«Теперь фрёкен Сталь наверняка проснётся, — подумал он. — Ох, как же она рассердится — полетят клочки по закоулочкам!»

И она в самом деле проснулась. Наверху в дверном проёме вспыхнул свет. Ниссе Чих, спрятавшись за шторой, увидел, как фрёкен Сталь крадучись спустилась по лестнице.

— Мне кажется, я слышала какой-то шум, — пробормотала она. — Есть тут кто-нибудь?

— Не-е-а, — пропищал жалобно Ниссе Чих.

— Странно, — сказала фрёкен Сталь и покачала головой.

И тут она заметила ноги Ниссе, торчавшие из-под шторы.

— Чики-чики! Эй, ты, в носках, выходи! — велела она. — Я тебя нашла. Живо вылезай!

Ниссе Чих вышел. Он был страшно смущён.

— Апчхи, — чихнул он. — Добрый вечер, фрёкен Сталь. Давненько не виделись.

— Ну и ну, да это же малыш Нильс Чихенстрём! Вот это сюрприз! Решил поиграть здесь в прятки?

Фрёкен Сталь пристально разглядывала незваного гостя.

— А ты подрос, — заметила она. — Иди за мной в кухню, вспомним прежние времена. Только никому не проболтайся, что я ем тайком по ночам. Кажется, после вчерашнего посещения обжоры Кристена там ещё два блина осталось. Давай-ка съедим по блинчику и выпьем по стакану молока. Это полезно для здоровья.

— Манеры у тебя получше, чем у Кристена, — отметила фрёкен Сталь, пока они ели. — Но поведение твоё мне тоже не нравится. Разве ты забыл, что надо стучать, прежде чем войти?

— А зачем? — ответил Ниссе Чих. — У Густафа Гейера есть здоровенная связка ключей, он может без всякого стука открыть любую дверь. Только вот замок фрёкен Сталь отпереть не смог.

Фрёкен Сталь хлопнула себя по колену и едва не подавилась от смеха.

— Ну вы и тупицы, — хихикнула она. — Разве вы не знаете, что в нашем городке двери не запирают? В Гдеугодно нет ни разбойников, ни воришек. Ты мог просто повернуть дверную ручку и войти.

И тут она замолчала.

— Но как же ты оказался в моём доме, если не входил через дверь? — спросила она.

— А-а-апчхи! — чихнул Ниссе Чих. — Я пролез в окно.

— Фу, стыд-позор! За такое полагается замечание. — Фрёкен Сталь перевела взгляд на его ноги. — Хорошо, что ты, по крайней мере, снял ботинки — значит, не хотел испачкать мой пол, — добавила она, сменив гнев на милость. — Ты, кажется, упомянул Густафа Гейера, это тот мальчик-молчун?

— Ага-а-а-апчхи! Он стоит на улице. И Крендель тоже, — сказал Ниссе Чих.

— А кто такой Крендель? — спросила фрёкен Сталь.

— Ах, ну, Кристен, тот обжора, о котором вы рассказывали, — объяснил Ниссе.

Фрёкен Сталь почесала нос и задумалась.

— Кристен, Густаф и Нильс, — проговорила она. — А может, и Андерс-Улле с вами?

— Тссс, — испугался Ниссе Чих. — Не называйте его так, он теперь Шеф.

— Глупости. Его зовут Андерс-Улле. Так это о вас четверых рассказывал мне сегодня ваш школьный товарищ Ларс Принцип? Не помню, по какому поводу, но, кажется, он очень хотел с вами встретиться.

Ниссе Чих вздрогнул.

— Ох, что же это я сижу! Как это не гостеприимно! — всполошилась вдруг фрёкен Сталь. — Конечно, надо и твоих приятелей пригласить в дом. Иди и позови всех мальчиков.

— Ну… — начал Ниссе Чих.

— Мужчин, конечно, — поправилась фрёкен Сталь. — Я знаю, что они уже взрослые, но для меня навсегда останутся мальчиками. Так что живо отправляйся за ними!

