удивительный покой. Погожие ночи, с вечера темные и звездные, а с полуночи, залитые голубым лунным сиянием. Тихие и ясные дни, уже не жаркие и душные, а просто теплые и ласковые. В такие дни хорошо сидеть у реки и думать. И так отрадно становится на душе. Светло и немного грустно в этом огромном светлом пространстве, наполненном ласковым теплом умирающего лета.

В средине семидесятых годов прошлого века посреди бескрайней казахской степи на берегу могучей реки стоял маленький военный городок. Городок этот был построен для того, чтобы в нем жили военные летчики и специалисты, обслуживающие дивизию стратегической авиации великой страны. Здесь жили семьями, играли свадьбы, рожали, растили и учили детей. Конечно, из-за суровости местного климата и удаленности от других населенных пунктов, чувствовалась определенная напряженность, но зато со снабжением здесь до поры до времени все было в порядке, не так, как в больших и даже столичных городах.

Собственно, могучей протекающая рядом река эта станет только на территории России, но уже здесь многое выдавало ее непростой характер. Вода, которая еще совсем недавно была теплой, вдруг высветлилась и быстро сделалась по-настоящему ключевой. Поэтому и отдыхающих на ее берегу почти не осталось. Только одинокая дюралевая лодка «Казанка» стояла на песчаном берегу небольшого поросшего лесом острова напротив городского пляжа.

На реке появилась худенькая фигурка пловца, державшего курс так, чтобы течением не сносило его от островка, и быстро приближалась к его песчаной косе. Это десятиклассник Валерка Козлов, сын инженера второго полка. Он плавал сюда все лето и однажды, обходя островок, наткнулся на укромную полянку и поразился красоте и размеру ярко-синих дикорастущих дельфиниумов. В тот день Валерка нарвал целую охапку цветов, а потом, после долгого раздумья, решился плыть на спине, держа букет перед собой. Тогда все прошло удачно. Потом он забыл про цветы. А теперь, спустя больше двух месяцев, в самом конце лета, вдруг вспомнил.

Выйдя на берег, он осторожно пробрался через разросшиеся за лето колючие кусты к заветной полянке. И опять интуиция не обманула его. Он снова увидел эти прекрасные цветущие создания как будто чудом занесенные в этот суровый край. Валерка не удержался от соблазна, сорвал несколько стеблей и вышел на песчаный пляж островка.

Никого из взрослых поблизости не было. И только маленький мальчик копался в мокром песке у самой воды. Услышав шаги, он обернулся и посмотрел на Валерку с таким неожиданно взрослым и печальным выражением больших васильковых глаз, что у того резануло где-то под сердцем

— Глаза совсем как у моего отца, — почему-то подумал он, а вслух спросил:

— Ну, что, герой, ты не боишься здесь один?

— Не-а, — мотнул тот головой, — я здесь домик строю.

— А папа с мамой твои где?

— Там, — он махнул рукой вглубь острова, — они водку пьют.

— Вот гады, — с неожиданной резкостью подумал Валерка, — напьются и еще утопят ребенка.

Эта странная мысль потом долго не давала ему покоя.

— Хочешь цветок? — и увидев, что мальчуган обрадованно закивал русой головкой, выбрал самое крупное соцветие и воткнул в песок у его ног.

— На, владей, он тебе как раз под цвет глаз.

Пришло время возвращаться. Валерка лег на спину и поплыл с таким расчетом, чтобы течение не сильно его сносило. Но этот путь оказался гораздо труднее, чем летом. Мало того, что вода все сильнее обжигала, но и течение оказалось сильнее. Поэтому его отнесло почти к самой пристани и, кроме того, уже перед самым берегом свело обе ноги. Хорошо, что было уже мелко и он мог спокойно стать на ноги. Но ощущение острой боли и наступившей беспомощности долго не оставляло его. Валерка почувствовал, что уже здорово устал, но не стал задерживаться и, поставив свой букет в банку с водой, вышел на набережную. Его никак не оставляло необъяснимое чувство смутной тревоги.

А вскоре произошло ужасное событие, которое заставило содрогнуться весь городок. Один случайный свидетель рассказывал, как все случилось. Их было слишком много для такой лодки: человек 6 или 7, да еще ребенок. На остров они приплыли за два раза, а тут, пьяные, решили переправиться все вместе. Это были молодые офицеры с женами, да еще трехлетний мальчуган. Им было ужасно весело отчего-то, и они еще не понимали, что истекают последние минуты их жизни. Когда сели в лодку, оказалось, что она глубоко врезалась в прибрежный песок. Тогда один спрыгнул на берег, столкнул лодку с мели и хотел лихо запрыгнуть вовнутрь. Наверное, он сильно «нагрузился», потому, что не рассчитал и, запнувшись за борт, поднял тучу брызг и плашмя упал в воду.

— У, Таракан несчастный, — восторженно закричали в лодке, — давай руку!

Таракан получил свое прозвище за большие черные усы. Этот молодой неуклюжий техник самолета всегда был благодатной мишенью для шуток сослуживцев, но особенно стали потешаться над ним, когда его молодая игривая жена, между прочим такая же брюнетка, как и ее муж, родила светлого сынишку с небесно-голубыми глазами. Таракан делал вид, что не понимает двусмысленных шуток, но его жена стала регулярно на людях появляться с тщательно замазанными синяками то под одним, то под другим глазом.

Таракан опять попытался взобраться в лодку. Сразу несколько человек протянули ему руки и сделали попытку рывком втащить его к себе. Неустойчивая дюралька резко качнулась на один борт и зачерпнула воды. От испуга все резко переместились на другой борт, и она зачерпнула снова, погрузившись в воду по самые уключины. Между тем лодку быстро уносило течением, которое, обогнуло остров, и теперь было направлено к средине реки. Тогда и раздался пронзительный крик, заставивший всех, кто находился вблизи реки, броситься на берег.

Трудно поверить, что никто из них не умел плавать, наверное, умели. Но страх и неожиданность лишили этих людей способности соображать. Потому что чем же еще объяснить тот факт, что вместо того, чтобы развернуться и плыть к берегу, они бестолково суетились на одном месте, цепляясь и топя друг друга. К чести Таракана, он первый пришел в себя и, нырнув, успел поймать мальчика, который, коротко вскрикнув, сразу ушел под воду.

Как только раздались крики, Валерка опрометью бросился к дебаркадеру, служившему пристанью для «Метеоров», единственного на этой реке вида водного транспорта. Он сразу понял, что происходит на реке и оценил, что, только нырнув с дебаркадера, он успеет доплыть до тонущих. Когда Валерка, скинувший с себя только спортивные кеды, бешеным кролем, со сбитым дыханием добрался до средины реки, Таракан уже начал захлебываться, беспомощно запрокидывая голову. Валерка подхватил безжизненное тело