— А я думала, что вы воспитали сильного и мужественного сына, — Джилл уверенным шагом прошла в комнату и стала рядом с коленопреклонённым мужем, — одного из сильнейших и богатейших правителей планеты Холли. Человека, готового прийти на помощь, не раздумывая, если этого требует честь. Мужчину, способного самостоятельно обдумывать ситуацию и принимать взвешенные решения. Хозяина своей жизни и своих поступков. Однако… Если вам приятнее считать, что ваш сын — безвольная тряпка, которой любая девка способна управлять и навязать свою волю, если думаете, что Виктор — лишь слабая марионетка, что благодаря вашему воспитанию великий лорд окончательно потерял связь с реальностью и не способен здраво мыслить… Что ж, если вам так приятнее… Унижать и его, и свой труд родителя… Вы имеете полное право думать именно так.

Закончив свою речь, Джилл уверенным движением хозяйки положила свою руку на плечо стоящего на коленях мужа. Теперь пришла очередь дамы Весты открывать рот. Она его открыла, потом закрыла, потом снова открыла — точно рыбка, выброшенная на сушу. Расцепила начавшиеся трястись от гнева руки, оторвала взгляд от стены и повернулась в сторону новой жены. Впилась глазами в девушку так, будто хотела сжечь. Только Джилл и бровью не повела. Лишь стояла рядом с мужем, совершенно спокойно и непринуждённо. Речь Джильды загнала кормилицу в угол и обе знали, что той совершенно нечего ответить.

— Матушка, познакомься, — Виктор поднялся с колен и как будто уже не выглядел таким несчастным. Вероятно, речь Джилл придала ему уверенности. — Это моя жена — леди Джильда. Я ждал вас, матушка, на церемонии приветствия, но вы не почтили нас своим присутствием. Поэтому я смиренно прошу у вас прощения здесь, в нашем доме, надеясь на ваше милосердие и любовь. — и он склонился в обычном поклоне, положа руку на сердце.

— Леди! — презрительно хмыкнула кормилица.

— Да, именно леди, — подтвердила Джилл абсолютно ровным спокойным голосом. Девушка по опыту знала, что именно такой тон способен поставить разбушевавшегося корсиканца на место. — Вы сомневаетесь в моём происхождении? Я понимаю ваши чувства. В конце концов, названный сын у вас один и вы переживаете. Однако, как и было озвучено ранее, наш лорд далеко не дурак и, прежде чем жениться, проверил все необходимые документы. Да, я аристократка. И да, я леди.

У кормилицы вообще дар речи пропал. Видно, не привыкла она получать отпор. Она стояла, нервно хлопая маленькими глазами, и молчала. То ли дама растерялась, то ли была не очень умная — Джилл пока не поняла. Однозначно только то, что этот раунд за ней, за Джильдой.

— Матушка, прошу вас!

Виктор склонился перед кормилицей и вытянул вперёд скрещенные друг над другом ладони. Дама Веста какое-то время не двигалась: лишь ровно стояла и глубоко дышала. Но потом как будто оттаяла. Её тонкие губы образовали что-то на подобии улыбки. Дама потянула Виктору свою ладонь, и тот с упоением припал к ней, целуя и касаясь лбом.

— Конечно я прощу тебя, мой мальчик, — в голосе кормилицы зазвучали нежные нотки, — на то я и твоя матушка, чтобы поддерживать не только в минуты славы, но и когда ты оступаешься. А теперь оставь меня. Я много трудилась сегодня. Молила Великую Истину о твоём благополучном возвращении. Сейчас мне нужен отдых. Можешь пока пойти показать твоей новой жене её комнаты. Слуги должны были уже их подготовить. Надеюсь, хоть традицию раздельного проживания ты не станешь нарушать, ведь вы уже и так попрали все мыслимые и немыслимые приличия.

На этом аудиенция окончилась. Джилл не стала припираться и спорить о приличиях и традициях. Сейчас явно не время. Да и общество дамы Весты ей порядком надоело, хоть они и общались всего несколько минут. И Джильда, взяв мужа за руку, с удовольствием покинула полутемный кабинет.

Они с Виктором следовали за одним из слуг. Женская половина находилась традиционно в левой части замка. Сначала шли по коридору, потом поднялись по лестнице, потом опять коридор, поворот, ещё подъём, снова коридор и снова лестница. Наконец они добрались до одинокой отдалённой башни. Комнаты Джилл были именно здесь, в верхней части. Несколько помещений, довольно небольших по размеру, отвели под покои новой миссис Харрис.

— Это какая-то ошибка? — с недоумением спросил Виктор у слуги, видя убогость обстановки, — Почему комнаты моей жене выделили именно здесь?

— Таково распоряжение госпожи Весты, — невозмутимо отозвался работник. — Всё иные подходящие покои заперты. В них жили другие женщины из вашей семьи и занимать их нельзя.

— Вот как? — заинтересовалась Джилл. — А почему нельзя?

— Покои матери нашего господина и его первой жены стоят нетронутыми, дабы сохранить память о своих хозяйках, комнаты второй жены прокляты — там нельзя находиться. А помещения, в которых была леди Хелена, мачеха нашего лорда, теперь переделаны в пыточную и тоже непригодны для проживания.

— Пыточная в жилой части замка? — скривилась Джилл. — Как неразумно. Далеко от камер, да и крики узников наверняка пугают обитателей дома. Куда практичнее поместить пыточную в подвале. Разве не так, дорогой? — обратилась она к мужу.

— Милая, не сердись, — пытался загладить неловкость Виктор, подошел и взял её руки в свои. — Я прекрасно понимаю, что эти покои тебя не достойны. Хочешь, можешь жить в комнатах моей первой жены, или даже мамы. Я не вижу ничего страшного в том, что ты там разместишься.

— Да, страшного нет, — согласилась она, — но Вить, мне нравится здесь, правда. Не нужно ничего менять. Ты только взгляни! — она потянула его к окну. — Здесь же потрясающий вид! Бескрайний хвойный лес, укутанный снегом. Да, это не океан, но и в данном пейзаже есть своё очарование! И я не люблю жить в толчее. А это башня как раз в отдалении. Да, здесь немного места, зато легче будет протопить. Да, мне холодно. И я обязательно займусь системой отопления. Надеюсь, ты не будешь против, ведь я не привыкла к таким низким температурам. Так что не нужно ничего переделывать. Мне вполне здесь нравится. Правда.

И она нежно поправила его выпавшую прядь чёрных волос.

— Ты ж моя милая… — он осторожно привлёк её к себе и поцеловал.

От этой ласки Джилл мигом забыла все волнения сегодняшнего дня, растворилась в объятиях любимого.

Однако продолжения не последовало.

— Джилл, милая, — обратился он к ней, отстраняясь, — мне придется тебя покинуть. Меня очень долго не было и…

— Я всё понимаю, — она погладила его по щеке, — дела и всё такое. Иди конечно. Встретимся позже.

Поцеловав её ещё раз, Виктор покинул её