Водителем машины был все тот же Вася.

— Все нормально, — улыбнулся он, открывая перед Сидором дверь.

— Слушай, а у тебя водки больше нет, — вспомнив про Челентано, спросил Сидор.

— Есть, — расцвел в улыбке Вася и, зайдя сзади, открыл багажник, где стоял целый ящик водки. — Это у меня еще от прежнего шефа осталось. Начальника МЧС. Он без водки никуда не ездил.

— Можно я возьму пару бутылок?

— Да, без проблем. Я же все понимаю, — сделал серьезное лицо Вася и, вытащив бутылки, протянул Сидору.

Сидор сунул бутылки в карман плаща и развернулся к двери Желтого дома: «Я сейчас». Он снова поднялся на лифте к себе в кабинет. Челентано сидел все в той же позе у журнального столика.

— Вот, — Сидор поставил перед ним бутылку.

— Спасибо, — невесело улыбнулся в ответ Челентано.

— До, завтра, — махнул рукой Сидор, заходя в лифт.

— Завтра может ты, уже и не понадобишься, — ответил Челентано.

— Как бы я этого хотел.

— А я нет, — вздохнул Челентано, — Привык я уже к тебе. Не хочется расставаться. Даже не знаю почему.

— Будем на хоккее встречаться. Спартак против армейцев, — ответил Сидор и нажал кнопку лифта

***

Сидор проснулся поздно, около девяти. Принял душ, поплавал в бассейне. Сварил кофе, сел на диван, включил телевизор и обомлел, на него с экрана смотрел хитро улыбающийся Сам сидящий за длинным столом заседаний под гербом трехглавого дракона и флагом страны, а по обе стоны от него сидели с внимающими лицами Задворкин, министр сельского хозяйства и все остальные, министры, фамилии которых и должности Сидор так и не запомнил. «Это же мой кабинет, — с удивлением подумал Сидор, — А где же я? В смысле Беломедведев?». В это время торжественный голос за кадром объявил, что сегодня заседание кабинета министром, по причине болезни провел Сам. Тут же включились микрофон в зале и Сам произнес: «Митрофан Анатольевич, простыл, гриппом заболел. Вот я и решил его на время заменить. А теперь начнем заседание». После этих слов картинка исчезла и стали показывать другие новости.

«Просто так там гриппом никто не болеет, — с сомнением произнес Сидор и переключил на другую программу. Это был уже Квасковский канал и Сидор немного успокоился. Там, хотя в последнее время тоже стали любить промывать мозги политикой, но делали это реже и барышни-телеведущие, были посимпатичней и не такие злобные как тетки с главных каналов. С экрана, красуясь, улыбнулась сочными губами, молодая телеведущая с большой, обтянутой грудью.

— Мэрия Квасквы планирует этим летом, увеличить протяженность велодорожек до ста километров, расширить пешеходные тротуары еще в трех районах и поставить шестьдесят новых памятников выдающимся деятелям нашего отечества, — счастливо произнесла грудастая. — На этом мэрия останавливаться не собирается, и концу этого десятилетия перед архитекторами, скульпторами и строителями поставлена задача, перегнать все европейские города по длине велодорожек и пешеходных зон. А по количеству памятников выдающихся деятелей, выйти на первое место.

«Где они возьмут столько выдающихся деятелей», — с сомнением подумал Сидор, но тут лицо грудастой, сделалось грустным и она, взяв со стола листок, прочитала растерянным голосом:

— К нам в студию поступило экстренное сообщение, — грудь ее вдруг стала меньше, а губки превратились в печальные ниточки, — На некоторых улицах нашего города, в системе платных парковок произошел сбой и оплата временно прекращена. Власти Квасквы планируют в ближайшее время устранить неисправность и настоятельно советуют горожанам, пересесть на общественный транспорт, и не пользоваться бесплатно парковочными местами.

— Ну, наконец-то, хорошая новость. Есть еще, оказывается высшая справедливость, — обрадовался Сидор, потирая руки. В это время, издавая мелодию гимна страны, зазвонил телефон и на дисплее высветились три заглавные буквы — САМ.

— Слушаю, — привставая с дивана, испуганно произнес Сидор.

— Ты, где сейчас, — безразличный тоном спросил Сама.

— На даче, — ответил Сидор и почему то, оправдываясь, добавил, — Работаю с бумагами.

— Прекращай заниматься этой фигней и срочно дуй в Желтый дом. Я жду тебя в твоем кабинете.

— Понял, — ответил Сидор и постояв еще некоторое время, прижимая трубку к уху. Сообразив, что Сам отключился, бросился нервно одеваться.

Во дворе его уже ждал вертолет с вращающимися лопастями. Сидор взобрался по трапу внутрь и поздоровавшись с пилотами, скомандовал по-гагарински «Поехали». Вертолет взмыл вверх и набрав высоту пошел над сплошным ковром облаков, через которые совсем не видно было города внизу. Вскоре вертолет зашел на вираж и сел на площадку у Желтого дома. К Сидору подбежали два здоровенных амбала в костюмах, из охраны Сама, и подхватив его под руки, пронесли через главный вход к общему лифту и поднялись приемную премьер — министра. Один охранник, что-то сказал в лацкан пиджака. Через какое-то время ему ответили из другого лацкана и охранники, распахнув дверь, со словами «вас ждут», втолкнули Сидора во внутрь.

В конце пустого, длинного стола, под трехглавым драконом и флагом, сидел со скучным видом Сам.

— Ты сам как, — спросил Сам, зевая.

— Нормально, — бодро ответил Сидор.

— Это хорошо, — напевая какой-то мотивчик, произнес Сам. — А вот Митя чего-то сегодня расклеился.

— Я слышал грипп у него, — вспомнил Сидор.

— Ага, Квасковский грипп, — усмехнулся Сам и встав подошел к двери в комнату отдыха, — Пошли.

Он открыл дверь и кивком головы позвал Сидора за собой. В комнате витал сладковатый запах винных паров. На журнальном столике стояли несколько пустых бутылок Посольской, а рядом на диване, сидели с грустными помятыми лицами Челентано и Митрофан Анатольевич.

— Всю ночь грипп лечили, — кивнул в сторону парочки Сам, — Сказали, что это ты им водку оставил.

— Я — растерялся Сидор, — Но только две бутылки, а здесь значительно больше.

— Стоит только начать, — ответил Сам, — Всю ночь гоняли начальника охраны в магазин за водкой.

— Шеф, ну обидно же понимаете, — пьяно произнес Митя, хлопая себя ладонями по карманам, — Я работаю с утра до вечера на благо страны. Как этот ваш раб, на галерах. А тут появляется какой-то Нахальный. Мелкая какая-то сошка, и такое про меня…, — и Митя, не находя больше слов, непонимающе закачал головой, — За что? Любой олигарх в этой стране в сто раз больше может иметь чем я, второе лицо государства. Почему я не могу позволить себе, всего то ничего, несколько этих дачек. И тем более не на меня оформленных. Мы же не в Каебуне живем.

— Да, можешь, можешь, — успокоил его Сам. — Я не возражаю.

— Спасибо за доверие, — Митрофан попытался привстать и протянул руки в сторону Сама.

— Сколько тебе отпуска осталось, — спросил Сам.

— Сейчас, — Митя, что-то стал считать, загибая пальцы.

— Две недели, — с надеждой произнес Сидор.