— Да, где-то тридцать, — кивнула принцесса, но взгляд от Релика не отвела. Рыцарю стало неловко. Девушка была на голову его ниже, а смотрела, как будто, сверху-вниз…

— Нужно успеть вывести войска и разместить орудия, — протянул Релик и вдруг осознал смысл сказанного, и прямо-таки засиял от озарения.

— Нужно.

— …

— Так и будешь сто…

— Бегу, ваше Величество! Высочество! — мужчина пришёл в себя наконец и не смея больше ничего говорить убежал на лестницу. Маргарита и Грюнвальд остались наедине. Девушка прыснула, а старый маршал покачал головой и заговорил медленным, усталым, но ещё звенящим отголосками гулкого железа голосом:

— Мальчишка. Он всегда хотел быть рыцарем, ваше Высочество. Ему не идёт командовать людьми. От балды это делает. Сперва ещё старался, хм, а потом совсем забросил.

— Рыцарь — это тоже не плохо, а тебя всё равно… — отвечала ему девушка и вдруг запнулась, и покачала головой:

— Прости.

Грюнвальд взглянул на неё своими старыми, немного кругловатыми глазами, с несколькими лопнувшими сосудиками, и заговорил:

— Ничего, ваше Высочество. Ничего. Пока с нами его Величество и вы, такие как я действительно больше не нужны. Меня и вправду… можно заменить кем угодно.

— Не смей вставлять слова в рот принцессы, старик. Маршала можно заменить кем угодно. Тебя — никем, — вдруг улыбнулась девушка и хлопнула Грюнвальда по плечу. Старик опустил голову и тяжело выдохнул. Потом он спросил:

— Его Величество…

— Не могу связаться, — сразу ответила девушка и достала из кармана листок бумаги. На нём была надпись: самые обычные слова, сверху и снизу обрамлённые странными рунами. Девушка щёлкнула пальцами и загорелся огонёк. Она поднесла на него бумажку, — та не загорелась. Маргарита цокнула языком:

— Не работает… Впервые такое.

— Прискорбно… — вздохнул Грюнвальд, теперь и сам вглядываясь в чёрного гиганты, громыхающего ногами о снег.

— Хотя бы с нами вы, ваше Высочество. Уже это…

— Не смущай меня, — девушка выставила перед собою руки и быстро-быстро покачала головой — её хвостик тоже покачался:

— Кстати, Грюнвальд, — произнесла она имя старого маршала, целиком, с какой-то напряжённой тяжестью в голосе:

— Держи.

Маргарита вручила ему небольшой железный шарик, совсем без швов.

— Внутри самоцвет. Должно помочь, если всё пойдёт наперекосяк. Я, кстати, сама делала, так что не смей отказывать.

Грюнвальд рассмотрел шарик и вложил его в свой карман, после чего снова поклонился, в этот раз решительно, так что девушка не смела его прерывать, и ушёл на лестницу.

Маргарита осталась совсем одна. Принцесса больше не улыбалась. Она снова посмотрела на чёрного гиганта, который скатывался с горы. Потом опустила голову и вгляделась в каменную кладку замка. Подул ветер. Девушка вложила руки в карманы и вздохнула.

…

…

…

Армия грохотала сталью и вываливалась из городских врат. Сперва вышли закованные в броню мужчины — они выстроились в три отряда, каждый по несколько сотен воинов. Затем показались девушки, железные цветочки, тоже в броне, но с разноцветными, — красными, синими, жёлтыми, — лентами. Напрягая спины и сердца, девушки тащили громадные железные пушки. Сперва несколько девушки выкатили несколько обычных орудий, с их собственный рост, а потом сразу четверо потащили за верёвки одну громадину вышиной в три этажа, окованную золотыми кольцами и с огромной чёрной пастью, — печью, — в своём основании.

Девушки открыли сундучки, полные сверкающих самоцветов, и стали засыпать их в прожорливую печь. Они набили её доверху, а потом навалились плечами и закрыли. Две девушки стали крутить рычажки. Ещё одна смотрела, сверкая глазами, вдаль, на чёрного гиганта, и давала команды. Дуло орудия, повторяя угол её вытянутой руки, медленно поднималось до нужного наклона.

Последняя девушка, с шелковистыми волосами, запрыгнула на платформу в основании орудия и резко топнула ногой в железном сапоге о тяжёлый рычаг. И сразу печь вспыхнула ярким пламенем и зарокотала; раздался шипящий грохот; золотые кольца вспыхнули, словно их обвивали золотистые молнии. Внутри дула орудия закипало маленькое солнце…

174. Я же сказала

174. Я же сказала

Девушка зажимала ботинком кривой железный рычаг; потом она присела, очень неловко, на корточки, и вдавила в него обеими руками; по лицу девушки стекал пот, рычаг дрожал, и дрожь потрясала всё её тельце. Девушка сжала губки и навалилась на железяку всем своим весом, а потом сжалась вокруг неё и зажмурилась.

Вдруг её хлопнули по голове.

— Пли.

Прозвенел знакомый голосок, и девушка сразу размякла, вздохнула. Рычаг с лязгом встал, — а девушка и не заметила: уставилась на принцессу. У той было немного детское, но в то же время прекрасное, чистое и ясное лицо… И такие глаза: весёлые, сверкающие, как у тигрицы… Нет, как у тигра. И как она широко улыбалась… Или скалилась… Злобно… Как тигр… Яркий свет вспыхнул и озарил лицо Маргариты. Принцесса щёлкнула девушку в лоб — больно так щёлкнула, лоб покраснел, и сама девушка поморщилась.

Принцесса же небрежно — руки в карманах, — пошла дальше. Она схватила стул, вышла вперёд войска, поставила его и присела; заложила ногу на ногу и стала наблюдать, как по небу проносится золотистая комета, словно росчерк краски, которая разливается по мокрому голубому холсту и стекает на землю.

Золотистый снаряд падал дугою прямо на голову чёрному гиганту. Они были всё ближе, всё ближе, гигант шёл прямо ему навстречу, — но вот пошёл разлад, и снаряд стал опускаться слишком резко. Он врезался в землю в десятке метров от великана. Брызнул снежно-золотистый гейзер, потух; чёрный монстр вывалился через белую завесу и пошёл дальше. Между ним и войском оставалось несколько километров.

— Кхм, — Маргарита прокашлялась и цокнула себя в горлышко. Сразу её голос услышало всё войско. При этом звучал он чётко и совсем не оглушал. Девушка сказала:

— Это был предупредительный выстрел.

Солдаты понимающе закивали, а девушка-наводчика, с голубой ленточкой, смущённо опустила голову.

— Так вот… — вдруг Маргарита вскочила на ноги и в несколько шагов пробежала пару десятков метров вперёд. Она выставила ногу и начертила своим деревянным ботиночком черту, а потом сразу прибежала назад и плюхнулась на стул:

— Дальше этой черты ты не пройдёшь. Стой тут и говори, чего тебе надо, вампир! — прогремел голос девушки. В уши воинов он пришёлся нежно, — хотя сердца их невольно стали обливаться кровью, и пламенем, и жаждой битвы, будто нежный, звенящий голосок девушки поджёг их внутри; и при этом голос дошёл до гиганта, который всё ещё был очень далеко. Поняли это воины потому, что гигант неожиданно остановился после слов девушки и встал на месте.

Рыцари переглянулись. Кто-то даже усмехнулся. Принцесса