Шрифт:
Закладка:
Что из окон поезда, что из трясущегося окна автобуса, на всем пути сюда им открывался один и тот же пейзаж: бесконечные долины и невысокие холмы, покрытые жухлой в этой время года травой. Пастбища и шоссе, кустарники и редкие кромки деревьев словно чувствовали себя лишними и оттого жались к фермам и автозаправкам. Изумрудно-волшебная Ирландия с фоток в интернете на поверку оказалась неприветливой и уныло-однообразной. Но больше всего Джемму удивило то, что вся она была открытой, словно на ладони: бесконечно тянущиеся поля, ничем не прикрытые от серого пасмурного неба. В таких полях трудно что-то утаить.
С того места, где стояли они сейчас, вид открывался на реку. Серо-голубая полоса отделяла последние домишки с синими крышами от заросшего берега: за водой высокие холмы были сплошь покрыты лесом. Неожиданно.
– Эй, – позвала Джемма ушедших вперед Кэла и Нормана, не отрывая взгляда от реки. – Эй! Норман. Что на той стороне? Вон там?
Норман близоруко сощурился за очками, силясь разглядеть, что она имеет в виду, а потом сообразил:
– А! Ты вообще? В радиусе двадцати миль нет крупных посел…
– Это я знаю.
Ближайший к Кэрсинору городок с развитой инфраструктурой был расположен в четырех часах езды отсюда, в остальном – редкие фермерские дома, раскиданные по холмам.
– Спортсмен, а ты к реке бегал?
– Там ничего нет. – Кэл пожал плечами. – Тут вообще нигде ничего нет, веришь? Это настоящая глушь.
Джемма недовольно скривилась:
– А что по энграмме?
– Ну, или у нас накрылись все сканеры, или, я серьезно, в этой сказочной деревеньке все по нулям.
Вынув из кармана параноскоп – тот смахивал скорее на тетрис, поэтому никогда не вызывал подозрений у прохожих, – Норман покачал головой. Ничего.
– Тьфу. Ну неужели тварь?
Следы паранормальной активности не бывали точечными. Любое заклинание, аркан, вызов демона («Ребята, давайте развлечемся на дне рождения!» – «Ты не говорил, что нас будет расчленять кровожадный монстр, вселившийся в Мэри! Хреновый у тебя день рождения!»), порча, любой призрак – все, что так или иначе было связано со свечками из ИКЕА, красным красителем натурального происхождения и мертвыми ребятами с того света, оставляло после себя сильный электромагнитный след. На языке спецов – Джемма терпеть не могла язык спецов – это называлось «проскопической энграммой».
Призраки и магия – фонят. Монстры на любой цвет и размер – нет. Это одно из первых правил, которым учат, если ты вляпался в эту работу.
– Давайте сделаем крюк, – предложила Джемма, снова возвращаясь взглядом к берегу. – Хочу спуститься к реке.
– О! Совершим туристический праманад!
– Променад, Кэл, – закатил глаза Норман. – Про-ме-над. Ну прекрати ты уже употреблять слова, которые не знаешь, как произносятся…
В ответ он получил лишь дружный гогот.
– Официант в пекарне видел Суини, но не видел Купера. – Джемма пнула камешек, и тот отлетел к ограде, но вниз, в реку, так и не упал. – Это все больше убеждает меня в мысли, что агент Унылая Рожа здесь не останавливался.
Она облокотилась на железные перила, вглядываясь во вьющийся по реке туман. Ограждение шло вдоль всей набережной с этой, облагороженной стороны; противоположный берег же уходил в воду рваными откосами. Густой покров деревьев надежно укрывал холмы от чужих глаз.
– Что это за лес? – спросила Джемма, оборачиваясь на уткнувшегося в телефон Нормана. – Есть о нем что-нибудь?
Кэл, примостившись локтями рядом с ней, с охотой предположил:
– Может, он по чудесному стечению обстоятельств называется лес Пропавших Агентов УНР?
– Точняк, – согласилась Джемма. – Лес Гиблых Душ.
– Лес Злобных Ведьм.
– Лес…
– Я понял, понял, – убирая телефон в карман, сдался Норман. – Разве у нас не было правила: никакого коллективного креатива до полудня? Что ж, теперь оно есть.
