Выражение «и родила Сына Своего Первенца» (καὶ ἔτεκεν τὸν υἱὸν αὐτῆς τὸν πρωτότοκον) может ввести в заблуждение: если у Марии был первенец, значит, должны были быть и другие дети. Однако употребление слова «первенец» в отношении первого ребенка у супружеской пары вовсе не предполагало непременного наличия у нее других детей: оно указывало на любого младенца, «разверзающего ложесна» (Лк. 2:23). В законе о первенцах из книги Исход говорится: «Освяти Мне каждого первенца, разверзающего всякие ложесна между сынами Израилевыми…» (Исх. 13:2). Здесь под первенцем понимается любой младенец мужского пола, родившийся первым, вне зависимости от того, последуют ли за ним другие дети.

Вид Вифлеема со стороны Иерусалима. Фото 1898 г.

Слово «ясли» (φ£τνη) указывает не на детскую колыбель, а на кормушку для скота, в которую был положен родившийся Младенец за неимением другого, более достойного места. Там и нашли Младенца пастухи, о которых рассказывается в следующем эпизоде:

В той стране были на поле пастухи, которые содержали ночную стражу у стада своего. Вдруг предстал им Ангел Господень, и слава Господня осияла их; и убоялись страхом великим. И сказал им Ангел: не бойтесь; я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь; и вот вам знак: вы найдете Младенца в пеленах, лежащего в яслях. И внезапно явилось с Ангелом многочисленное воинство небесное, славящее Бога и взывающее: слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение!

Когда Ангелы отошли от них на небо, пастухи сказали друг другу: пойдем в Вифлеем и посмотрим, что там случилось, о чем возвестил нам Господь. И, поспешив, пришли и нашли Марию и Иосифа, и Младенца, лежащего в яслях. Увидев же, рассказали о том, что было возвещено им о Младенце Сем. И все слышавшие дивились тому, что рассказывали им пастухи. А Мария сохраняла все слова сии, слагая в сердце Своем. И возвратились пастухи, славя и хваля Бога за все то, что слышали и видели, как им сказано было (Лк. 2:8–20).

Пастухи в поле. Книжная миниатюра. 1120–1170 гг.

Монастырь св. Пантелеимона, Афон, Греция

Мы видим, что ангелы играют значимую роль в начальных главах Евангелий от Матфея и от Луки, описывающих события, связанные с рождением Иисуса. Участие ангелов в событиях, связанных с рождением Иисуса, подчеркивает Его божественное происхождение. С первых же глав двух евангельских повествований Иисус предстает как обетованный Мессия, рождение Которого приветствует ангельское воинство.

Версия истории рождения Иисуса, содержащаяся в Евангелии от Матфея, отличается от версии Луки:

Рождество Иисуса Христа было так: по обручении Матери Его Марии с Иосифом, прежде нежели сочетались они, оказалось, что Она имеет во чреве от Духа Святаго. Иосиф же муж Ее, будучи праведен и не желая огласить Ее, хотел тайно отпустить Ее. Но когда он помыслил это, — се, Ангел Господень явился ему во сне и сказал: Иосиф, сын Давидов! не бойся принять Марию, жену твою, ибо родившееся в Ней есть от Духа Святаго; родит же Сына, и наречешь Ему имя Иисус, ибо Он спасет людей Своих от грехов их. А все сие произошло, да сбудется реченное Господом через пророка, который говорит: се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил, что значит: с нами Бог. Встав от сна, Иосиф поступил, как повелел ему Ангел Господень, и принял жену свою, и не знал Ее. [Как] наконец Она родила Сына Своего Первенца, и он нарек Ему имя: Иисус (Мф. 1:18–25).

Иосиф в этом повествовании назван «сыном Давидовым». Это соответствует тому, что мы читаем у Луки о происхождении Иосифа «из дома и рода Давидова» (Лк. 2:4). Для Матфея происхождение Иосифа от Давида особенно важно, поскольку лейтмотивом его Евангелия является взаимосвязь между Ветхим и Новым Заветами. Родословная Иисуса по Евангелию от Матфея покрывает около двух тысяч лет ветхозаветной истории, из которых одна тысяча приходится на период от Давида до Иисуса. Начиная свое Евангелие с родословной, Матфей тем самым подчеркивает, что Его служение является продолжением этой истории.

Не менее важно было сразу же показать мессианское происхождение Иисуса. Читатели Матфея хорошо знали, что Мессия должен был произойти от колена Иудова, согласно пророчеству: «Не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не приидет Примиритель, и Ему покорность народов» (Быт. 49:10). В пророчестве Валаама Мессия представлен как потомок Иакова (Израиля): «Вижу Его, но еще нет; зрю Его, но не близко. Восходит звезда от Иакова, и восстает жезл от Израиля» (Чис. 24:17). Иаков был отцом Иуды, а Авраам его прадедом.

Рождество Христово. Миниатюра на кости. Византия, X–XI вв.

В Книге пророка Исаии обетование Мессии связывается с домом Иакова (Ис. 2:2–4). В той же книге Мессия назван «отраслью от корня Иессеева» (Ис. 11:1). Иессей был отцом царя Давида, а о Давиде в Ветхом Завете неоднократно говорится как о том, из чьего рода произойдет Мессия. В мессианском смысле толковались слова Нафана, обращенные к Давиду от лица Бога: «Когда же исполнятся дни твои, и ты почиешь с отцами твоими, то Я восставлю после тебя семя твое, которое произойдет из чресл твоих, и упрочу царство его. Он построит дом имени Моему, и Я утвержу престол царства его на веки. Я буду ему отцом, и он будет Мне сыном» (2 Цар. 7:12–14). В том же смысле воспринимали стихи из псалма: «Я поставил завет с избранным Моим, клялся Давиду, рабу Моему: навек утвержу семя твое, в род и род устрою престол твой» (Пс. 88:4–5). Наконец, не менее важно пророчество Иеремии: «Вот, наступают дни, говорит Господь, и восставлю Давиду Отрасль праведную, и воцарится Царь, и будет поступать мудро, и будет производить суд и правду на земле. Во дни Его Иуда спасется и Израиль будет жить безопасно; и вот имя Его, которым будут называть Его: Господь оправдание наше!» (Иер. 23:5–6).

Таким образом, Мессия, согласно пророчествам, должен был быть прямым потомком Давида[15], а потому упоминание об Иосифе как «сыне Давидовом» было крайне необходимо для Матфея.

Матфей, как и Лука, свидетельствует о том, что Иисус родился от Девы без участия мужа, и в обоих случаях упоминается