Ниссе Чих вздохнул и поплёлся к двери, открыл её и прошипел:

— Парни, идите сюда!

Три тени крадучись подошли к крыльцу.

— Принёс кошелёк? — спросил Шеф.

Ниссе Чих покачал головой.

— А-а-апчхи, наоборот! — чихнул он и сказал: — Фрёкен Сталь приглашает вас зайти.

— Тогда я доем два оставшихся блина! — обрадовался Крендель и облизал губы.

— Ха-ха, поздно! — поддразнил его Ниссе Чих. — Мы с фрёкен их уже съели.

— Ах ты, гадкий воришка, — закричал Крендель, — ну я тебе покажу!

Но Шеф разнял их.

— Ты хочешь сказать, что фрёкен Сталь проснулась? Значит, ты не нашёл её кошелёк? — спросил он и издал громкий стон, когда Ниссе Чих уныло кивнул.

— Плохочки, — пробормотал Густаф Гейер.

— Поторопитесь, — попросил Ниссе. — Как бы нас не оставили после уроков, если мы придём слишком поздно. Помните: фрёкен Сталь всегда требовала, чтобы мы всё делали вовремя.

Шеф вздохнул, но поплёлся следом за своей бандой.

— Добрый вечер, мальчики, — сказала фрёкен Сталь, когда все вошли в кухню. — Неужели мамы разрешают вам так поздно гулять по улицам? Позвоню им завтра, послушаю, что они скажут. Иначе придётся записать вам замечание в мой чёрный блокнот. И всё-таки я очень рада вас видеть, — добавила она. — Андерс-Улле…

— Зовите меня… — перебил её Шеф и ткнул пальцем в надпись на своей футболке.

— Именно об этом я и собиралась с тобой поговорить, — нахмурилась фрёкен Сталь. — Разве я не учила тебя, как правильно писать слово «шеф», отвечай!

— Ну да, — признал Шеф и втянул голову в плечи. — Но писать-то можно по-разному. Тут на футболке написано по-заграничному.

— Мои ученики все пишут одинаково — по-шведски, запомните это, недоучки, — строго сказала фрёкен Сталь. — К завтрашнему утру напиши сто раз в тетрадке слово «шеф». И исправь надпись на футболке. Вдруг про тебя снова напишут в газете, а у тебя неправильная надпись на груди.

— Не стану я писать! — возмутился Шеф и сердито топнул ногой. — Я шеф и сам решаю…

— Здесь решаю я, — перебила его фрёкен Сталь. — Напишешь слово «шеф» сто раз — и чтобы к утру было готово, так я тебе велю.

Остальные члены банды захихикали, услышав, что Шефу придётся делать домашнее задание.

— Хорошечки, — радостно прошептал Густаф Гейер.

Но у фрёкен Сталь слух был по-прежнему отменный.

— Ну-ка повтори, что ты сейчас сказал, — велела она.

— Хорошечки, — повторил Густаф Гейер.

— Фу, стыд-позор, — сказала фрёкен Сталь и погрозила пальцем. — Вы что, забыли, чему я учила вас на уроках шведского языка? Сперва один ученик неправильно пишет слово «шеф», а теперь второй говорит «хорошечки». Тебе следует знать, Густаф, что надо говорить: хорошо-лучше-лучший. Придётся и тебе делать домашнее задание. Напишешь в тетради сто раз — «хорошо-лучше-лучший».

— Плохи мои дела, — пробормотал Густаф Гейер.

— Хорошо, что ты не всё забыл, — подбодрила его фрёкен Сталь и перевела взгляд на Кренделя, который, надувшись, стоял в углу. — Что это ты смотришь букой? — спросила она. — Неужели из-за домашнего задания?

— Я злюсь на Ниссе за то, что он слопал оставшиеся блины, — сказал Крендель. — Это подло.

— Что ж, мы их съели, — кивнула фрёкен Сталь. — Откуда мне было знать, что посреди ночи