Джемма расхохоталась. Норман не сдержал короткой улыбки, а затем указал на противоположный берег:
– Там начинается национальный парк. Вообще-то, на самом деле в Ирландии почти нет лесов, вы знали?
Кэл весело ухмыльнулся:
– Зачем нам это знать, если ты сейчас все нам расскажешь?
– А вот и расскажу, – кивнул Норман, и Джемма, опираясь одним локтем на ограждение, повернулась к нему, чтобы послушать. – Ирландия – единственная страна в Европе, уничтожившая все свои леса. Точнее, до восемнадцатого века остров почти полностью был ими покрыт, но потом в дело вступила старая добрая промышленная революция. Так что срубили все, до чего дотянулись.
– Не, погоди, – не поняла Джемма. Она кивнула на лес: – А это что тогда такое?
Норман рассеянно поправил очки. По жизни он напоминал что-то среднее между профессором философии и музейным работником: все эти пальто, джемпера, очки, пятна от кофе и развязанные кроссовки делали из него почти сериального персонажа. Джемма в нем это обожала. Еще Джемма обожала умника за то, что он мог цитировать на память все, начиная от инструкции по сборке кухонного шкафа и заканчивая «Молотом ведьм»… со ссылкой на нужную страницу.
– К началу двадцатого века на острове остался один процент от всех лесных массивов. – Сериальный персонаж обстоятельно кивнул. – Я серьезно. И он, этот один процент, прямо перед вами. – Выставив пятерню в сторону берега, он произнес: – Та-дам. Национальный парк Килларни. Внесен в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО.
– Значит, – огорченно вздохнул Кэл, – все-таки не лес Злобных Ведьм, да? Обидно.
Джемма разглядывала берег. Национальный парк Килларни, значит? Уже лучше. Если ты приезжаешь на дело, где есть особенно древний лес, шансы на то, что с ним связана какая-нибудь чертовщина, резко возрастают.
– …Но сейчас дела обстоят не так плохо. Слава зеленым активистам! На сегодняшний день где-то десять процентов острова могут похвастаться лесами, и…
Джемма остановила его ладонью:
– Что, если Купер ушел туда?
– Я думал об этом, – тут же перестроился Норман, подходя к ним и снова доставая телефон. Полистав что-то в браузере, он показал экран. – Проблема в том, что Килларни просто огромный. Он бы не смог уйти далеко пешком. А даже если бы он где-то в этой глуши нашел машину, внутри парка нет никакой инфраструктуры, это дикое место. Мы понятия не имеем, куда он мог направиться.
На карте, которую показывал Норман, национальный парк обозначался сплошной зеленой заливкой. Переключив в режим спутника, Джемма попыталась найти что-нибудь из того, чего в Америке в национальных парках всегда навалом: туристическую базу, отель, парковку, да хоть что-нибудь. Но Норман оказался прав: дикое место. Ничего тут не было.
– Долбаная Ирландия, – резюмировала она, возвращая телефон.
– Может, ты перестанешь произносить слова «долбаная» и «Ирландия» в одном предложении, пока мы в Ирландии? Ты в курсе, что ирландцы – довольно драчливый народ, да?
Норман задрал голову, чтобы возмутиться ей в лицо.
Стоя между ним и Кэлом, Джемма возвышалась над обоими. Ничего нового – с ее ростом она возвышалась над всеми в Западном офисе, кроме разве что Ронни Райса из гоэтического отдела. Это обеспечивало ей очки доминирования, когда надо было на кого-то наехать: мало кто захочет связываться с женщиной в тяжелых ботинках и с хорошо поставленным хуком справа, если эта женщина ростом под шесть с половиной футов. Впрочем, иногда люди совершали фатальную ошибку, решив, что если она тощая, то у них есть шанс. Не-а. Никакого шанса не было. Джемма всегда побеждала.
Победила и в этот раз.
– Я тоже драчливая. – Она вздернула бровь, отталкиваясь от парапета. – Проверь лес еще раз, когда вернемся в номер. Хочу по нему полную сводку. Где там Доу? Это дело меня бесит, и мне срочно надо на ком-нибудь отыграться.
Доу они нашли там, где и должны были, – в крохотном полицейском участке. Ближайшая крупная станция Гарды находилась в Трали, административном центре графства, здесь же их ждало малюсенькое здание с одним-единственным дежурным пожилым офицером. Доу только вылез
