Каприн был не только старше Сологубова по возрасту, но и старше по званию и должности. Последний пришел в милиции два с половиной года назад и сразу попал под крыло Каприна, они подружились и стали неразлучными напарниками. Обычно на ночные убийства дежурный по городу поднимал их обоих, но в этот раз Сологубова не побеспокоили, что и вызвало его недоумение.

— Козлов выехал на место происшествия лично сам, поэтому я не стал тебя поднимать, — ответил опер. — А про убийство и сказать-то особо нечего: фамилия потерпевшего Шамаев, он коммерсант, торговал аппаратурой. Вечером, примерно в девять-десять часов приехал домой и, оставив машину во дворе, почему-то направился в гараж, который он использовал в качестве склада, где его в это же время и убили. Замок гаража целый, значит, он открыл его сам. У него огнестрельное ранение в левый глаз, выстрел с близкого расстояния, дробь пошла кучно. Возможно, из обреза…Скорее всего из обреза.

— Чистейший глухарь, — задумчиво проговорил напарник и спросил: — Родные кого-нибудь подозревают?

— Есть над чем работать. Примерно месяц назад на Шамаева наезжала группировка Чепика. Но тут подключились «воры в законе» и от него отстали…

— Фьють, это что за такой барыга, что за него подпрягаются «воры»?! — удивленно свистнул Сологубов. — И где он нашел этих авторитетов преступного мира? У нас ведь их нет, «воров» этих.

— Во Владике у него друг, который поставляет аппаратуру, он и подсуетился. У него там фирма «Альянс», который, очевидно, под «ворами в законе».

— Даа, дела все круче и круче, — покачал головой оперативник. — Какие у нас планы, с чего начнем?

Каприн, немного подумав, распорядился:

— После морга я пойду домой, приведу себя в порядок, немного посплю, а тебе надо сделать следующее: собери ребят, возьми участковых и организуй поквартирный обход дома, где проживает семья Шамаевых, а сам смотайся к нему на работу и поговори с продавцами. К тому времени, как ты все это сделаешь, я уже прибуду на работу, и начнем думать, как накрыть нам банду Чепика. Пока все, а дальше будет видно… Ах да, забыл — надо обязательно созвониться с операми Владивостока, чтобы выдернули этого друга с «Альянса» и подробно поговорили.

Вскоре напарники стояли за секционным столом морга, где лежал оголенный труп Шамаева. Осмотрев голову потерпевшего, патологоанатом продиктовал своему ассистенту:

— На лице со стороны левой щеки и надбровья наблюдаются следы опаления…

Тут же отвлекшись, он обратился к оперативникам:

— Скорее всего, следы от дымного пороха. Имейте это в виду. Кстати, кто из вас выезжал на место убийства?

— Я, — ответил Каприн.

— Вы не ощутили там запах сероводорода? Он долго остается в закрытом помещении.

— Не заметил, — помотал оперативник головой. — Может быть, и было, только я не задавался целью принюхиваться.

— А вот это зря, — укоризненно покачал головой патологоанатом. — Вы же сыщик, ищейка, и должны подключать к поиску преступника, в том числе, и нос. Был случай, когда по запаху мы нашли тщательно упрятанный в лесу труп.

— Будем иметь это в виду, — рассмеялся оперативник. — Есть у нас опер, который по запаху нашел ящик копченой рыбы.

— Вот, вот, так и надо действовать, — в ответ улыбнулся эксперт и объявил: — Давайте, приступим к трепанации черепа и посмотрим, что там находится внутри.

Быстро расправившись с черепом покойного с помощью пилы и стамески, он вывалил его содержимое на секционный стол.

Изучив пустой череп и покопавшись скальпелем на столе, патологоанатом сообщил:

— Вся дробь находится внутри черепа. Это о чем говорит? Заряд оружия был слабый, он не смог пробить череп. Скорее всего, это был обрез охотничьего ружья, заряженный дымным порохом…

Тут эксперт наклонился над бесформенной массой, которая когда-то была мозгом человека, пинцетом извлек оттуда нечто окровавленное и потряс перед лицом оперативников:

— Пыж из газетного листа. Если вам повезет, там будет номер дома, куда доставили газету.

— Ух ты, уже ближе к делу! — обрадованно воскликнул Каприн. — Я сталкивался с таким случаем и могу с уверенностью сказать, что гильза была металлической.

— Ну как вам сказать, — покачал головой судебный медик, — есть индивиды, которые заряжают бумажную гильзу пыжом из газеты. Но вы правы, даю девяносто девять и девять процентов, что была железная гильза.

Далее эксперт собрал всю дробь, посчитал поштучно, взвесил на весах, затем посмотрел на таблицу, которую ему подал ассистент, и уверенно заявил:

— Столько дроби номер три помещаются в гильзе двадцатого калибра. Ну, на всякий случай, можно иметь в виду и шестнадцатый калибр, в таком случае там дроби было чуть более половины, чем положено.

— Уже что то, — удовлетворительно заметил оперативник. — Ищем обрез двадцатого или шестнадцатого калибра с металлическими гильзами и запахом дымного пороха.

— Вот, вот, о чем я и говорил, — хохотнул медик. — Нюх в нашем деле имеет наиважнейшее значение.

Далее ничего интересного при исследовании трупа не было получено, и на прощание патологоанатом, докуривая сигарету, которую он аккуратно придерживал кончиками пальцев, облаченными в окровавленную латексную перчатку, сообщил:

— Пыж из газеты я отправлю криминалистам. Теребите их, чтобы они выудили оттуда максимальную информацию.

В автобусе, расставаясь с Сологубом, Каприн напутствовал:

— Надеюсь, вечером будет какая-нибудь информация. Для обхода квартир собери побольше народа, обратись к начальнику участковых инспекторов, чтобы всех свободных милиционеров задействовали в этой операции. Ни пуха, ни пера!

— К черту! — с улыбкой бросил Сологубов, выходя из автобуса.

Дома находилась бабушка, довольно бойкая старушка восьмидесяти лет, которая встретила внука ворчанием:

— Опять заставляли трудиться ночью. Это что за такая работа, что людям не дают покоя ни днем, ни ночью?

— Все нормально, бабушка, никто не заставляет меня что-то делать, такова моя служба, — бодро ответил Каприн и, поцеловав бабушку в щеку, поинтересовался: — Мама на работе?

— А где же еще, нормальные люди работают днем, — усмехнулась старушка и приказала: — Давай иди в комнату, переоденься в чистое и садись за стол.

Поев, он лег на кровать и долго лежал с открытыми глазами. Перед его мысленным взором все время стояла Маша, ее прекрасные глаза увлекали и манили, он всецело находился в чарующей власти своей новой знакомой.

«Что это со мной происходит? — думал он, погружаясь в дремотное состояние. — Такие чувства испытываю впервые… Маша — моя судьба?»

Он не заметил, как грезы унесли его в сонное царство.

К концу дня Каприн появился на работе и по оживленной толкотне в кабинете понял, что мероприятия по обходу дома закончились недавно: за столом сидели несколько милиционеров, которые писали рапорты, а некоторые сотрудники уже