– Простите, такого больше никогда не повторится.

Мне показалось, что пытка кончилась, но – нет. Дверь по-прежнему оказалась заперта, заставляя снова посмотреть мужчине в глаза:

– Повторится. Если я прикажу. И вообще, впредь ваша главная обязанность: мне угождать. Вам понятно?

Было что-то двоякое в его словах, словно с подтекстом. Но я слишком хорошо знала нашего босса и ни о каких пошлостях даже думать не могла. Скорее в моей голове крутились фантазии, как тот заставляет днями и ночами напролет чистить его ботинки, гладить трусы с носками и перебирать тонны старых отчетов.

– Есть! – не удержавшись, я отдала честь Соболеву, потому что звучал он совсем, как генерал в армии.

Одобрительно хмыкнув, Николай Александрович соизволил открыть для меня дверь, и я-таки села в его пафосный телесный салон, пахнущий дорогим парфюмом и натуральной кожей. В пути он был немногословен, а я, спустя двадцать минут, собралась с мыслями чтобы поблагодарить его.

– Николай Александрович, – краснея и бледнея, старалась смотреть куда угодно, только не на мужчину, – то, что вы сделали ради меня…

– Тут ты ни при чем. Это профилактическая мера. В коллективе есть только один лидер – непосредственный начальник. Бухгалтер слишком много на себя берет, – слишком уж заучено и деланно непринужденно произнес Соболев.

Удивленно переведя взгляд на автомобильное зеркало, поймала странный взгляд босса, расшифровать который не смогла.

– Странно, – с прищуром, подозрительно прошептала, – я ведь не сказала вам, за что благодарю…

Соболев хмыкнул:

– Очевидно.

– Нет, – настаивала на своем я. – Хотела выразить благодарность за повышение. Вот и все.

Наши взгляды схлестнулись, и в этот раз уступать я не собиралась. Для меня было очевидно, что мужчина решил спасти меня от нападок коллег. Что, спрашивается, в этом плохого? Или он был не готов разрушить свой образ «чистого зла»?

– Пожалуйста, – внезапно его ответ прозвучал без издевок, призывов к конфликту и сарказма. Я растерялась, сведя брови на переносице, а тот вернулся к дороге.

Всю дорогу на моих коленях стояла коробка с вещами. Разместить их рядом с собой не решилась. Мало ли, может это тоже нарушение субординации…

– Оставляй их здесь, – словно читая мои мысли, произнес Николай Александрович. – В ресторане они тебе не понадобятся.

– В ресторане?! – словно ошпаренная, вспыхнула я, оглядываясь по сторонам в изумлении. И, действительно, Соболев умело парковался у самого пафосного заведения столицы «Изумруды».

– Именно, Виктория, – хитро улыбнувшись, Соболев подмигнул мне через зеркало. Довольный тем, что таки вывел меня из душевного равновесия, обошел авто и даже открыл дверь. Только не ради того, чтобы галантно подать ручку, а чтобы буквально вытянуть на улицу со всей силы. – Быстрее! Нас ждет серьезный человек. Я не могу тут ждать час, пока вы наморгаетесь своими длинными ресницами.

Чудом мне удалось не приземлиться носом об асфальт. Расправив плечи, я вынужденно потопала вслед за Соболевым прямиком в «Изумруды». Внутри нас встретили лаконично одетые официанты в белую выглаженную блузу и симпатичные черные брюки. Я, в своем черном платье из масс-маркета, была «белой вороной».

– Почему вы не предупредили, куда мы идем? – тихо прошипела я начальнику, пока тот активно здоровался со всеми по пути. От официантов до гостей.

– А тебе какая разница? – замерев на мгновение, он окинул меня кратким цепким взглядом и ехидно усмехнулся. – Или ты хотела разодеться и найти тут себе папика? Твой-то жених в пролете…

«Услышал!», – обреченно выдохнула я про себя, с трудом давя ярость. А Соболев словно только этого и ждал. Я все же взяла себя в руки и отрапортовала:

– Нет. Разницы нет.

Соболев удивленно повел бровью, но движение продолжил. В скором времени в самом конце зала я увидела крупного мужчину лет сорока с черной бородой и полным отсутствием волос на голове. На нем была белая рубашка с клетчатой жилеткой поверх, а шея замотана красным шарфом. Попивая кофе, он увлеченно читал бумажную газету.

Удивленно рассматривая незнакомца, я поражалась каждой детали.

– Это – Назимов Федор Петрович, – неприлично указав пальцем на мужчину, объяснил босс. – Он – твоя главная рабочая задача на этот квартал.

Активно кивая на каждое слово босса, я не сразу вникла в суть. А когда расслышала, ошалела:

– Что, простите?

Изучив мой взгляд, Соболев закатил глаза:

– Виктория, не надо с ним спать. Более того, я вам категорически запрещаю соблазнять потенциальных клиентов. Это ясно? – облегченно выдохнув, я с радостью согласилась. Тогда Николай Александрович с горящими глазами импульсивно пояснил. – Наш Федор Петрович из очень обеспеченной касты. Именно это позволило ему открыть сеть успешных супермаркетов «Дешево и борзо». Если ты не заметила, они теперь на каждом шагу в столице. Знаешь, что в этом плохого? Там нет нашей зубной пасты. Ни одной, что б его!

– И, – радуясь, что мы наконец перешли к работе, со всей силы сконцентрировалась, – что я могу сделать?

Махнув рукой на Назимова, начальник покачал головой:

– Федя очень непростой человек. Ты это уже заметила… Мне по секрету донесли, что больше всего он любит, когда ему льстят, подхалимничают, упрашивают и унижаются… Делать мне это некогда и не хочется, – хлопнув в ладони, он указал на меня пальцем. – Это твоя ноша. Твори, Вика. К концу квартала Федя должен лично наши пасты по полочкам его забегаловок раскладывать. Это ясно?

– Но… – голова шла кругом от странной задачи. Не этим я планировала заниматься по жизни…

– Вот и славно, – перебил меня босс с радостной улыбкой, а после нагнулся к уху и тихо шепнул. – А облажаешься – уволена!

Я замерла в изумлении, прирастая ногами к полу. Но Соболев не дал мне передохнуть, а подцепил под локоть и повел к нужному столику знакомиться.

Федор и вправду оказался совершенно странным, непредсказуемым человеком. С момента встречи прошло уже тридцать минут, а он даже не спросил моего имени. Попивая кофе в прикуску с соленой красной рыбой, он общался с боссом обо всем, кроме работы.

Я лишь тихо сидела, смотрела, изучала и хмурилась. Пока Николай Александрович не толкнул под столом, как бы говоря: «Когда начнешь налаживать связь?».

«Каким образом? – взглянув на него испуганно, попыталась передать без слов. – Он же инопланетянин!».

«Не мое дело!», – твердо и четко отвечали сжатые губы и вздернутая бровь.

– …И вот после той моей охоты на карасей, – краем уха уловила часть фразы Федора я, как вдруг Соболев снова меня толкнул. На этот раз более ощутимо.

С перепуга я возьми да выпали:

– Ой, а я тоже так рыбалку люблю! С папой в детстве на карасей каждый вторник ходили.

– Да? –