сразу маме жалуешься.

— Тим, это не смешно. Поставь! Пожалуйста, поставь! — ору так громко, как только могу.

— Я ща оглохну! — рявкает в ответ и приземляет меня на капот своей машины.

Нагретый солнцем металл обжигает задницу, потому что юбка болтается где-то на пояснице.

Я сижу с разведенными в сторону ногами, чуть согнутыми в коленях.

Тим уже успел пристроиться между.

Упирается ладонями в капот. Между нами снова слишком маленькое расстояние.

Опять губы к губам. Облизываюсь не потому, что хочу его соблазнить, само собой как-то выходит.

— Расскажи ему, — переходит на злобный шепот. — Или это сделаю я.

— Не лезь. Не смей лезть в мою жизнь!

Воплю, упираясь в его плечи, но Тим не реагирует. Стоит скалой. Гадская каменная глыба. Хочется разрыдаться от бессилия. Я отвыкла от такого общения.

Пашка разве что на словах пожурить может. Никогда не дуется больше получаса, всегда мирится первым, а еще ни разочка не вытворял вот таких фокусов.

Что за пещерные замашки вообще?!

— Ты, кажется, что-то путаешь. Не я это начал. В этот раз не я…

— Я хочу уйти. Ты не можешь удерживать меня здесь насильно.

Азарин шумно выдыхает. Распрямляется.

Отползаю чуть дальше, аккуратно соскальзывая с машины на землю.

— Чего встала? Иди, ты вроде как спешила.

Молча откидываю волосы за плечи и, высоко задрав голову, вышагиваю к дому. Трясущимися руками открываю калитку и юркаю за забор.

Шум мотора слышу минут пять спустя, когда прячусь в тенечке за углом.

— Как я понимаю, это Тимофей приезжал?

Вздрагиваю от маминого голоса, резко поворачиваю к ней голову.

— Чтобы он провалился, этот Тимофей.

— Ну-ну. Ты мне помогать собираешься?

— Да. Иду.

От души наковырявшись в клубнике, часом позже выхожу из душа.

Не знаю, насколько угрозы Азарина реальны, но мне бы не хотелось, чтобы Паша узнал о моем предательстве от постороннего человека. Хотя ирония в том, что Азарин нам не такой уж и посторонний. Закатываю глаза и завязываю волосы в высокий пучок.

К кафе рядом с клиникой, где работает Воронин, я приезжаю на такси, потому что так просто быстрее. Поправляю лямки длинного струящегося сарафана цвета ясного неба и забегаю в прохладный зал.

Пока выбираю напиток, замечаю направляющегося ко мне Пашу.

Улыбаюсь и, поджав губы, анализирую, как вообще начинают такие разговоры.